Дело всей жизни: что рассказывает о своей профессии протезист Юрий Погорелов, который помог сделать новый шаг Алексею Маресьеву и учительнице из Донецка
В руках Погорелова - возвращение к нормальной жизни тех, кто перенес ампутацию. Он ювелирно вытачивает каждую деталь, чтобы собрать идеально подходящую конструкцию, способную стать полноценной функциональной частью тела. Сколько за это время через его руки прошло судеб, сколько было сделано протезов - не счесть.
37-летняя Инна Тарасенко плачет от счастья: теперь она может ходить.
- Вот моя новая нога! - учительница демонстрирует свой первый учебный протез. - Очень важно, чтобы он был максимально похож на здоровую ногу. Первое время было страшновато вставать, чувствовала себя неуверенно. Но выполняла все рекомендации протезиста. Очень хочу вернуться в родную школу. Знаю, меня там ждут.
Она надевает протез быстрее, чем за минуту: "Смотрите, как могу!" Он легкий - весит всего три килограмма. Гнется в колене и крепится к культе при помощи гильзы и вакуума. Инна занимается на специальном тренажере, похожем на гимнастический - осваивает приставной шаг и движение вперед. Все нужно довести до автоматизма и ощутить искусственную ногу продолжением собственной.
Первые шаги даются робко и неуверенно. Но Юрий Алексеевич рядом. И вот Инна уже уверенно шагает с тростью. И верит, что скоро сможет обходиться и без нее.
- Инна настоящий боец, - говорит Юрий Погорелов. - От настроя самого человека зависит и скорость его реабилитации. Она оптимист и, несмотря на пережитое, не хочет останавливаться на достигнутом. Море планов и идей. Просто умница!
Как писала "РГ", несчастье с 37-летней Инной Тарасенко случилось в Донецке среди бела дня. Украинский снаряд разорвался рядом с учительницей, вывозившей мусор после обстрела дома. Врачи Республиканского травматологического центра сделали все для спасения жизни, но сохранить ногу не представлялось возможным... Потом были месяцы подготовки к протезированию. И вот она уже на ногах. На первый взгляд и не разберешь, что одна ненастоящая. Разве что пока походка выдает.
- Никогда нельзя отчаиваться. В этом я убеждена. Возможно, теперь и я для кого-то стану примером, - говорит педагог. - С детства знала историю летчика Алексея Маресьева - образец настоящего мужества и героизма. Но даже представить себе не могла, что когда-то окажусь в руках мастера, который его протезировал.
О том, как создавал протезы для Героя Советского Союза, Юрий Погорелов помнит до мельчайших подробностей. Шел 1990 год. В протезно-ортопедическую мастерскую, прихрамывая, зашел седовласый пожилой мужчина среднего роста с супругой. Представился: "Маресьев Алексей Петрович". И протянул документы.
- Я, 22-летний парень, своим глазам не поверил, - вспоминает Юрий Алексеевич. - Это был он, мой герой! Я читал о его подвиге, как он потерял обе стопы, как мужественно вернулся на фронт и сел в самолет уже на протезах. До конца войны летал с ними! Совершил 86 боевых вылетов и сбил 11 самолетов противника. О нем грезили все мальчишки. А "Повесть о настоящем человеке" была одной из любимых книг.
Для 74-летнего Алексея Маресьева это был уже 20-й по счету протез. Тогда их выдавали на два года, с обязательной заменой. Это были довольно увесистые конструкции, шинно-кожаные, пристегивавшиеся к бедру ремнями. С нынешними не сравнить. Когда появилась возможность современного протезирования, Маресьев прибыл в центр восстановительной терапии имени Лиходея. Именно там открылась первая в СССР протезно-ортопедическая мастерская по изготовлению совершенно новых протезов.
- После 48 лет ношения тяжелых протезов Маресьев надел новые, легкие, и опешил: "Я их не чувствую!" Потом сделал первые неуверенные шаги. Но уже через полчаса ходил так, будто на своих ногах. Он очень интересовался конструкцией и, когда узнал, что протезы сделаны по немецкой технологии, рассмеялся: "Немцы меня подбили, а теперь я на их протезах хожу!" - вспоминает Погорелов.
Тогда не было смартфонов, чтобы запечатлеть исторический момент. И фотоаппарата под рукой не оказалось, Единственная память Погорелова - автограф летчика в книге Бориса Полевого, которая и сегодня хранится у него дома. Ну и запись в журнале регистрации пациентов от 10 октября 1990 года. На новых протезах Алексей Маресьев проходил еще почти одиннадцать лет.
Сейчас, к сожалению, часто возникает необходимость в протезировании. Страдают не только военные, но и рядовые жители, в том числе дети. В Центр восстановительной терапии имени Лиходея на реабилитацию везут людей, подвергшихся террору со стороны Украины. Центр находится в живописном месте, в деревне Палашкино под Рузой. На берегу Рузского водохранилища.
Мастерская была открыта в 1989 году. Именно здесь впервые в Советском Союзе было внедрено производство протезов рук и ног по современным технологиям. Это были модульные протезы с культеприемной гильзой из слоистого пластика и креплением на вакуум. Центр создавался специально для пострадавших в интернациональных конфликтах и членов их семей: в основном сюда приезжали те, кто получил травмы в Афганистане, потом во время чеченской кампании. Сегодня здесь есть пациенты из Донецка, Макеевки, Херсонской области.
Для Юрия Погорелова протезирование - дело всей жизни. А интерес к этому делу у школьника из Калмыкии возник, когда он слушал рассказы своих дедов-фронтовиков, один из которых вернулся с войны без ноги.
- Он ходил на самом обычном по тем временам протезе, в народе именуемом "козья ножка" - палка без стопы, - вспоминает Юрий Алексеевич. - И я тогда стал задумываться: как же помочь таким людям, какие есть методы? И когда встал вопрос о выборе жизненного пути, пошел учиться на протезиста. А узнав, что под Рузой открывается передовая мастерская по протезированию, не раздумывая отправился в Подмосковье.
На первый взгляд, мастерская напоминает столярный цех. Только вот на станках вытачивают заготовки не для мебели.
- Это вакуумный станок, он предназначен для формирования культеприемной гильзы. Ленточно-пильный и шарошечный - для сборки и обработки протеза, - проводит экскурсию Погорелов. - Основу протеза составляет металлическая конструкция, которая подгоняется под размер. Также мы используем готовые коленные узлы. Они могут быть стальными, титановыми, углепластиковыми. В основном приходится протезировать ноги - последствия минно-взрывных травм. Сначала с культи снимается слепок (негатив). Затем в него заливается гипс, получается позитив. Потом из слоистого пластика отливается культеприемная гильза, к которой можно прикрутить различные комплектующие - механические, пневматические, гидравлические, биоэлектронные...
Протезисту приходится быть и грамотным мастером, и мудрым психологом, и тренером, и даже... скульптором. Ведь когда человек освоит протез, начинается другая работа - так называемая косметика. Искусственной ноге придают внешний вид настоящей. Для этого конструкцию надо "одеть" в мелкопористый ортопедический поролон, который в руках профессионала превращается в довольно реалистичный муляж. Вес такой ноги зависит от комплектующих. Утяжелители специально не делают. Чем легче протез, тем лучше.
- Чем больше прошло времени после ампутации, тем сложнее встать на протез. В идеале надо приступать к его изготовлению месяца через два-три после травмы. После операции, перед протезированием, культю надо готовить: бинтовать по специальной схеме. Физическая активность и моральный настрой имеют очень большое значение, - объясняет мой собеседник.
Взять в руки новую ногу и сразу ехать домой тоже нельзя. В процессе эксплуатации на начальном этапе возможна "усадка", и тогда нужно подогнать под размер.
На днях Юрий Погорелов отметил юбилей - "две пятерки". О выборе своего дела жизни он не пожалел ни на минуту.
- Это такая радость - возвращать людям потерянную возможность ходить, - говорит мастер. - Конечно, самое трудное в моей работе - не технология изготовления протеза, а общение с теми, кому он необходим. Особенно при первичном протезировании. Ведь они зачастую подавлены после ампутации. Требуется время для того, чтобы принять случившееся и научиться жить по-новому. Человека нужно поддержать, внушить веру в себя и свои силы. Поставить инвалида на ноги - счастье для меня. А еще мое счастье любимая супруга, две дочери и четверо внуков. Может, кто-то из них и продолжит мое дело. Пока не знаю. Но я рассказываю им о своих героях и о том, что понятие "настоящий человек" не зависит от того, есть ли у него ноги.