Сказка в космосе: Худрук "Урал Балета" поставил своего "Щелкунчика" в Ташкенте
Открыл фестиваль "Урал Балет", который привез две программы - "Ромео и Джульетту" Вячеслава Самодурова и вечер одноактных балетов. Связь екатеринбургской труппы со столицей Узбекистана сложилась минувшей осенью, когда худрук "Урал Балета" Максим Петров с собственной постановочной командой был приглашен в Большой театр имени Навои для постановки новой версии "Щелкунчика".
Последний из трех балетов Чайковского давно закрепился на ташкентской сцене. Его предыдущая версия, совмещающая основные черты классических спектаклей Василия Вайнонена и Юрия Григоровича, живет в театре тридцать лет. Но для волшебства нет ничего более убийственного, чем монотонность. Поэтому было решено представить публике совершенно новую постановку. Для ее создания была приглашена российская постановочная команда, культурные связи между двумя странами остаются прочными. Возглавил ее Максим Петров, один из ведущих хореографов поколения 30-летних, сегодня активно утверждающихся на ведущих сценах. В багаже Петрова - балеты в Мариинском театре, Самаре и Нижнем Новгороде, сотрудничество с Большим театром. В соавторы он позвал художников Степана Лукьянова (сценография), Юлиану Лайкову (костюмы), Константина Бинкина (свет), Илью Старилова (видео) и драматурга Богдана Королька. Вместе они деликатно очистили сказку от тонн сахара, старомодно налипшего на бессмертную музыку. Поддержал спектакль Фонд развития культуры и искусства Узбекистана.
Основная линия сюжета сохранена и не ломает то единство музыки и драматургии, что отличает "Щелкунчик" в ряду многих классических балетов. Только Маша из традиционной конфетной малышки становится подростком, для которой естественны мечты о любви. Ее глазами и увидена вся история: рождественский вечер в уютном семейном кругу, перерастающий в космическое путешествие с принцем, в котором узнаются черты племянника старого друга семьи, былого приятеля по играм в песочнице. Вредный братец, пугающие мыши тоже никуда не делись. Но брата можно взять с собой на космический корабль, и он окажется другом. К тому же вовремя посоветует забыть старые распри и жить мирно. И мыши тоже становятся не коварными, а милыми. В этом мире любви и остается в финале Маша, сказка может себе это позволить.
Большой театр имени Навои пошел за постановщиками и превратил спектакль в модное шоу. Каждый из полутора сотни сложносочиненных костюмов (все сшиты в России) будто рассчитан на дефиле в Милане. Не менее эффектны сценография с видеопроекциями. Даже антрактный занавес выглядит царством Королевы снежинок, сотканным из сияющих кристаллов. Во втором действии отсутствующий в либретто банальный Конфитюренбург напоминает о себе миллионом сахарных кристаллов, которые тоже растворяются в вечности от любви Маши и Принца. А летящие в космосе елка, кукла Щелкунчик, дом Штальбаумов, больше напоминающий театр, воспринимаются символом самого балета, парящего вне времени и пространства.
В Ташкенте небольшая труппа, и артистам, чтобы станцевать достаточно густонаселенный "Щелкунчик", приходится многократно переодеваться, сначала ты пьешь шампанское в гостиной Штальбаумов, через несколько минут уже мышью скачешь в огромной маске, а еще через несколько мгновений переливаешься "снежинкой" в костюме со светодиодной подсветкой, знаменитый вальс снежных хлопьев ассистент хореографа Игорь Булыцын поставил для восьми пар, играя на нескольких элементарных движениях из школьной программы и красоте балетной геометрии.
Соавтором успеха хореографов стал дирижер Алибек Кабдурахманов. Он вел Национальный симфонический оркестр Узбекистана будто на концертной эстраде: музыка не делала реверансов хореографии, не ломала темпов, не стремилась на второй план, она звучала как симфония.
Для театра, не имевшего опыта сложных современных постановок, опыт "Щелкунчика" наверняка оказался нелегким. Но, как сказано в либретто этой версии, "чтобы увидеть новое, нужно преодолеть темноту и холод. Когда лед наконец исчезает, открывается небо, полное звезд".
Балет в Узбекистане зародился только в середине 1920-х благодаря приехавшим из Центральной России специалистам. Но танцевальное искусство в республике имеет древнейшие корни. Благодаря объединению исполнителей национальной хореографии и российских хореографов и педагогов узбекский балет быстро достиг успехов. В Ташкенте перед Великой Отечественной войной работало два оперно-балетных театра, еще один позже возник в Самарканде. Но после распада СССР интерес к балету надолго иссяк и начал возрождаться лишь в последнее время.