Академик Алексей Шабунин: Чем быстрее вылечим пациента, тем лучше ему, нам, экономике

Мергену Логинову из Калмыкии в начале мая в Боткинской больнице пересадили сердце. Такое произошло впервые в истории старейшей больницы России. И вот спустя две недели корреспонденты "РГ" познакомились с Мергеном. И главное, что он сказал: "Мне повезло: пересадили сердце"... Но сначала мы встретились с главным врачом больницы академиком Алексеем Шабуниным.

Алексей Васильевич, есть несколько медицинских учреждений, которые как визитная карточка не только Москвы - России. Прежде всего Боткинская больница, Склиф, Первая Градская... Мощные многопрофильные учреждения самой современной, самой эффективной помощи. Еще в строительных лесах новый корпус - скоропомощного центра. Но то, что такой пропишется и на территории Боткинской, закономерно. Тем более что московская служба здоровья взяла курс на расширение возможностей не просто скорой, а экстренной помощи. Она должна быть, грубо говоря, под рукой. И обязательно на базе многопрофильного стационара. Как, впрочем, и иные центры, например, сосудистые, перинатальные...

Алексей Шабунин: ...онкологические. Опухолевый процесс нередко осложняется экстренными ситуациями. Как их лечить? Лучше всего, если, например, как в той же Боткинской, не только есть онкологическое отделение и онкологический центр, но и все направления современной высокотехнологичной медицины.

А теперь впервые в Боткинской пересадили сердце.

Алексей Шабунин: Боткинская больница - самая крупная и мощная клиника России. Назову одну цифру: в клинике 1700 коек. У нас самые современные технологии. От экстренной хирургии до различных вариантов эндопротезирования. От вмешательств внутрисосудистых, стентирований, кардиостимуляторов до роботической хирургии. У нас два робота Да Винчи. То есть все технологии. Но в некоторых ситуациях мы сталкиваемся с тем, что, даже применяя эти технологии, сложно спасти пациента. И в этом случае необходимо единственное: пересадка органа. А так, как в Боткинской работает сосудистый центр, и к нам поступают пациенты с инфарктами, с инсультами, мы сталкиваемся с тем, что спасти может только пересадка сердца.

Трансплантацией мы занимаемся уже пять лет. Начали в 2018 году. За нашими плечами сотни и сотни трансплантаций печени, почки, костного мозга, роговицы. Но сердце... Это вообще знаковый орган! Ведь трансплантация в мире началась именно с сердца, когда профессор Барнард в ЮАР впервые выполнил ее. А наш Мерген - тяжелейший пациент. Он поступил с выраженными признаками сердечной недостаточности. Сердце не перекачивало кровь. По медицинским критериям, сердечный выброс в норме - больше 60. У него был всего 10.

И он был жив?

Алексей Шабунин: Он был в тяжелейшем состоянии, и мы сразу начали подготовку к трансплантации сердца. А это стало возможным потому, что мы к ней скрупулезно готовились. Более двадцати сотрудников Боткинской больницы в течение года были и в Шумаковском центре, и в зарубежных клиниках. Трансплантация - вообще показатель уровня клиники. Это когда все направления - и лаборатория, и генетики, иммунологи, подбирающие орган, и реанимация, и кардиологи, и хирурги, и т.д. - все работают как единый слаженный механизм. И мы поняли, что это законченный цикл, когда в руках врачей есть все технологии, включая пересадку органа, и только в этом случае лечение дает лучшие результаты.

И не только сердца.

Алексей Шабунин: Конечно! То же самое в нефрологии. Есть терапевтическая нефрология, гемодиализ, перитонеальный диализ. Если уже ничего не помогает, мы пересаживаем почку. И, что важно, мы не просто направляем пациента на пересадку, и он ходит, ищет, спрашивает... Мы делаем ее как можно раньше. А еще важнее то, что после мы продолжаем наблюдение за пациентом у себя. То есть все в одних руках. Полный законченный цикл. В Боткинской есть все направления в медицине. Из самых технологичных, прежде всего, вся хирургия. И нейрохирургия, и сосудистая. Плюс к этому гематология, онкология, нефрология. И так далее.

Мы ориентируемся не на европейские и даже не мировые стандарты, а устанавливаем свои, более высокие. Это диагностика, лечение, отношение к пациенту

Если у онкологического пациента стало плохо с сердцем, если у него острый коронарный синдром, то мы ему тут же проведем стентирование. Стабилизируем и продолжим лечение в онкологии. А в монопрофильных клиниках такого пациента выписывают. И он поступает в обычную больницу, где он - пациент с поздней стадией рака. А ему можно помочь, когда это все в одной клинике. И в моей родной Боткинской это делается.

В моей родной... Сколько лет вы здесь?

Алексей Шабунин: Больше двадцати. Приехал сюда из Кузбасса в 2001 году заместителем по хирургии. И десять лет был таковым. После этого два с половиной года был в Первой Градской. Потом вернулся сюда уже в должности главного врача.

Иногда считают, что главный врач может не быть специалистом в чисто медицинских делах, но хорошим организатором. А вот мой сегодняшний собеседник Алексей Васильевич - подтверждено практикой - и уникальный организатор, и блистательный хирург, ученый, академик. В одном лице. Не всем такое дано. И хорошо, что у нас есть такие кадры. На них держимся. Но вернемся к многопрофильности стационарной службы. Не надо увлекаться открытием специальных сосудистых, перинатальных центров...

Алексей Шабунин: Создавать высокопотоковые центры необходимо на базе многопрофильных больниц. Например, в августе мы планируем открытие Московского урологического центра. Проведем слияние двух самых мощных урологических клиник России: это клиника академика Олега Борисовича Лорана и клиника академика Дмитрия Юрьевича Пушкаря. Современнейший корпус, где будет шесть оснащенных по последнему слову операционных. Где будет специализированная реанимация, чего раньше не было в урологии. Мощнейшая диагностическая база. Это позволит совершить настоящий прорыв в урологии.

Нельзя иначе! Потому что работает больница, внедряются технологии: лапароскопия, роботическая хирургия, томография, эндоскопия в различных вариантах. А стены, как были выстроены 30-50 лет назад, так и есть. И эти стены уже не вмещают эти технологии.

И потому еще новый скоропомощной корпус?

Алексей Шабунин: Два года назад правительством Москвы, департаментом было принято решение о трансформации экстренной медицинской помощи на качественно новый уровень, о строительстве в столице шести новых скоропомощных флагманских корпусов.

Почему флагманских?

Алексей Шабунин: Потому что они первые и, надеюсь, лучшие в экстренной медицине. Потому что мы ориентируемся не на европейские и даже не на мировые стандарты, а устанавливаем свои, еще более высокие. И это не только диагностика и лечение, это и отношение к пациенту и родственникам. В этих корпусах, так как они проектируются с учетом всех современных технологий, уже проектировочно-логистически продумано, и есть возможность абсолютно по-новому заниматься пациентами, молниеносно принимать решения по их спасению. Для экстренной помощи есть все: реанимация с операционными, с эндоскопией, с томографами, с ангиографами. Ставится диагноз. Выполняется жизнеспасительное вмешательство. И пациент транспортируется по специализированным подразделениям больницы. А здесь высвобождается место для следующего пациента.

Кадры для этого есть? Спрашиваю не случайно. Не стану называть внушительные цифры выпускников медвузов. Но известно, что лишь малая часть из них приходит в практическое здравоохранение. Куда исчезают остальные?

Алексей Шабунин: Серьезный вопрос. Московскими специалистами разработана специальная программа по отбору и подготовке кадров для этих флагманских корпусов. Проведена информационная кампания. Всем медикам России мы рассказали о том, что планируем совершить переворот в экстренной медицине.

Минуточку! Вот врач из Нижнего Новгорода может попасть к вам?

Алексей Шабунин: Конечно! К нам приехали тысячи врачей. Мы проводили их отбор. Проводили собеседование. В этот корпус Боткинской требовалось 90 врачей различных специальностей. Подали заявки 900 человек. Мы выбрали лучших. Это первое. Второе. Мы разработали специальные программы. В них есть все, начиная от медицинских вещей, заканчивая деонтологическими. Как разговаривать с пациентом. Как общаться с его родственниками.

А где вы их поселите?

Алексей Шабунин: Видимо, вы думаете, что в Москве, как в давние времена, все по лимиту: прописка, жилье и т.д. Ныне здесь прописывается, кто захочет, когда захочет. Мы даем место работы в Боткинской больнице. Сколько, в среднем, будем платить врачу скоропомощной? Зарплата будет выше средней по Москве.

Откуда столько денег на Боткинскую? Чья это добрая воля?

Алексей Шабунин: Не только на Боткинскую! На эту реформу экстренной медицины. Москва понимает, что чем быстрее мы вылечим пациента, применим малотравматичные технологии, и он не будет полгода на больничном, а выйдет на работу и будет платить налоги, тем Москве лучше.

А лично Шабунину? Вы каждый день в операционной?

Алексей Шабунин: Был бы счастлив. К сожалению, лишь два раза в неделю: вторник и четверг. Но это мои дни. Все начальники знают. Я хирург, занимающийся патологией печени, поджелудочной железы. Ну, и конечно, вообще в целом я в абдоминальной хирургии.

Медсестра хирургу в помощь?

Алексей Шабунин: Намек понял. Сегодня и врач, и медсестра делают много немедицинской работы. Мы провели тайминг и поняли, что 45% времени медсестра ставит какие-то подписи, галочки в бумагах. Что-то списывает, заполняет. А ей необходимо ставить капельницы, проводить процедуры. Иной ныне уровень и врача. Он настолько высок, что жить, как мы жили раньше, невозможно. Не стану вдаваться в подробности, лишь замечу: сегодня врач должен передать часть работы медсестре.

Только бы не перегнуть палку.

Алексей Шабунин: Конечно! Но мы и не планируем давать медсестре скальпель, чтобы она резецировала печень. Но то, что часть, и большую, высвободив медсестру от бумажных дел, от того, что она возит больного, а это должна делать транспортная бригада специальная, конечно, считаю, что это вектор правильный.

Кроме медицины, есть какие-то интересы в жизни у академика Шабунина? Он может пойти в театр? Прочесть книгу? Отправиться отдыхать?

Алексей Шабунин: Конечно. И сделаю это с удовольствием. Слава Богу, времени на книги, есть. А вот театр... С поездками...

Билеты достать не можете?

Алексей Шабунин: С билетами у нас, у хирургов, все нормально.

Сколько лет вы в медицине?

Алексей Шабунин: Официально врачом работаю с 1984 года. А прооперировал первого пациента в 1980 году. Сколько всего прооперировал? Более 10 тысяч пациентов.

На вас когда-нибудь писали жалобы?

Алексей Шабунин: Думаю, что да.

Хирург, врач должен нравиться пациенту? Или это не обязательно?

Алексей Шабунин: Врач должен вызывать расположение и доверие.

Дословно

Разговор с Мергеном Логиновым, которому пересадили сердце

Фото: Сергей Михеев

Мы заранее попросили узнать у Мергена, согласен ли он на нашу встречу, беседу. Не всегда и не все пациенты дают добро. Мерген не из таких. Он был явно рад общению. Он явный любитель общения. Дружелюбен, улыбчив.

-Мерген Григорьевич, сколько вам лет?

- 58.

- Совсем молодой.

- Пацан(смеется) .

- Живете в Москве?

- Нет, в Калмыкии. Как сюда попал? По квоте на трансплантацию. Квоту дает наш минздрав. Я приехал в прошлом году в июне. А сюда попал вообще случайно, по скорой: очень плохо себя чувствовал. Здесь заведующая отделением Наталья Леонидовна Ляхова спросила: "А вы не против, если мы вам сделаем операцию?". Я очень удивился, что городская больница оказывает такую высокотехнологичную помощь. Но был двумя руками "за", потому что уже долго стоял в листе ожидания.

-У вас есть семья?

- Да. Есть жена, дети, внуки. Дочь - дизайнер. Сын - студент Калмыцкого государственного университета.

- А дедушка хороший?

- Лучший! (светятся счастьем калмыцкие глаза). Кем я работал? Руководителем, завод ЖБИ. Сколько дней после операции? Она была в ночь на 4 мая.

- И вы уже ходите?

- Я ходить стал еще в реанимации.

- А жена сейчас где?

- Дома, в Элисте, в Калмыкии. А тут у меня куча родственников. Племянники каждый день приходят. Холодильник скоро лопнет.

-Едите все подряд?

- Мне сказали, что надо есть белковую пищу.

-Для вас не было неожиданностью, когда сказали, что надо пересадить сердце?

- Неожиданности не было. Просто я долго ждал. А здесь все быстрее пошло. А уж какое отношение в Боткинской... Тут такой уход, такая забота... Я понимаю, что для них это новое направление, первый раз они проводили такую операцию, но состав врачей... А уж хирург, который проводил операцию! А вот где-то процентов на 50 успеха - это реаниматологи, средний персонал, те, кто выхаживает. Я думаю, что их заслуга не меньше. Они буквально сутками стояли. Такой большой объем медицинской помощи.

-По-моему, вам уходить отсюда не хочется?

- Конечно. Тут прекрасно. Шабунина знаете? Он сказал, что берет на себя полный контроль. И я смотрю, здесь такое отношение! Вряд ли где-нибудь получил бы такую помощь. Я считаю, что Боткинская больница в этом деле, конечно, флагман. Мне просто повезло. Мне пересадили сердце!