Доклад об истории "слова и дела" прозвучал на заседании Древнерусского семинара, проведенного в режиме видеоконференцсвязи Санкт-Петербургским институтом истории Российской академии наук. Свой взгляд на этот любопытный исторический вопрос представил доцент кафедры теории и истории права и государства НИУ ВШЭ Анатолий Сумин.
Владимир Смирнов/ТАСС
Основные тезисы доклада на тему "Истоки формирования института "Слова и дела" в XIV-XVI вв." опубликованы на сайте СПбИИ РАН. Как отмечает докладчик, "Слово и дело" как специфический правовой институт неоднократно вызывал интерес историков, в том числе историков права, ведь он устойчиво ассоциируется с "доносительством" и процессами по политическим преступлениям, такими как заговор, бунт, непригожие речи о государе и т.п.
"Так в чем же сущность института "слова и дела" и когда он возник в России?, - задается вопросом докладчик - Ответ на первую часть данного вопроса содержится в монографии Н.Я.Новомбергского, изданной в 1919 г., и остававшейся до настоящего времени неизвестной. Автор совершенно правильно трактует правовую природу "слова и дела" как обязанность лица, принесшего присягу (целовавшего крест), сообщать все имеющее значение для государя (царя и великого князя)".
В качестве примера приводится такой исторический факт. В 1637 году в Путивле изветчик сын боярский Гаврилка Домыслинцев показал воеводе: "целовал я тебе, государю, крест неодинажды, что мне тебе, государю, служить и прямить, и с твоими непpиятелями биться до смерти и, про твое дело видя и слыша, мне... тебе... извещать".
"Обязанность сообщать" касалась не только "преступных" действий, но положительных дел. Например, сообщать надо было о найденных кладах или рудах. Служилым людям было необходимо задержать сказавшего "слово и дело", взяв его тем самым "под государственную охрану", после чего его следовало доставить приказному человеку, воеводе или в приказы и далее сообщить в Москву государю сказанное или желание говорить только государю лично.
В своем докладе Анатолий Сумин также отмечает, что "обязанность сообщать" была отражена, прежде всего, в договорных грамотах великих и удельных князей. Впервые она встречается в докончании (ок. 1367 г.) великого князя Дмитрия Ивановича с князем серпуховским и боровским Владимиром Андреевичем: "А что ти слышав о мне от крестьянина ли, от поганина ли, о моем добре или о лисе, или о нашеи отчине, и о всех крестьянех, то ти ми поведати в правду без примышленья, по целованью. А мне тако же тобе поведати". Причем в этой и ряде последующих грамотах обязанность носит обоюдный характер.
"К концу XV века обязанность становится уже односторонней", - сообщается в докладе. Обязанность служилых людей государя принять сообщение и оповестить его, вероятно, была отражена и в сообщении Александра Гваньини, продолжает докладчик.
Причем поведение самого боярина зеркально копирует тюремных сидельцев XVII века: "Какого-то московского боярина несколько лет держали в тюрьме; тяготясь суровым заключением, он выдумал сновидение: будто видел он во сне короля польского, схваченного и приведенного в оковах к великому князю. Он считал, что за таковое сновидение его освободят (надежда его обманула)".
"Очень правильно ты рассказал, я тотчас объясню тебе, что значит этот сон", - сказал сидельцу князь и тут же передал его палачам для допроса и пыток, чтобы "разузнали у него, по какой причине он выдумал это сновидение". Тот под пытками признался, что сделал это, чтобы освободиться из мрачной тюрьмы. Тогда великий князь приказал заточить его в темницу суровее прежней.
"Институт "слова и дела", подробно зафиксированный в документах XVII-XVIII вв., представлял собой основанную на крестном целовании обязанность лица сообщить государю, царю и великому князю через его холопов (служилых людей) важную информацию как о противоправных деяниях, так и иную, для чего на государевых холопов возлагалась обязанность задержать сказавшего "слово и дело" и беречь его, как правило, лишив свободы и передать сообщение государю, - к такому выводу приходит докладчик. - Такая обязанность сообщать, первоначально взаимная, известна начиная с 1367 года, а как односторонняя - с конца XV века".