В 1223 год Русь вступала вполне уверенно. Вступала (по словам писавшего лет 15-20 спустя русского книжника) "светло светлой и украсно украшенной", "многими красотами удивленной" и "всего исполненной"1. И дивно изукрашенных храмов, и книг, и искусных ремесленников, и доблестных рыцарей-дружинников...
Она уже почти нейтрализовала агрессивных кочевых соседей - половцев.
И то, что ранней весной 1223-го половцы попросили помощи против напавшего на них неведомого народа, не вызвало у русских князей особой тревоги.
В Лукоморье!
В начале Х века точно так же появились у границ Руси печенеги, в середине XI - торки, а за ними половцы. Но Русь всех их одолела; одолеет и этот "язык". (А пойти на него надо, а то он может наброситься, разбив половцев, и на нас).
И по зову галицкого князя Мстислава Мстиславича Удатного формируется невиданная с 1184 года (когда ходили на половецкого хана Кобяка) военная коалиция русских князей. В апреле 1223-го у днепровских порогов соединяются войска и Киевской земли, и огромной (без малого от Киева до Москвы!) Черниговской, и Туровской (юг нынешней Белоруссии), и Смоленской, и Волынской, и Галицкой...
Двукратные предложения "неведомого народа" о мире русские князья отвергают: от половцев известно, что мирные предложения монголов суть лишь военная хитрость. Первое посольство вообще истребляют (этого, конечно, оправдать уже нельзя).
И от низовьев Днепра, по Лукоморью - приазовской степи, - русские войска устремляются на восток.
Туда, куда отходят встреченные на Днепре сторожевые отряды нового врага.
...Враг вроде не страшный. По впечатлениям столкнувшихся с ним волынских дружинников - так себе, вооруженные смерды; половцы и то круче.
И только галицкий боярин Юрий Домамерич качает головой: лучники они отличные! И вообще хорошие воины.
Западня
Как в воду смотрел галицкий рыцарь! Русские шли навстречу такой военной машине, с которой они (да и другие европейцы) еще не сталкивались - монголам.
Силе, беспощадно объединенной знаменитым Чингис-ханом в единое государство, а точнее - в единый военный лагерь.
Спаянной свирепой дисциплиной - и потому напористой и маневренной.
1223-й был уже семнадцатым годом монгольских завоеваний. И еще в 1221-м Чингис-хан отправил особый корпус в дальнюю разведку в Восточную Европу - чтобы дошел, в частности, до земель "Оросут" (русских), до "города Кивамен-кермен" (Киева)2. Он-то и обрушился на кочевавших на Дону, в Приазовье и Крыму половцев.
Вели корпус испытанные полководцы Джэбэ-нойон и Субэдэй-багатур, которых монголы сравнивали со спущенными с цепи псами:
- Лбы их - из бронзы,
- А рыла - стальные долота.
- Шило - язык их,
- А сердце - железное3.
Стремительного в атаке Джэбэ Чингис-хан звал "мой темно-серый ястреб"4.
"Храбрым ястребом" соратники величали и лучшего полководца русских, Мстислава Удатного5 ("Родина" N 6, 2019 год).
Однако в мае 1223-го "ястреб" Мстислав сплоховал перед "ястребом" Джэбэ.
Не только другие князья, но и он не вел разведку. И русские потеряли соприкосновение с врагом - и лишь через восемь или девять6 дней похода по Лукоморью, у реки Калки, вновь столкнулись с монгольским арьергардом.
Разведка столкнулась бы раньше. А пройдя еще верст 20, обнаружила бы и главные силы двух "псов". И успела бы известить князей, что монгольские "сторо жи", отходя, заманивают русских в ловушку7...
Какую реку называли в XIII веке Калкой - единого мнения нет до сих пор. Обычно считают, что это нынешний Кальчик - приток Кальмиуса, впадающего в Азовское море у Мариуполя. Но из Галицко-Волынской летописи следует, что Калок было две, что с монгольской "сторожей" столкнулись на первой, западной, Калке, а сама битва произошла на второй, восточной8.
Или, может быть (как считает современный исследователь Андрей Анатольевич Астайкин), началась на восточной (до которой дошли галичане и волынцы) и продолжилась на западной (где остановились остальные русские войска)9?
Нет. Во-первых, вряд ли бы монгольские кони вынесли и бой на восточной (по Астайкину, это Кальчик), и 20-верстную погоню за русскими до западной (по Астайкину, это Каратыш, приток Берды), и продолжение погони за нею. Да, у монголов были запасные лошади, но в бою они рядом с воинами не скакали... А во-вторых, "место каменистое" "на горе над рекою над Калком"10, где разбили стан киевляне, нельзя отождествить с урочищем Каменные Могилы на Каратыше. Для походного стана оно не годится: на его утесы невозможно втащить возы (которыми огородились киевляне) и вообще трудно забраться. К тому же оно на западном берегу, а известно, что Калку русские перешли11...
Нет, все русские войска дошли до восточной Калки. (Причем, скорее всего, это нынешний Кальмиус, а западная - Кальчик).
Перешли ее и беспечно расположились станами...
В версте-другой от изготовившихся к удару главных сил врага!
Первый удар
Зато Астайкин прав в том, что 31 мая (когда, по свидетельству летописца, "сотворилось это зло"12) трехдневная битва не началась, а закончилась. А началась, стало быть, 28 мая 1223 года13.
О ходе ее повествуют, дополняя друг друга, Галицко-Волынская и Новгородская I летописи. Информатором волынского летописца был один из тех, кто завязал сражение - волынский князь Даниил Романович. А информатором новгородца - киевский воин, видевший разгар битвы.
...28 мая от русских станов ушло вперед сторожевое охранение - половцы с воеводой Мстислава Удатного Яруном.
Вслед за ними в дозор поскакал (почуяв все же неладное?) и сам Мстислав.
И увидел... главные силы врага!
И успел лишь приказать: "Вооружайтесь!" своим галичанам да своему вассалу, Даниилу волынскому. А двух других сильнейших князей - киевского и черниговского - не предупредил.
Была "котора (распря. - Авт.) великая между ними"14, - поясняет информатор летописца. Что ж, это тоже не говорит в пользу полководца Мстислава Удатного...
И в первую схватку вступают лишь половцы, галичане и волынцы. (Да еще, может, сколько-то уроженцев Смоленской земли. Ведь в Галиче Мстислав Удатный утвердился лишь в 1221 году, и многие его дружинники явно были еще из его "отчины", из Торопецкого княжества на западе нынешней Тверской области).
...Бой - встречный! Навстречу друг другу несутся, выставив копья, две тяжеловооруженные конницы. В железных и кожаных шлемах с масками-"личинами", в кольчугах и в пластинчатых доспехах - железных "бронях дощатых" (поверх кольчуги) и "худесуту хуяг" (куяках) из соединенных ремнями кожаных или железных пластин.
В кожаных куяках и "личинах" - и монгольские кони.
Даниил волынский - "дерзок и храбр", "с головы и до ног его не было на нем порока"15! Он скачет впереди всех; рядом с ним - бояре Семьюн Олюевич и Василько Гаврилович.
...Сшиблись! Падает с коня сраженный копьем Василько.
Монгольское копье пробивает доспех на груди Даниила.
На выручку ему спешит его двоюродный дядя, силач Мстислав Ярославич Немой, княживший в волынских же Луцке и Пересопнице.
Но 22-летний Даниил бьется не чувствуя раны - "младства ради и буести"16!
Вместе с волынцами наседают на врага дружинники Олега Игоревича курского. Сын героя "Слова о полку Игореве"17, 48-летний князь не стал дожидаться приказа своего сюзерена, Мстислава Святославича черниговского...
Куряне - это витязи, воспетые 35 годами ранее в "Слове о полку Игореве": "под трубами повиты, под шлемами взлелеяны, с конца копья вскормлены, пути им ведомы, яруги известны, луки у них натянуты, колчаны отворены, сабли навострены, сами скачут, как серые волки в поле, ища себе чести, а князю - славы"18!
...И волынцы уже видят, что монголы бегут!
Катастрофа
...Нет, уже не бегут. И драться все труднее.
(Потому что на часть русско-половецких сил обрушиваются все силы врага. - Авт.)
...Да что ж такое? Просто житья нет от монгольских лучников!
(Потому что их стрелы летят дальше: монгольские луки мощнее русских. - Авт.)
...Да что же это? Бегут уже союзники-половцы!
...Лихо! Держаться нет уже никакой возможности! И в бегство обращаются и волынцы.
Доскакав до Калки, Даниил спешивается, чтобы напиться из реки, - и только тут ощущает, что ранен...
А другие несутся дальше. И половцы - через русские станы! Опрокидывая котлы, шатры, коновязи, распугивая коней, сшибая и топча людей, которые не успели "исполчиться" - надеть доспехи, взять оружие и построиться в боевые порядки...
О том же пишет и араб Ибн-аль-Асир - на Калке монголы атаковали русских так, что те не успели изготовиться к бою19.
Словно репетируется то, что произойдет 4 марта 1238 года на реке Сить - где монголы тоже обрушились на русских внезапно. И где - как свидетельствуют не зависевшие от разбитых князей источники - получилось не сражение, а просто избиение войск, не успевших "исполчиться". И обращенных поэтому в бегство20...
Вот и тут большая часть русских сил обращается в бегство - на запад, к Днепру. Преследуемые и истребляемые монголами, гибнут во множестве дружинники и ополченцы-горожане, гибнут шестеро князей.
Двое из Черниговской земли - Мстислав Святославич черниговский и Всеволод Мстиславич козельский21.
Двое из Волынской - Изяслав Ингваревич дорогобужский* и Святослав Ингваревич шумский.
Один из Киевской (Святослав Ростиславич каневский) и один из Туровской (Юрия Ярополкович несвижский)**.
...Монголы преследуют до самого Новгорода-Святополчского (что совсем недалеко от Киева). Разоряют его.
И... исчезают в степной дали.
Дальнейший их путь - в Волжскую Булгарию (в нынешний Татарстан), а оттуда - восвояси, к Чингис-хану, стоявшему тогда в Средней Азии.
Конец Мстислава Старого
Но русские побежали не все! Мстислав Романович киевский с большей частью воинов Киевской и Туровской земель занял оборону в своем стане на каменистом холме над Калкой. Благо бегущие холм обогнули - а стан успели огородить возами.
И три дня монгольские военачальники Чегиркан и Ташукан, умываясь кровью, штурмуют этот "город".
Тщетно!
Тогда к осажденным шлют парламентером Плоскиню - "воеводу" бродников (вольных людей, бежавших из Руси в степь).
Плоскиня - христианин. Он целует крест, обещая, что если русские сложат оружие, то их отпустят за выкуп.
И 31 мая Мстислав Романович сдается.
...И тут же его людей рубят! А его и двух князей из Туровской земли - Андрея Ивановича туровского и Александра Глебовича дубровицкого*** - вяжут.
И кладут под дощатый помост, на который садятся, дабы отпраздновать пиршеством победу, монгольские военачальники.
И князья гибнут - раздавленные многосоткилограммовой тяжестью...
Откуда узнал об этом русский летописец? По-видимому, монголы вернули свободу кому-то из пленных - дабы поведал своим об участи тех, кто убивает послов...
Так или иначе, относительно конца Мстислава Романовича информаторы летописца ошиблись. "Юань ши" - составленная в 1369 - 1370 годах китайцами история покоривших Китай монголов - изображает его иначе.
Согласно ей, пленив на Калке "правителя их [русских. - Авт.] государства" "Ми-чжы-сы-ла" (в другом месте - "Ми-чы-сы-лао"), Джэбэ не положил его под доски, а отправил, под конвоем багатура Исмаила, в ставку старшего сына Чингисхана Джучи22 (который контролировал, видимо, действия Джэбэ и Субэдэя.)
"Юань ши" написана иероглифами, и подлинное звучание упомянутых в ней европейских имен можно восстановить лишь приблизительно. Но и в "Ми-чжы-сы-ла", и в "Ми-чы-сы-лао" явственно слышится: "Мстислав".
Который из двух не вернувшихся с Калки? Черниговский или киевский? На роль "правителя государства" русских подходит только второй: ведь главным городом раздробленной уже Руси все еще считался (и это знали монголы) Киев...
Что же до ставки Джучи, то она находилась тогда где-то в половецких степях (тянувшихся от Днепра до Иртыша). Скорее всего, где-то между Волгой и Яиком (нынешней рекой Урал)[23].И вот где-то там, в степной глуши, за тысячу верст от Руси, "Мстислав старый добрый князь"24 предстал (думал ли он когда-нибудь о таком?) пред очи сына повелителя неведомого народа.
И был по его приказу казнен25.
P.S.
Такого поражения Русь еще не знала. Но хуже другое: летописцы 1220-х, знатоки Библии, вообще сожалели о том, что их князья ввязались в эту историю.
Ведь монголы - это же бич Божий! И помогать тем, на кого прогневался Господь (в данном случае половцам), - грех; вот за него и расплатились русские на Калке26...
Почему это хуже поражения? Потому, что так же рассуждали летописцы (а с ними, видимо, и другие образованные люди, то есть и князья) и в 1237 - 1241 годах27 - когда на Русь обрушилось уже настоящее монгольское нашествие. Во главе с внуком Чингис-хана, сыном Джучи, Бату (Батыем).
Не потому ли князья не стали тогда создавать антимонгольскую коалицию, которую создали в 1223-м? Противиться воле Господа, карающего за грехи?
Но внук Мстислава Старого по материнской линии, ростовский князь Василько Константинович считал иначе.
На Калку он - тогда 15-летний - не успел. Дошел из своей далекой Суздальской земли только до Чернигова, когда узнал, что битва уже состоялась... Но Батыевы полчища трактовал не по-библейски, а по-воински: это враг, и его надо бить! И когда пленившие его 4 марта 1238 года в битве на Сити монголы стали уговаривать его служить Батыю, все уговоры отверг - и был убит азиатами в Шеренском лесу.
Его матери, княгине Марии Мстиславне посчастливилось умереть еще в 1221-м.
Не успев узнать, что палачи пришедшего из глубин Азии неведомого народа умертвят у нее и отца - Мстислава Романовича Старого, - и сына...
* Этот, волынский Дорогобуж (находившийся близ нынешнего Ровно) не надо путать с Дорогобужем, что в Смоленской области.
** Отчества обоих Святославов и Юрия в летописи не указаны и являются гипотезой историков.
*** Отчества Андрея и Александра в летописи не указаны и являются гипотезой историков.
- 1. См.: Бегунов Ю.К. "Слово о погибели Русской земли". М.; Л., 1965. С. 154.
- 2. Козин С.А. Сокровенное сказание. Монгольская хроника 1240 г. под названием Mongгol-un niгu?а tob?ian. Юань чао би ши. Монгольский обыденный изборник. Т. I. М.; Л., 1941. С. 188-189.
- 3. Там же. С. 147.
- 4. Хара-Даван Э. Чингис-хан как полководец и его наследие. Культурно-исторический очерк Монгольской империи XII - XIV веков. Алма-Ата, 1992. С. 175.
- 5. Щавелева Н.И. Древняя Русь в "Польской хронике" Яна Длугоша. (Книги I-VI). Текст, перевод, комментарии. М., 2004. С. 356.
- 6. Полное собрание русских летописей (далее - ПСРЛ). Т. II. СПб., 1843. С. 164; Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов (далее - НПЛ). М.; Л., 1950. С. 63.
- 7. Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т. 1. Извлечения из сочинений арабских. СПб., 1884. С. 26-27.
- 8. НПЛ. С. 63.
- 9. Астайкин А.А. Битва на Калке: лебединая песнь кованых русских ратей в степи // Filo Ariadne. 2016. N 4. (Пагинация отсутствует.)
- 10. См.: НПЛ. С. 63.
- 11. Там же.
- 12. См.: Там же.
- 13. Астайкин А.А. Указ. соч. (Пагинация отсутствует).
- 14. См.: ПСРЛ. Т. II. С. 164.
- 15. См.; Там же.
- 16. Там же.
- 17. Сырнев И.П. Путь Игоревой рати. М., 1996. С. 70-71.
- 18. Слово о полку Игореве. Л., 1967. С. 59.
- 19. Тизенгаузен В.Г. Указ. соч. С. 27.
- 20. Хрусталев Д.Г. Русь: от нашествия до "ига" (30 - 40-е гг. XIII в.). СПб., 2004. С. 108, 130-132, 135.
- 21. Хрусталев Д.Г. Русь и монгольское нашествие (20 - 50-е гг. XIII в.). СПб., 2013. С. 344.
- 22. Золотая Орда в источниках. Т. 3. Китайские и монгольские источники. М., 2009. С. 228, 223.
- 23. Хрусталев Д.Г. Русь и монгольское нашествие (20 - 50-е гг. XIII в.). С. 89.
- 24. ПСРЛ. Т. I. СПб., 1846. С. 189.
- 25. Золотая Орда в источниках. Т. 3. С. 223.
- 26. Данилевский И.Н. Русские земли глазами современников и потомков (XII - XIV вв.). Курс лекций. М., 2001. С. 124-132.
- 27. Там же. С. 155-158, 163-169.