Поделиться
Почему это важно: в подобных делах зачастую именно заключение эксперта становится самым главным доказательством. Если он ужаснется увиденному, значит распространителя контента накажут.
Как поясняют специалисты, это не значит, что у гражданских лингвистов не останется судебной работы. Нет, им по-прежнему есть чем заняться. В минюсте особо подчеркивают: в государственных учреждениях будут проводиться только лингвистические экспертизы по уголовным делам.
Обратиться к частному эксперту разрешается, например, в делах о защите чести и достоинства, деловой репутации. Если вы считаете, что вас оклеветали, то какой-нибудь профессор из вуза сможет это подтвердить. Или опровергнуть. Однако там, где речь идет о картинке, разжигающей ненависть или подозреваемой в разжигании ненависти, за разъяснениями обратятся к государственному эксперту.
Принципиальный момент: таких специалистов не надо путать с экспертами в штатском.
Проводить исследования должны ученые на государственной службе, а не офицеры. Например, судебные лингвистические экспертизы будут проводиться в Российском федеральном центре судебных экспертиз при министерстве юстиции. Его сотрудники не носят погон.
Теоретически проводить лингвистические экспертизы по уголовным делам смогут и государственные вузы. Но для этого вуз должен создать судебно-экспертную лабораторию, которой необходимо получить соответствующую аккредитацию. По общему же правилу лингвистическую экспертизу по делам об экстремизме смогут проводить только экспертные лаборатории государственных ведомств, в том числе экспертные учреждения правоохранительных органов и спецслужб.
Поскольку таких ведомств несколько, то у участников процесса будет возможность обратиться за альтернативной экспертизой в другое ведомство. Допустим, если первоначально экспертизу провели в каком-нибудь правоохранительном ведомстве, защита сможет обратиться в центр судебных экспертиз при минюсте.
Сегодня самая главная проблема лингвистических экспертиз - отсутствие единых методик. Зачастую у экспертов нет понимания, что и как надо изучать, и потому они решают на свой вкус. Между тем в таких делах важно опираться на объективные критерии. Эксперт должен уметь четко отделить материал, где автор просто выражает свои мысли, от материала, которым разжигается ненависть. Специалисты давно говорят, что нам нужна единая медиаэкспертиза, которая могла бы разобрать и разложить по полочкам информационный материал. Ведь зачастую важно не столько содержание слов, сколько время и место высказывания. Одно дело шепнуть что-то на кухне, другое - крикнуть на площади. Есть частные и публичные высказывания. Или если в деле фигурирует непозволительная картинка, то есть разница - человек просто сохранил ее где-то на своей страничке или он активно распространял ее, показывая другим. Все это важные для рассмотрения дела детали, и именно эксперт должен указать: да, и материал непозволительный, и факт распространения налицо.
Кстати, еще минюст намерен развивать политологические экспертизы. Сейчас ведомство подготовило проект приказа, который расширяет перечень судебных экспертиз, выполняемых в судебно-экспертных учреждениях Минюста России. В том числе добавляется политологическая экспертиза.
Ранее первый заместитель министра юстиции Евгений Забарчук рассказал "РГ", что такая экспертиза может быть проведена по делам, связанным с оспариванием в судебном порядке включения организации или физического лица в Реестр иностранных агентов.
"Кроме того, специальные политологические знания могут быть востребованы при исследовании публичных материалов оппозиционного характера с целью установления наличия либо отсутствия признаков так называемого "политического экстремизма" или политических аспектов терроризма, - рассказал он. - В процессе расследования преступлений, связанных с политическим экстремизмом, "информационной политической войной", может быть востребован политологический анализ определенных взглядов, выраженных автором публичного материала, либо политических истоков или идеологии каких-либо общественно-политических явлений, организаций, течений".