Экономист Николай Кульбака: Около половины бедных - это работающие люди. Причины этому лежат в монополизации российского рынка труда и низкой мобильности рабочей силы

Как победить бедность? Обсудим тему с кандидатом экономических наук Николаем Кульбакой.

Массовые голод и нищета у нас в принципе невозможны

В СССР тоже были бедные. Чем нынешняя бедность отличается от советской?

Николай Кульбака: Ну, во-первых, с момента распада СССР прошло почти треть века, а это колоссальный временной интервал. Появились новые технологии, которых раньше просто не было, создание многих видов продукции стало намного дешевле. Например, даже очень небогатый человек сейчас легко получает возможность видеосвязи с любым уголком России, что в 80-е годы было недоступно даже для верхушки советской элиты. Массовое производство привело к тому, что дефицит одежды и обуви, привычный для советских людей, в современной экономике стал теперь просто невозможен. Да и производство продуктов питания теперь является намного более технологичным и производительным. В результате в стране, подобной России, массовые голод и нищета в принципе невозможны.

Расчет уровня бедности - это очень сложная проблема, далеко выходящая за границы экономики. Чтобы определить, где проходит эта граница, надо договориться о том, какой набор потребляемых продуктов и услуг является обязательным для любого человека. Понятно, что речь не идет о физиологических потребностях человека. Но точно сформулировать границы бедности всегда будет проблемой. И в интересах бедных, чтобы эта граница была как можно выше. Тогда больше будет людей, которым государство станет помогать.

Государство пытается сделать социальную помощь как можно более адресной

Министерство труда и соцзащиты предложило унифицировать условия предоставления помощи малоимущим. А именно - распространить принципы, по которым сейчас выплачиваются пособия семьям с детьми в возрасте от трех до семи лет, и на другие виды социальной помощи. Пока что эти принципы таковы: социальные контракты заключаются, если среднедушевой доход за последние три месяца не превышает прожиточного минимума. Но при этом используется понятие домохозяйства, а не семьи. Если, к примеру, семья зарегистрирована в квартире родителей одного из супругов, то все они учитываются при определении показателя нуждаемости. Теперь же предлагается перейти к расчету нуждаемости с учетом доходов членов семьи, а не всего домохозяйства. Снова тот же вопрос: что от этого выиграют бедные?

Николай Кульбака: В данном случае государство пытается сделать социальную помощь как можно более адресной, для того, чтобы, с одной стороны, сэкономить деньги, а, с другой стороны, не платить тем, кто не является нуждающимся, но получает социальные выплаты.

Бедность существует всегда и везде, вопрос только в ее масштабе и структуре. Есть традиционные группы, которые в своем большинстве не могут не быть бедными. Например, многодетные семьи, инвалиды, безработные. Какова их доля в структуре российской бедности?

Николай Кульбака: Все перечисленные группы населения действительно очень часто попадают в категорию бедных. Многодетных семей, имеющих не менее трех детей, в стране около 12%, и это одна из самых больших групп населения, живущих за чертой бедности. В России более 8% инвалидов, и это тоже одна из причин бедности, поскольку государство все еще недостаточно обеспечивает их существование, включая затраты на лечение. Бедными являются около трети инвалидов. Что касается безработицы, то она в России сейчас находится на очень низком уровне. Но не только перечисленные категории приводят к бедности. К сожалению, среди бедных людей довольно много семей, имеющих 1-2 детей, двух работающих родителей, но получающих зарплату недостаточную для нормальной жизни. Для России это серьезная проблема.

Какова в структуре российской бедности доля работающих людей?

Николай Кульбака: Около половины бедных - это работающие люди. Но заработная плата, которую они получают, слишком мала, чтобы выйти за пределы бедности. Причины этому лежат в монополизации российского рынка труда и низкой мобильности рабочей силы.

Объективного критерия бедности не существует

Существует понятие "субъективная бедность". Согласно опросам, 78 процентов российских граждан не считают себя бедными. Людям неприятно признаваться, что они хуже кого-то. Они говорят: "Мы как все". Но если посчитаем их доходы и расходы, то увидим, что здесь очень низкое потребление. Именно оно - объективный критерий бедности.

Николай Кульбака: К сожалению, объективного критерия бедности не существует. Само понятие бедности является относительным. С точки зрения рядового советского жителя, мы сейчас живем просто сказочно, с точки зрения жителя Западной Европы - довольно бедно. Единых критериев определения бедности пока никто не придумал. В сентябре 2022 года Всемирный банк установил, что критерием бедности является доход 2,15 доллара в день на человека, что для России составляет менее 6000 рублей в месяц на человека. По данным Росстата, таких в России чуть больше 1% населения. Наиболее часто используется понятие относительная бедность. Согласно этому показателю, граница бедности считается в процентах от медианного дохода.

Почти каждая российская семья имеет некий теневой доход. Поскольку теневые доходы находятся вне поля зрения государства, можно, наверное, предположить, что в реальности наши граждане живут чуть лучше, чем явствует из официальной статистики?

Николай Кульбака: Я бы не стал утверждать насчет почти каждой семьи. Доля теневого сектора в России, по данным отечественных статистиков, составляет около 20% от ВВП, а с учетом того, что этот "пирог" достается далеко не всем, то среднестатистическая семья живет лучше всего на несколько процентов, чем говорит официальная статистика. Едва ли это серьезно повышает благосостояние людей.

Все настойчивей разговоры о возвращении к прогрессивному налогообложению как возможному способу преодоления массовой бедности. Насколько этот способ был бы эффективен?

Николай Кульбака: К сожалению, прогрессивное налогообложение не гарантирует снижения бедности. Для борьбы с ней необходим целый комплекс мер, который бы заключался и в поддержке со стороны государства, и в снижении монополизации в экономике, и в снижении образовательного неравенства. Одно лишь прогрессивное налогообложение мало что даст, кроме роста теневого сектора экономики.

Есть и другое радикальное предложение - установить нулевой НДФЛ для людей, живущих за чертой бедности. Случись так, это было бы справедливо?

Николай Кульбака: Это было бы неплохой мерой, но, повторюсь, для борьбы с бедностью нужен серьезный комплекс мер, охватывающий и повышение конкуренции в экономике, и борьбу с монополиями в стране, и разработку мер адресной поддержки, и многое другое.

Повысить уровень доходов населения - задача не только экономическая, но и социальная

Сегодня весь мир думает, что делать с экономическим неравенством. И одна из обсуждаемых концепций - концепция безусловного базового дохода. В Финляндии даже провели эксперимент, участники которого ежемесячно в течение двух лет получали от государства по 560 евро. Не всякое государство может позволить себе это. Вы думаете, Россия могла бы?

Николай Кульбака: Эксперименты по введению безусловного базового дохода проводились во многих странах. В принципе, помощь, которую оказывали многие правительства гражданам во время ковида, тоже можно рассматривать как разновидность безусловного базового дохода. Что касается конкретных выплат, то давайте посчитаем. 560 евро в месяц - это примерно 47 тысяч рублей. Если подсчитать для всего населения, то это будет около 80 трлн рублей в год, что составляет примерно 4% бюджета России. Это, конечно, много, но государство может себе это позволить. Тем более что безусловный базовый доход будет означать одновременное снижение налогов. Впрочем, для России его величина будет меньше, поскольку у нас уровень жизни и уровень цен не такой, как в Европе. Так что экономических препятствий к введению таких выплат я не вижу.

Сегодня в России 13 процентов населения имеют доходы ниже прожиточного минимума. Само по себе это не показатель неблагополучия. Мы можем найти примеры, когда 10-процентная доля бедных людей - это мало, но бывают случаи, когда 20 процентов - это не столь уж много, если такая цифра укладывается в рациональную картину мира. Так, может, не стоит преувеличивать масштабы нашей бедности?

Николай Кульбака: В России очень высокое неравенство по доходам, оно не самое высокое в мире, но и страна у нас не самая богатая. Конечно, есть много стран, где доходы населения намного ниже, но мы все-таки хотим сравнивать Россию с экономически развитыми странами, а не с отсталыми. Так что России предстоит сложная задача - снизить уровень неравенства и повысить общий уровень доходов населения. И это задача не только экономическая, но и социальная.

Новая цель правительства - снизить уровень бедности до 6,6 процента к 2030 году. При каких условиях эта цель может быть достигнута?

Николай Кульбака: Самое главное - обеспечить рост экономики. Без этого полноценная борьба с бедностью невозможна. Ну а рост экономики невозможен без широкого международного сотрудничества, привлечения лучших мировых технологий, роста вложений в образование и науку, борьбы с монополизацией российской экономики. И все это даст эффект при условии адресной поддержки бедных слоев населения.

Выйти из бедности - задача, в принципе, выполнимая?

Николай Кульбака: Да, выполнимая. Но это не та задача, которую можно один раз решить. Борьба с бедностью - это набор мер, которые необходимо принимать постоянно, как необходимо постоянно делать уборку в квартире или чистить зубы. Как только государство прекратит бороться с бедностью, ее уровень снова начнет расти.

Фото: из личного архива Николая Кульбаки

Николай Кульбака - кандидат экономических наук, закончил Ухтинский индустриальный институт по специальности "геофизические методы поиска и разведки полезных ископаемых". После работы в геофизике перешел в Институт программных систем РАН, где был одним из разработчиков системы социо-эколого-экономического моделирования регионов. Защитил диссертацию кандидата экономических наук в Центральном экономико-математическом институте РАН. Преподавал в РАНХиГС и ряде других вузов. Член жюри Всероссийской олимпиады по экономике для школьников. Член International Society for Ecological Economics. Автор книг и статей по региональной экономике, экономической истории, транспортной логистике и истории транспорта.