Лейтенант Алесья Данодина собралась вернуться на передовую, несмотря на потерю ноги
До спецоперации Алесья ни в чем не отставала от других военнослужащих - физподготовка, стрельбы, полигон - все было, как у всех в полку, даже БТРом научилась управлять.
- Я хочу понимать, что, зачем и для чего. Поэтому десять лет назад выбрала службу в армии. Форму надела потому, что это ответственность и уважение к себе. К участию в боевых действиях была внутренне готова. Когда началась спецоперация, четко знала, почему, где и чьи войска стоят. Если бы мы не стали помогать жителям Донбасса, война пришла бы к нам. Понятно, физически я слабее сослуживцев-мужчин, но Бог не обделил мозгами, - говорит Данодина.
Когда ее подразделение направили в зону спецоперации, девушка попросилась вместе с ним, но получила отказ.
- Не оставляла надежду быть со своими. Держала связь с ребятами, - продолжает она.
Вскоре Алесья снова обратилась к командованию с просьбой направить ее в зону спецоперации, и ей разрешили.
- Когда приехала к месту службы в Донбасс, меня встретили "салютом" - сразу попала под минометный обстрел. "Ничего, - подумала, - прорвемся".
В зоне СВО Алесья выполняла обязанности по своей специальности связиста.
- Мне провода не нужны, чтобы установить связь, - только спутник и компас. Могу связать командира в любой точке. Пока другие тянули провода, работали на моей связи, - уточняет она.
Вместе с другими бойцами Алесья выходила на задания и не раз попадала под обстрелы.
- Остановиться или находиться на открытом пространстве там, где мы были, - верная смерть. Все время нужно было двигаться, - замечает Данодина.
Как-то группа связистов отправилась на очередное опасное задание и, успешно выполнив его, вернулась на исходную позицию. В этот момент произошел мощный взрыв. По всей видимости, за бойцами следил вражеский коптер. И нанес удар прямо по ним.
- Обычно слышно, как он летит, и знаешь, как нужно действовать, чтобы по максимуму себя сохранить. Этот был бесшумным, звук появился за пару секунд до взрыва. Спрятаться не успели, - вспоминает она.
После взрыва Алесья открыла глаза и увидела небо. Первая мысль: "Неужели живая? И ничего не болит - еще и целая". Нестерпимая боль возникла позже. Услышала крики своего командира. Попыталась встать, чтобы помочь ему, - не смогла. Ползти тоже не получалось. Алесья стала звать своих. "Ласточку подбили", - прозвучало по рации.
Перед отправлением в зону СВО Данодина сделала татуировку на плече в виде птицы, чтобы в случае гибели ее могли опознать. Поэтому и получила позывной Ласточка.
Бойцы выскочили из укрытия и стали спасать уцелевших товарищей, хотя была большая вероятность, что враг ударит снова. Тяжело раненых Алесью и ее командира доставили в полевой госпиталь.
- Увидела Михаила Николаевича на носилках и впервые за все годы службы заплакала. Если бы не он, не знаю, как бы повела себя после взрыва. Может, поддалась бы страху и панике, а пытаясь его спасти, боролась и за свою жизнь тоже. Получается, что, погибая, он спас меня. Сейчас дружу с семьей командира.
В полевых условиях Алесью стали готовить к ампутации правой ноги, левую оторвало в момент взрыва. Но состояние девушки было критическим, и ее отправили в больницу в соседний город. Сослуживцы позвонили родителям Ласточки, и те рванули к дочери.
- Мама не узнала меня, поняла, что это я, когда увидела, что папа зубами вцепился в кепку, чтобы сдержать слезы, - вспоминает девушка.
Медики сказали родителям Алесьи, что шансов выжить у дочери почти нет. Их пустили попрощаться с ней.
- Я услышала, как мама просит: "Доченька, только живи!" До этого сомневалась, что буду жить, но после маминых слов на сто процентов знала, что выживу.
Алесью оперировали сутки - в Донбассе, в Ростове, откуда спецбортом отправили в госпиталь в Санкт-Петербург.
Перечень ранений военнослужащей занимает полстраницы. Девушка показывает большой шрам в виде креста выше локтя. Пластическим хирургам еще предстоит с ней поработать.
- Целое осталось одно место, на котором сижу (смеется).
Смех у этой удивительно красивой внешне и внутренне молодой женщины - особенный, как у ребенка.
После ампутации родители и сослуживцы Алесьи переживали, как она воспримет, что стала инвалидом. Ведь заядлая спортсменка, бегала по 15 километров в день, занималась боевой подготовкой солдат-срочников.
А еще Алесья - душа полка, что проявилось даже в зоне СВО. Она предложила бойцам встретить Новый год в блиндаже с настоящей елкой. На двухметровое дерево нашлись и игрушки. Ребята приготовили традиционные новогодние салаты.
- Человек не должен уходить в себя в таких условиях, надо мыслить позитивно. Столько радости было у пацанов. Обычно каша-суп, а тут - салаты...
Когда проходящие лечение в госпитале бойцы узнали, что "с передка привезли тяжелораненую девочку", не поверили, пришли в палату к ней знакомиться, захватив большого игрушечного медведя.
- Потапыч будет смотреть за твоей ногой, когда она будет болеть, заберет боль себе, - с теплотой сказал один из парней.
В госпитале Данодиной вручили орден Мужества. Также ей досрочно присвоили звание лейтенанта.
- Была удивлена и обрадована, как много людей обо мне переживают. Сослуживцы часто звонят по видео, подарки в больницу передавали, приезжали проведать.
Квартира Алесьи - в цветах: бойцы балуют. Прямо из Бахмута ей передали еще одного игрушечного медвежонка.
Когда Ласточку ранили, донецкий батюшка через бойцов передал ей раскладную икону, чтобы она всегда была с ней на службе. Сказал: "Не сомневаюсь, что Алесья выживет и вернется в строй".
Данодина действительно собирается на службу обратно в зону СВО.
- Пока идет война, не буду стоять в стороне. Враг на пороге стоит, а я на покой. Для чего тогда все было?! Буду воевать до победы. В части сказала: "Разрешите, когда дойдем до точки, флаг над "Рейхстагом" повесить, как Кантария и Егоров". Не зря же служу в возрожденной 150-й мотострелковой Идрицко-Берлинской дивизии ордена Кутузова, в которой служили прославленные советские солдаты. Я заползу, научусь, уже многому научилась.
Алесья замирает, видно, что волнуется, и выдыхает.
- Знаете, что больше всего поразило в Донбассе? Дети… Был обстрел, я передвигалась к своей станции и увидела во дворе играющих малышей. Бахало совсем рядом. Моя первая реакция - спрятаться, я встала к стене. А детвора продолжала бегать и пищать. Как?! Пуля - дура. Потом до меня дошло: это дети войны, они по свисту понимают, что не к ним снаряд летит. Маленькие дети понимают, что их сейчас не убьют. Еще поразили мины-лепестки даже на детских площадках. Представляете, как люди там живут!
Пока лейтенант Данодина долечивается, она будет работать в части с возвращающимися с СВО военнослужащими, ставшими, как и она, инвалидами. - Все сделаю для того, чтобы они не потеряли смысл жизни, знали, что нужны своей стране. Проигран бой, но не сражение, - твердо говорит Алесья. Еще она будет возить гуманитарную помощь в зону СВО. - Мне очень не хватает ребят. Одна мама бойца в госпитале спросила: "Что вас туда тянет? Отвоевали свое, успокойтесь". Нельзя! Пока наши гибнут, нельзя здесь быть спокойным. Каждая пара рук, даже одна рука там востребована. Пока ты с одной рукой что-то делаешь, другие с двумя могут пойти на штурм.