Владимир Валерьевич, среди отраслей, которые наиболее пострадали от санкций, оказалось станкостроение. Зависимость по многим видам продукции составляла 80-95 процентов. А ведь именно станок - основа экономики. Без него не будет ничего - ни самолета, ни корабля, ни микросхемы. Он начало цепочки, которая должна обеспечить нам технологический суверенитет. Сейчас стране требуется возродить станкостроение фактически с нуля. Можно сказать, что это будет новая индустриализация, как в 30-е годы в СССР?
Владимир Серебренный: В принципе, Вы правы, речь идет об индустриализации целой отрасли. Конечно, какое-то количество станков у нас выпускается, всего чуть более 10 тысяч в год, из них современных высокотехнологичных станков с ЧПУ менее 1000 - мизер по сравнению с потребностями. Причем проблема не только в производстве самих станков, но и в комплектующих к ним. Это огромный ассортимент - шпиндели, гидравлика, подшипники и т. д., которые в основном тоже приобретались по импорту. Кроме того, у нас большая зависимость в программном обеспечении.
Важно подчеркнуть, что нам нужны не просто станки, а станки мирового уровня. Только на них можно изготовить продукцию, которая способна конкурировать с мировыми аналогами последнего поколения.
Сейчас разрабатывается новая редакция федерального проекта по развитию станкоинструментальной промышленности. Поставлена амбициозная задача - увеличить к 2030 году выпуск современных станков более чем в три раза. МГТУ "СТАНКИН" принимает участие в подготовке этого документа. Отмечу, что в отличие от других отраслей, представленных, допустим, одной крупной корпорацией, в станкостроении около сотни самых разных игроков. Поэтому совместно с Минпромторгом РФ, Минобрнауки России, отраслевым сообществом предстоит решать задачу, по сложности не имеющую аналогов в последние десятилетия.
Но, чтобы сделать новый станок, тоже нужен станок. СССР проводил индустриализацию, покупая технику, в том числе и станки у законодателей моды. Приобретал все лучшее. А как быть сейчас, когда все обрезали?
Владимир Серебренный: Согласен, ситуация сложнейшая. Как действовать? Пока еще есть возможность, надо закупать эту технику у дружественных стран, а также использовать параллельный импорт. Кстати, если общий импорт из Китая вырос с 22 процентов в 2021 году до 40 процентов в 2022-м, то в станкостроении эта тенденции более выражена, чем во многих отраслях. И, конечно, надо создать кооперации с фирмами, которые готовы идти на такие контакты.
То есть это задача на ближайшее время. А каковы приоритеты на будущее? Как самым оптимальным путем идти "к своему станку"?
Владимир Серебренный: В федеральной программе, о которой я говорил, определены три главных приоритета. Первый - массовое изготовление достаточно простых, но наукоемких токарных, фрезерных, и других станков. На их основе предполагается как можно быстрей развернуть выпуск критических комплектующих изделий. Второй приоритет - уникальное оборудование для выпуска особо сложных деталей, скажем, лопаток турбин самолетов или винтов для подводных лодок. Кстати, продажу именно таких станков нам перекрыли в первую очередь еще в 2014 году. Конечно, они нерентабельны, так как их требуется не тысячи, не сотни, а десятки или считанные единицы, но без таких компетенций мы не сможем обеспечить стране технологическую безопасность. И, наконец, третий приоритет - средства автоматизации для повышения производительности труда. Это почти вечная болевая точка нашей экономики.
Тезис о повышении производительности повторяли, как мантру, во всех стратегиях и программах со времен СССР...
Владимир Серебренный: Совершенно верно. Мы отстаем от ведущих стран в разы. К примеру, сейчас в мире - настоящий бум роботов, которые работают на самых разных производствах. Лидеры здесь Южная Корея и Тайвань, где на 10 тысяч работающих в машиностроении приходится около 800 роботов. Средний показатель по миру - 200. У нас менее десятка. Но робот - это только часть общей системы автоматизации. Так вот - нам надо такую комплексную систему создавать, иначе будем неконкурентоспособны в мировой экономике.
Создание новой техники начинается в научной лаборатории. Сегодня нашей науке по силам решить задачу новой индустриализации отрасли?
Владимир Серебренный: К сожалению, многие компетенции сегодня утеряны. Ведь в СССР было около 40 научных институтов, которые вели работы в этой сфере, сейчас их можно пересчитать по пальцам одной руки. Например, фактически не функционируют базовые отраслевые научные организации: Экспериментальный НИИ металлорежущих станков ("ЭНИМС") и Институт "ГИПРОСТАНОК", который занимался проектированием заводов.
Словом, ситуация с научным обеспечением отрасли очень сложная. Мы предложили сформировать на базе университета "СТАНКИН" головной отраслевой центр компетенций, куда войдут, в частности, экспертно-аналитический центр, отраслевое КБ, опытное производство. Центр должен заниматься всем спектром создания станка: разработкой новой техники, унификацией разных решений, созданием опытных образцов и т. д. А еще необходимо создавать механизмы верификации выбранных решений, чтобы периодически оценивать правильность путей достижения целей. Это крайне важно, чтобы двигаться к цели оптимально, с минимумом затрат и усилий.
Для решения этой задачи в рамках открывающей в Новосибирске выставки "Технопром-2023" совместно с Минпромторгом мы планируем провести первое заседание совета главных конструкторов станкоинструментальной отрасли, где будут рассмотрены механизмы выбора приоритетных направлений прикладных НИОКР.
Создание новой техники невозможно без участия предприятий. Еще недавно их было трудно заманить в сферу инноваций, так как все могли купить. Сейчас все изменилось. Как будут строиться отношения науки и бизнеса, чтобы перспективные разработки максимально быстро превращались в железо?
Владимир Серебренный: Во-первых, надо отметить, что отношение бизнеса к науке уже изменилось. Предприятия чутко отреагировали на новую ситуацию, многие повернулись лицом к нашей науке и к нашим заводам. Обращения пошли и к нам в университет, и в другие организации. Многие загружены и даже перегружены заказами. Вы спрашиваете, как работать с бизнесом? В федеральном проекте предлагается такой принцип. Меры поддержки должны быть направлены прежде всего на потребителя, чтобы он заказывал нашу продукцию. Запрос шел от него!
То есть главную скрипку в ансамбле создателей станка будет играть не производитель, а конечный потребитель?
Владимир Серебренный: Да. Именно такой механизм взаимоотношений партнеров в цепочке "разработка-продукт" будет работать в отрасли. Подобный подход, кстати, позволит избежать дублирования и "изобретения велосипедов". Он будет стимулировать создавать продукцию, которая востребована на рынке.
В СССР был лозунг "Кадры решают все". Судя по опросам молодежи, они видят себя айтишниками, юристами, экономистами, врачами и даже учителями, но станок не манит, вообще не упоминается в их планах. С кем будем возрождать отрасль? Как привлечь в эту сферу олимпиадников и выпускников с высокими баллами ЕГЭ?
Владимир Серебренный: Вы правы, но уверяю вас, что ситуация в ближайшее время кардинально изменится. Все определяется самой жизнью. Если есть спрос, обязательно появится и предложение. Вы знаете, что за инженерами и технологами предприятия уже гоняются, предлагают невероятные еще недавно зарплаты. Так что тренд к новой индустриализации уже наметился. Но его эхо пока не докатилось до абитуриентов. Если нам 30 лет говорили, что завод - это не престижно, то по щелчку пальцев он престижным не станет. Не сомневаюсь, нынешняя ситуация быстро все расставит на свои места. Инженер выйдет на первые роли. А так как машиностроение является основой независимости в самых разных сферах экономики, работать в этой области, создавать станки будет даже не столько модно, сколько востребовано самой жизнью. Мы это увидим в самое ближайшее время.
Возрождать целую отрасль - задача архисложная. Думаю, для вас не секрет, что есть немало скептиков, сомневающихся, что мы сможем ее решить в обозримом будущем. Справимся, Владимир Валерьевич? Прорвемся, как сейчас говорят СМИ?
Владимир Серебренный: У нас просто нет другой альтернативы. Без высококлассного станкостроения мы не сможем полноценно существовать, конкурировать с ведущими странами. Для сомневающихся хочу вернуться к тому, с чего мы начали разговор. Индустриализацию 30-х годов мы начинали почти с нуля. Ведь в дореволюционной России почти не было своих станков, но страна быстро освоила их производство, а потом вошла в число мировых лидеров. Прорвемся!