Поделиться
На первом пути, возле самого вокзала, стоит главный экспонат, недавно открытый после реконструкции - военно-санитарный поезд (ВСП). Тянет его паровоз серии Еа "Ефим". Старенький локомотив везли на Урал из Уссурийска семь тысяч километров. Весь долгий путь он проделал по рельсам, прицепленный к товарным составам. В поездах военного времени, перевозивших раненых, могло быть и двадцать вагонов, но в музейной экспозиции обошлись двумя. Их реконструировали, воссоздав обстановку в отдельных отсеках. Кухня, котельная, аптека, койки для раненых - все разместили на небольшой площади. Вот с потолка свешиваются лейки душа, на полу уложена плитка - это помывочная. Рядом операционная. Конечно, в двигающемся вагоне сложные медицинские манипуляции не выполнить, да и хирургами ВСП зачастую не был укомплектован, так что доктора проводили небольшие операции, да и то по необходимости.
Вместе с одной из первых экскурсий - студентами технического университета - мы осматриваемся внутри вагона. Светло и чисто, обшитые деревом стены покрашены белой краской. Замечаем закрепленные вместо полки носилки. Это, объясняет экскурсовод, станок НИИСИ-42, разработка 1942 года. Раненого бойца размещали в вагоне, не перекладывая лишний раз. Убираем фиксаторы и пробуем приподнять носилки. Даже без лежащего на них бойца вес приличный. А ведь загрузкой солдат в вагоны, заправкой поезда водой и другой тяжелой работой занимались медсестры и сандружинницы - молоденькие девчонки.
В центре архивной документации города Артемовского как особо ценную реликвию хранят альбом воспоминаний ветеранов военно-санитарного поезда №227, сформированного в декабре 1941 года в Егоршино. Рассказы о быте, ежедневном труде, дружбе записаны через тридцать лет после Победы.
Оказывается, на переделку обычного пассажирского поезда в санитарный деньги собирали рабочие, железнодорожники, шахтеры и колхозники. Они же заготовили медикаменты, продукты, включая тонну мяса и 72 килограмма сливок.
"Поезд состоит из 17 хорошо оборудованных вагонов. В том числе три вагона для тяжелораненых, 6 для легкораненых, вагон-изолятор, операционная, вагон-кухня, столовая, ледник, цейхгауз (склад) и вагон обслуживающего персонала. Обслуживающий персонал подобран на месте в составе 74 человек", - говорится в телеграмме, отправленной уральцами в обком партии.
"Запомнился первый рейс. Мы брали раненых в Горьком и ехали до Свердловска 12 суток. Мы были молодыми, неопытными, очень стеснялись раздевать раненых", - вспоминает санитарка Нина Щербакова.
"Застонет кто-то ночью, сердце оборвется, все думаешь: не умер бы. Я уходила в купе (в вагонах были такие купе, где хранились посуда, белье, игры настольные, книги) и горько плакала. С последующими рейсами это чувство притупилось, - подхватывает Зинаида Тимина, комсорг поезда. - Помню рейс из Ленинграда, это было сразу же после блокады. В вагонах у нас было вместо 52 человек по 80-90. Во время раздачи пищи они все просили добавки, а добавлять было нечего, и мы часто раздавали свои обеды. В Вязьме мы брали раненых прямо из палаток полевого госпиталя. Когда поезд шел мимо колхозных полей, колхозники попросили, чтобы поезд шел тихим ходом, и в открытые двери вагонов бросали нам арбузы, дыни".
Страшное и веселое рядом: вот чуть не попали под бомбы, вот раненый в голову офицер снова и снова срывает кровавые бинты. И тут же: "Ставили концерт своими силами. Солдат Петя Галин выступал с номером "Речь Геббельса". Хохот был сплошной".
И бытовые картинки: девушки придумали мыть окна вагонов с зубным порошком. Зимой в халатах и тапочках выскакивали на снег, чтобы собрать дрова для печки. Ночью от искр паровоза загорелась гармошка между вагонами, пламя было выше крыши! Проводница схватила ведро с чаем, вылила в огонь…
И снова Зинаида Тимина: "Вспоминаю Сталинград. Ничего живого. Руины. Срочно надо погрузить раненых и обеспечить водой. А нас ведь мало, где-то 80 человек. Одни грузят раненых, другим надо заправить состав вручную. Только на кухню надо 600 ведер, а еще в каждый вагон. Главное, на вокзале одна действующая колонка. Далеко, метров 800 от поезда. У меня перед глазами Ага Галонюк. Она всегда стояла на подножке. Кто-то стоял внизу, кто-то на крыше, а она на самом трудном участке, ведь ведро, и не одно, а 600, надо поднять выше головы… Да еще на нас в шутку покрикивала, подшучивала, улыбалась. Как-то мы с ней недавно разговорились. "Места живого нет, так болят руки", - сказала она. Мне очень хорошо понятно, почему они у нас так болят… эти так много делавшие девичьи руки"…
Собрала воспоминания сослуживцев сандружинница Лидия Лазукова. Еще в юности у Лиды появилась тяга к поэзии. Рождались строки и под стук колес санитарного поезда.
На стенах музейного вагона ВСП, очень похожего на ВСП №227 из Егоршино, фотографии военных лет. Медсестры, санитарки, раненые бойцы…
- Я ничего не знала о санитарных поездах, - признается студентка Маша. - Сама из Ревды, но не представляла, что такая станция была в моем городе.
Околопяти миллионов бойцов перевезли за годы войны военно-санитарные поезда. Благодаря заботе врачей, медсестер и санитарок более 70 процентов раненых не просто выжили, но даже вернулись в строй.
"Милые дети! Нам не стыдно смотреть в лицо вам и тем, кто нам доверил этот участок борьбы с врагом в военные годы. Мы свой долг выполнили достойно", - такими словами завершила альбом воспоминаний Лидия Петровна Лазукова.