В Белом море могут запретить промышленный лов дикой семги из-за резкого падения ее запасов
- Варзуга всегда считалась одной из богатейших рек по вылову семги, но сегодня река находится в критическом состоянии, - говорит Петр Заборщиков, почетный житель старинного поморского села Варзуги в Мурманской области, которое стоит на берегу реки Варзуги и широко известно среди любителей семужьей рыбалки. - Уловы с каждым годом падают. Самый большой улов семги был в 1987 году, тогда колхоз выловил и сдал государству 170 тонн рыбы. А уже в 2015-м здесь поймали всего 8 тонн. Это почти ничего!
В том, что дикую семгу Кольского полуострова нужно спасать, не сомневаются ни местные жители, ни организаторы рыболовных туров, ни представители науки. Меры для этого предлагаются разные. Ассоциация "Русский лосось" в качестве альтернативы промышленному лову предложила развивать в регионе любительскую семужью рыбалку, в первую очередь по принципу "поймал-отпустил" (рыбак вытаскивает рыбу из реки, фотографируется с ней, а затем отпускает семгу обратно в реку). Это позволяет эксплуатировать запасы семги "наиболее щадящим способом" при максимальной экономической эффективности.
Однако, по мнению других экспертов, эта инициатива наводит на предположение о попытке лоббировать бизнес-интересы организаторов рыболовных туров, которые стоят баснословных денег. Например, восьмидневный тур на реку Трящину в Мурманской области с проживанием в палаточном лагере обойдется в 90 тыс. рублей. Недельный заезд с 23 по 30 мая на комфортную базу на реке Пане стоит 200 тыс. рублей, а с 6 по 13 июня - 225 тыс. с одного человека. Восьмидневный рыболовный тур на реку Поной обойдется в 3900 долларов. И это далеко не предел, есть варианты подороже.
Получая огромную прибыль, владельцы лагерей не слишком утруждают себя охраной рек от браконьеров. При этом именно нелегальный лов - одна из главных причин депрессивного состояния запасов семги. Бороться с браконьерами сложно: на одного инспектора в Мурманской области приходится по 10-15 рек. Ни о каком эффективном контроле в данном случае говорить не приходится, тем более что поток любителей семужьей рыбалки растет. На многих реках проверочные рейды не проводятся неделями, и браконьеры чувствуют себя там совершенно спокойно. Кроме того, что может сделать один инспектор, не имеющий права даже носить оружие, если ему попалась компания выпивших и агрессивных нарушителей? И как быть, если инспектор живет в том же поселке, что и браконьеры? Чтобы изменить эту ситуацию, необходимо не столько продвигать любительский лов по принципу "поймал-отпустил", сколько организовать эффективную охрану рек, считает заместитель генерального директора Союза рыбопромышленников Севера Евгений Шамрай.
- Прошлым летом на реке Коле рыбаков было больше, чем покупателей на базаре, под каждым кустом стояли люди со спиннингами, - рассказывает он. - Спросил однажды у знакомого, сколько лицензий было выписано за день. Он мне отвечает: две штуки. А рыбаков вокруг было человек двести! Пользователь рыбопромыслового участка может сказать браконьеру, что он неправ. Но реальных прав пресечь браконьерство у него нет.
Необходимо возродить хорошо зарекомендовавшую себя практику, когда инспекторы проводили рейды на реках вместе с полицейскими, убежден эксперт. Неплохо работал надзор с помощью квадрокоптеров, с которых было хорошо видно поставленные сети. По мнению Евгения Шамрая, областные власти должны взять на себя функцию охраны, не отдавая ее на откуп пользователям рыболовных участков на реках региона.