Хибла Герзмава спела в опере Беллини
Сложнейшая партия Нормы не только требует безупречно красивого пения (как с итальянского и переводится понятие "bel canto"). Но это еще и феноменальная героиня - сильная, отчаянная личность. Лучшие из лучших исполнительниц в XIX веке - Джудитта Паста и Мария Малибран; в XX веке - Мария Каллас, Джоан Сазерленд и Монтсеррат Кабалье; в веке сегодняшнем данный список открывает Чечилия Бартоли…
Беллини за свою трагически короткую 33-летнюю жизнь успел создать 11 оперных партитур. "Норма", написанная на итальянское либретто Феличе Романи по одноименной французской трагедии Луи Александра Сомэ, девятая и самая знаменитая опера композитора. Ее мировая премьера состоялась в миланском театре "Ла Скала" в декабре 1831 года. Нынешнюю московскую премьеру готовили долго: дату несколько раз переносили, а по первоначальному замыслу планировалось, что за дирижерский пульт встанет Владимир Спиваков, а постановку осуществит Андрей Кончаловский. Но в итоге ситуация сложилась таким образом, что режиссером спектакля стал Адольф Шапиро, работающий в тандеме с художником Марией Трегубовой, а музыкальным руководителем - американец Кристиан Кнапп, давно служащий в Мариинском театре.
Визуально, прежде всего доминантой тотально серого цвета, "Норма" перекликается с "Медей", оперой другого итальянца Луиджи Керубини, что была поставлена также на Хиблу Герзмава в мае 2015 года худруком оперы Музыкального театра Александром Тителем. И выглядит второй частью дилогии, где возникает немыслимый вопрос материнского детоубийства. В целом же спектакль театрально аскетичный, порой граничащий с костюмированным концертным исполнением, весь его драматизм сосредоточен в певческих голосах.
Во время увертюры (Симфонии) оркестр даже поднимается из ямы, концертмейстеры играют стоя, дабы подчеркнуть, что здесь главенствует музыка. При этом Кристиан Кнапп ведет оркестр, хор, ансамбли с большой аккуратностью, но не дарит музыке Беллини множественность красок и нюансов. Будто опасаясь, что, выйдя за рамки аккомпанемента, он чем-то помешает певцам.
А на сцене нет ни друидов (жрецов древних кельтских народов), ни погубивших их римлян во времена Юлия Цезаря. Серое безвременье: покои верховной жрицы оказываются скромным двориком или простой кельей, где все покрыто будто ядерной пылью, а священная роща друидов оказывается выжженным лесом, где орудуют одетые в камуфляж с полной боевой выкладкой отряды, напоминающие боевиков.
На первый взгляд, решение производит крайне милитаристское впечатление. И лишь когда понимаешь, что как-то уж очень по сказочному выглядят олени, в прямом смысле летающие над умершим лесом, это завуалированное послание мира всем народам, взявшим сегодня оружие в любой точке планеты, ощущение меняется. Ведь олень - не только вечный посредник между Землей и Небом, но и во всех мировых культурах - олицетворение света, чистоты, возрождения жизни и созидания.
А истории любви и измен случаются повсюду и во все времена. Из-за любви верховная жрица кельтов Норма нарушила обет целомудрия и тайно родила двоих детей от римского проконсула Поллиона, армия которого захватила ее родину… Он же недолго хранил верность этому чувству и воспылал страстью к юной красавице - жрице Адальджизе.
Молодая певица, стажер театра (так как еще студентка Московской консерватории), меццо-сопрано Полина Шароварова (Адальджиза), пела с притягательным обаянием, почти без изъянов. И есть все шансы, когда ее голос станет чуть взрослее, наполнившись большим опытом и красками, певица проснется знаменитой. Поллион в исполнении тенора Владимира Дмитрука - сильный, мощный и нервный с немного напряженными кульминациями и излишней характерностью в голосе, если речь идет о бельканто.
Как и было задумано, безусловная звезда этой премьеры - Хибла Герзмава. Певица прежде уже исполняла Норму. То было два года назад в Мадриде. Ныне долгожданная постановка в родном театре, где Хибла Герзмава служит с 1995 года, в труппу которого она была принята почти сразу, как завоевала первый Гран-при в истории конкурса имени П.И. Чайковского.
Хибла Герзмава держит весь спектакль. И даже появляется на сцене раньше того момента, какой для того задуман композитором. Ее быстрый мифологизированный проход в красном платье в самом начале, объясняет, что конец будет кровавым. Легендарная каватина Casta Diva завораживает. Ее сопрано звучит обворожительно красиво, очень стильно, а верхние ноты и фиоритуры почти всегда виртуозны, а если дыхание чуть и сбивается, так это эмоции во всем виноваты. Даже величественная женщина - воительница или примадонна - не может жить без любви. И в финале Норма (вместе с Поллионом) восходит на костер в белом кружевном пеньюаре, как на ложе любви.