Омские белорусы издали книгу о переселении своих предков в Сибирь
Одна из задач, которую поставили омские белорусы, рассказать именно о первооткрывателях Сибири - ходоках.
- По сути это были разведчики, которые первыми отправлялись в неведомые края. Преодолев тысячи километров, они находили благодатные места с природой, напоминающей родную, белорусскую. Вернувшись, ходоки отчитывались перед земляками, после чего односельчане принимали коллективное решение о переезде, - рассказал редактор книги Алексей Осипенко. - Подавая пример другим, ходоки шли впереди всех. Однако имена этих разведчиков оставались в тени, и мы захотели пролить на них свет.
В далекий путь крестьяне пускались из малоземелья. Семьи были большими и многодетными, всех надо накормить. А в Сибири плодородной земли вдоволь. Хорошим стимулом стала Столыпинская реформа, поддержавшая переселенцев рублем. Белорусы облюбовали северные территории нынешнего Тевризского района Омской области.
Согласно архивным данным, "24 августа 1901 года на участки, закрепленные за ходоками Никифором Берковым и Василием Цибиковым, прибыли крестьяне Черниговского уезда Могилевской губернии Лобановской волости деревни Чахловъ". В том же году Антон Тесленок закрепил землю в деревне Карагач еще на девять новоселов. Вслед за первопроходцами в Сибирь отправились и другие белорусские крестьяне. И было за чем.
Вот архивные данные 1906 года по переселенческому участку N 297: "Общая площадь 2 437 десятин. Земли для ведения хозяйства составляют 1 999 десятин. Площадь, занятая лесом, равна 1 363 десятинам. Число душевых долей (мужских) - 135. Строевого леса порядочно, воды достаточно. Для пашни удобен".
Нетронутая дремучая тайга переселенцев не пугала. Наоборот, манила обилием зверья, птицы, рыбы, грибов, орехов и ягод. А руки у белорусов всегда были мастеровыми. В перечне профессий новоселов значатся плотники, мельники, столяры, кузнецы, шорники, печники, гончары, ремесленники, ткачи. А государство давало им подъемные.
Жители сел Алычаг и Карагач в феврале 1903 года направили ходатайство властям с прошением выделить деньги на строительство дороги и мостов. И все это было построено. Столыпинская реформа предполагала также единовременные выплаты - на покупку плуга и коровы, на строительство дома.
- На возведение дома крестьяне получали от пятидесяти до двухсот рублей, часть из которых должны были потом вернуть. Больше денег и земли давали семьям, имеющим сыновей. На дочерей льгота не распространялась. Мой двоюродный прадед, воспитывающий девятерых девочек, оказался в незавидном положении, - рассказывает белорусская сибирячка Алена Мартыненко.
Дома переселенцев выглядели скромно и одинаково - печь, полати, стол, деревянные лавки, иконы в переднем углу. Кровати, укрытые лоскутными одеялами. Непременная герань на окне. На столе - борщ, картошка, блины, пельмени, таежный чай собственного сбора. Томленая и потому наваристая и сытная еда в чугунках. Двери без засовов.
19 декабря (по новому стилю) отмечали День Николая Чудотворца - главного заступника переселенцев. Свадьбы гуляли всем селом после уборки урожая. Невест обычно выбирали местных. Собираясь на вечерки, соседи общались, под гармонь и балалайку пели песни. А параллельно чинили обувь, конскую упряжь, строгали, пряли, вязали, вышивали.
Жили трудно, рассчитывая только на самих себя, но на судьбу никогда не жаловались. И строго соблюдали, передавали детям белорусские традиции: безвозмездная помощь нуждающимся, содержание сирот, приют странникам, половину улова и найденное в огороде яйцо - отдай соседям...
- Мои прадеды приехали в Сибирь из Гродненской области. В семье деда Кузьмы было девять сыновей, у деда Кондратия - семеро по лавкам. В ту пору детей рожали, сколько Богу было угодно, поэтому родственников у меня огромное количество. Кто-то умер от болезней, кто-то сгинул на войне. Данные пришлось собирать буквально по крупицам в архивах, амбарных и церковных книгах. Но теперь я точно знаю, как выглядит генеалогическое дерево нашей большой семьи, - рассказала один из авторов книги Алена Мартыненко.
Сибирская земля дала добрые всходы. В довоенные годы территория Новоникольского сельсовета объединила девять колхозов, пять начальных школ, избу-читальню. Мастеровые люди производили все, что было им необходимо.
В жизни новоникольцев было всякое - и мобилизация в армию Колчака, и раскулачивание, и издержки массовой коллективизации. С началом Великой Отечественной мужчины ушли на фронт. Домой только в семье Скребатун не вернулись шесть человек. Треть отцов, сыновей и братьев потеряли другие белорусские семьи. На полях и фермах мужчин заменили женщины, старики и дети. Подростки трудились на лесоповале. С фронта многие солдаты вернулись калеками, но работали как все.
Несмотря на все тяготы, люди на старых фотоснимках выглядят счастливыми. После войны началось укрупнение хозяйств. Трудодни заменили зарплатой. Среднемесячный заработок - 81 рубль. Колхоз имени Куйбышева никому не отдавал переходящее Красное знамя. В начале 1960-х, селянам стали выплачивать пенсии. Сначала девять, а потом двенадцать рублей.
И уже в годы перестройки колхозы развалились, а селяне разъехались. Опустевшие деревни спалили пожары. Самыми последними родное поселение покинули многодетные Лавиновы. Недавно на выгоревшем пустыре младший сын восстановил родительский дом.
Сегодня бывшие новоникольцы, разбросанные по всему миру, хранят память о своих предках. Мечтают восстановить деревни своего детства. А чтобы ничего не забылось, издали книгу "Шли в разведку ходоки".
Кстати
Десятиклассник Екатерининской школы Михаил Климченко составил словарь белорусско-сибирского диалекта, который сохранили местные старожилы: гарцы (деньги), брыли (губы), гоношить (делать), духмяный (ароматный), жевжики (шалуны), журиться (скучать), каукает (просит), загоношиться (забыть), клямка (навесной замок), лусточка (кусок хлеба), напято (широко), облавежина (ленивый человек), патылица (затылок), посербать (поесть), пуня - хлев, пыса (лицо), свистушка (легкая куртка), смашно (вкусно), туртун (пиджак), чаровник (колдун), чимбары (штаны), чирки (обувь), халупа (изба), у етем годе (в этом году).
