Поделиться
Так, знаменитая пастель "Русская танцовщица" Эдгара Дега, из его поздней серии 1899 года, стала называться "Танцовщицей в украинском наряде", А.И. Куинджи, И.Е. Репина, И.К. Айвазовского причислили к украинским художникам, равно как и К.С. Малевича, И.И. Кабакова, С. Терк-Делоне, Л. Берлявски-Невельсон. Как бы ни объясняли эти шаги, они, безусловно, сделаны в угоду нынешней политической конъюнктуре, доминирующей в странах "коллективного Запада".
История с переименованиями всемирно известных картин и отлучением от имени России великих художников началась чуть меньше года назад, когда набирал обороты процесс "отмены русской культуры". Именно тогда, в конце марта прошлого года, Лондонская национальная галерея решила дать новое название знаменитой пастели Эдгара Дега из серии "Русские танцовщицы". Официальный Лондон сделал это, исходя из собственных представлений о прекрасном, оправдывая свои действия в том числе и позицией украинской диаспоры в Великобритании, прежде всего Марии Кащенко, директора лондонского выставочного пространства ART UNIT, и Олеси Хромейчук, директора Украинского института в Лондоне. Свою роль сыграла и украинская художница Мириам Найем, которая обратилась не только в Лондонскую национальную галерею, но и в Музей Гетти в Лос-Анджелесе, и в нью-йоркский Метрополитен-музей.
По поводу пастелей Э. Дега были даны весьма сомнительные объяснения, указывающие на элементарное пренебрежение к авторскому праву. Как утверждали представители Лондонской галереи (и это объяснение в том или ином виде повторили сотрудники Метрополитен), вокруг названия работы Дега шли давние споры, так как он изобразил танцовщиц в цветах нынешнего украинского флага - желтое и голубое читается в венках из цветов и лентах, украшающих девушек. Но что бы ни думали представители искусствоведческого сообщества в Лондоне или Нью-Йорке, художник назвал свои пастели так, как он считал нужным, - "Русские танцовщицы" - и никак иначе. Замечу, что синие и желтые цвета на флаге, который впоследствии стал украинским, впервые появились лишь через пятнадцать лет после того, как Эдгар Дега написал "Русских танцовщиц", - в 1914 году на праздновании 100-летия со дня рождения Т.Г. Шевченко. А Эдгар Дега мог увидеть украинский танец только в исполнении актрис из Российской империи, так как Украины на карте мира еще не было.
В Российской империи, как известно, юридически не было разделения граждан по этническому признаку - определялись по принадлежности к той или иной религии. Самоидентификация была связана с верой и культурой. Именно поэтому задним числом переписывать уже покойных в большинстве своем художников из одной национальности в другую, понятно, без их собственного ведома и желания, дело совсем не богоугодное. Не знаю, что по этому поводу думает любимый мной и, слава Богу, здравствующий Илья Иосифович Кабаков, действительно родившийся в Днепропетровске, но в историю современного изобразительного искусства он вошел как один из создателей московского концептуализма, который точно не имеет никакого отношения к украинской художественной традиции.
С таким же успехом А.С. Пушкина можно называть эфиопским поэтом, М.Ю. Лермонтова - шотландским. А при сильном желании Иммануила Канта можно считать русским философом, ведь при Елизавете Петровне кенигсбергские горожане присягнули российской короне.
Здесь самое время вспомнить знаменитый исторический анекдот о беседе Николая I и Альфреда де Кюстина. Когда российский император спросил у французского дипломата во время бала: "Много ли здесь русских?" - то де Кюстин ответил: "Кроме меня и иностранных послов - все остальные". Николай I ему возразил: "Это вовсе не так. Вот этот мой приближенный - поляк, с ним рядом немец. Вон стоят два генерала - они грузины. Этот придворный - татарин, другой финн, а третий - крещеный еврей..." - "А где же русские?" - удивился де Кюстин. - "А все вместе они и есть русские!" - ответил император.
Идентичность империи - это не только армия и флот, это ее культура, имеющая надэтнический характер, вбирающая в себя многоголосье народов в нее входящих. В каком-то смысле она близка к универсализму христианства, не различая ни иудея, ни эллина, если они становятся ее гражданами и развиваются в рамках ее культурного кода. "Русский мир", с которым сегодня воюет киевская власть и их западные партнеры, - это прежде всего мир русской культуры, которая хранит высшие ценности отечественного и европейского гуманизма.
Мононациональные государства - как Польша или Украина, формируются на совершенно иных принципах. С первых лет строительства новейшей украинской государственности безуспешно пытался убедить киевских коллег, что многоязычие - это не проблема, но благо. Признание русского народа Украины частью украинской нации позволило бы создать по-настоящему жизнеспособное и современное государство. И не надо было бы заниматься пародийными поисками украинских корней у А.П. Чехова или П.И. Чайковского, на что по сей день тратят немалые усилия. И не надо было бы обвинять Н.В. Гоголя в том, что он стал великим русским писателем только потому, что по-настоящему не знал родного украинского языка. Поверьте, сочлись бы славой!
"Мертвые сраму не имут!" А живым - и в Лондоне, и в Нью-Йорке - со временем станет стыдно за то, что достаточно бездарный политический жест оказался важнее интересов культуры.