Вера и чудеса переднего края: вдоль всей линии фронта прошел крестный ход
Через семь регионов
Борис, как возникла идея крестного хода вдоль линии фронта?
Борис Корчевников: Как-то мне в дар передали частицу мощей святого воина Димитрия Солунского, почитаемого в церкви наряду с Георгием Победоносцем. В этот момент мне на сердце легла мысль - не знаю почему - о том, что святой воин пришел ко мне для того, чтобы мы вместе с ним пошли туда, на передовую. Поскольку съемочные группы "Спаса" регулярно ездят и работают там, я подумал, что мы сможем пройти вдоль всей линии фронта, заглянуть к военным на вторую и первую линии обороны. И после получения благословения от святейшего патриарха мы просто пошли - начиная от Херсонской области. С нами в путь отправился отец Игорь Фомин, настоятель храма Александра Невского при МГИМО. Батюшка взял с собой икону Александра Невского с частицей его мощей, пожертвованную Федором Емельяненко. Уже там, в Новороссии, когда мы только заехали в зону СВО, военные из православных батальонов передали нам маленькую икону Георгия Победоносца с частицей его мощей. И дальше начались какие-то невероятные вещи, потому что организовать такое было очень сложно - и по церковной, и по военной линии. Как и вы - я журналист, а не организатор крестных ходов. Думаю, что нам помогли сами святые воины, и мы оказывались в местах совершенно поразительных, в которых не планировали быть.
Каков был ваш путь?
Борис Корчевников: Это Херсонская, Запорожская области, ДНР, ЛНР, Белгородская, Курская, Брянская области. Если по прямой, то две с половиной тысячи километров. Но, разумеется, по дороге мы заезжали в разные места - от столиц регионов и до вкопанных в землю лесных блиндажей. Время в дороге - полтора месяца. Ехали на автомобилях, но иногда их приходилась бросать на трассах, и далее по непроходимым лесополосам нас везли на КАМАЗах, грузовиках или БТРах. А в расположениях частей мы вместе с солдатами служили молебны перед иконами и мощами.
Где ночевали в дороге?
Борис Корчевников: Всегда по-разному. Очень часто - в расположениях наших бойцов. Это тоже для меня совершенно новый опыт - спать в землянке на деревянных лежанках, практически плечом к плечу друг с другом. Знаете, это очень тяжело и в бытовом плане, и психологически. После первых часов сна у меня стало болеть все тело, заложило нос - а ребятам там приходится быть месяцами. Острее ощутил, что кроме тяжести боев и постоянного риска, очень тяжел и сам военный быт.
Храмы в подземелье
Были ли вы свидетелями каких-то событий, происходящих на фронте?
Борис Корчевников: На протяжении всей линии соприкосновения рядом с нами постоянно что-то громыхало. Разумеется, самих боев мы не видели, потому что шли немного поодаль. Но скажу такую вещь. Практически сразу же после прохождения нашего крестного хода пали Крынки в Херсонской области, началось освобождение Работино в Запорожской области. Через два дня после молебна в кафедральном соборе Донецка, где нас встречало все духовенство, была взята Авдеевка. Мы тогда уже находились на территории ЛНР - и в это самое время случилось чудо: иконка Георгия Победоносца с частицей его мощей заблагоухала и замироточила. И это не единственное чудо на этом пути.
Как реагировали наши воины на привезенные святыни?
Борис Корчевников: Я сам не ожидал, насколько им это окажется важно и нужно. Даже людям, далеким от церкви и веры. Но главное, что я понял в этих переполненных воинами храмах - передо мной были лица святых. Удивительная благодать исходит от людей, идущих на самопожертвование ради нас, ради России. Там это очень остро ощущаешь.
Какое самое сильное впечатление за эти полтора месяца?
Борис Корчевников: Пожалуй, подземные храмы в блиндажах на первой линии передовой. Когда мы впервые оказались в таком подземном храме рядом с Крынками, вкопанном глубоко в землю, у меня было чувство, что здесь одновременно и Афон, и Иерусалим: там заблагоухали привезенные нами мощи Димитрия Солунского. Это был такое сильный аромат - я до сих пор помню этот запах, его ни с чем не перепутаешь.
А кто организовал этот храм в блиндаже?
Борис Корчевников: Сам командир полка - Герой России, который участвует в спецоперации с первого дня. К сожалению, не имею права назвать его имя и фамилию. Он воевал на самых разных направлениях и везде, где находился - ставил храмы. И следующее, что меня совершенно потрясло, это то, что в этом подземном храме каждую ночь священником служится божественная литургия. А командир каждую ночь стоит на богослужении и причащается, а с ним и те из его подчиненных, кто пожелает.
Когда же он спит?
Борис Корчевников: Я с ним потом поговорил про это. Это человек уже другого теста, нам сложно это вместить. Третий год он спит по три-четыре часа в сутки.
Вы можете себе представить, за два месяца в этом храме приняли крещение 117 солдат. Кстати, это был первый подземный храм, который мы посетили, но затем я с удивлением убедился, что подобных храмов очень много по всей линии фронта. И ставят их сами военные, по своей инициативе. На белгородском направлении мы даже один такой только что отстроенный храм освятили. Вообще за то время, которое мы шли крестным ходом, отец Игорь крестил 20 человек. Обычно ребята подходили и просили их окрестить после молебна.
Ждунов не встречал
Вы заходили в разные города, поселки. Есть ли разница между настроениями в Херсонской и Запорожской областях и в ДНР и ЛНР?
Борис Корчевников: Интересная вещь. Возьмем к примеру Геническ - это нынешняя временная столица Херсонской области и Бердянск в Запорожской области. Это наши новые регионы, которые совсем недавно были в другом государстве и про которые говорят, что там живет много ждунов. Нас предупреждали, что это не Донбасс, давно ставший частью Русского мира, что здесь люди десятилетиями жили под прессом украинской пропаганды и нужно быть с ними поосторожнее. Так вот представьте, сначала в Геническе, а потом и в Бердянске, увидев наш крестный ход, к нам подбегали местные жители - обнимали, целовали, благодарили, говорили - "Мы все трудности переживем, лишь бы быть с Россией, не оставляйте нас!". И это не пропаганда, это живые люди. Наши, русские люди. А когда мы приехали в Бердянск - там открыли новую школу - православную гимназию, и туда пошли первые ученики. Представляете? Невдалеке громыхает война, а здесь люди строят мирную жизнь. Рядом на линии фронта еще идет сражение с тьмой, а здесь уже сеется свет.
А с местным духовенством довелось пообщаться? Какие у них настроения?
Борис Корчевников: Разумеется, это вообще самые большие патриоты России, причем оставались ими в самые темные времена украинства. Многие из них пострадали за свои взгляды от СБУ. Ведь именно священнослужители новых территорий по своей собственной инициативе ездили в Москву на прием к святейшему патриарху с просьбой принять их под омофор Московского патриархата, что и было сделано. При уцелевших храмах создавались центры помощи беженцам, они помогли тысячам людей. Та же гимназия в Бердянске открылась именно по инициативе местного духовенства. Один из таких горящих духом священников в Запорожской области мне рассказывал, что его духовник из Почаевской лавры говорил ему еще в 90-е годы: "Когда речь зайдет об отрыве от Московского патриархата - снимай крест и уходи из такой церкви". Представьте себе, на Донбассе за все 30 лет самостийности не было ни одной раскольничьей церкви, в то время как по всей Украине шел насильственный захват храмов УПЦ. Они не пустили их к себе. Когда в Донецк собрался приехать лжепатриарх Филарет, донецкий старец Зосима (Сокур) сказал своим духовным чадам - "Встречаем его яйцами и помидорами". Что и было сделано - Филарет тогда еле ноги унес с Донбасса и больше не появлялся. И, конечно, дьявол теперь мстит этой земле.
Сейчас на государственном уровне предлагается создать центры психологической помощи ветеранам СВО. Военные действия озлобляют?
Борис Корчевников: Знаете, я говорил на эту тему с самими бойцами - в нескольких батальонах, которые носят имена православных святых. Будет ли так называемый донбасский синдром, как в свое время был чеченский или афганский? И в том, что они сказали, я услышал ответ на вопрос - что делать, чтобы его не было. Да, война может озлобить, если на ней не знаешь Бога. А если знаешь, если находишь его там в своем сердце, то наоборот становишься настоящим, надежным, знающим, что такое хорошо и что такое плохо. Как мне сказал командир, построивший под Крынками блиндажный храм, "неверующим ты остаешься только до первого артобстрела". Озлобить может другое - если они вернутся домой и столкнутся здесь с тылом, который жил, словно не замечая этой битвы и жертвы наших бойцов - но я уверен, что так не будет - тыл преображается вслед за фронтом на наших глазах.
Чудеса на передовой
Вы сказали, что неоднократно встречались с чудесами и кроме мироточения, расскажите.
Борис Корчевников: Всего и не вспомнишь. Вот этот старинный молитвослов мне подарил боец, который носил его в нагрудном кармане возле сердца. В него прилетела пуля и отрикошетила, у воина - ни царапины. Настоятеля донецкого храма Святых царственных страстотерпцев спасла от разрыва снаряда скульптура царя-мученика Николая II, которая все осколки приняла на себя - отца Виктора ранило только в руку.
Боец из-под Соледара рассказал такую историю. На соледарском направлении рядом друг с другом находятся два подразделения человек по сто каждое. В одном из них командир верующий, он приглашает священников, приобщает к вере своих солдат. За долгое время в его подразделении не было ни одного "двухсотого" (убитого), только "трехсотые" (раненые). А в расположении рядом - совсем другой дух, молитва не звучит, в бытовом и дисциплинарном смысле нет порядка. Там очень большой процент "двухсотых". Такая вот правда жизни.
И это вовсе не священники и не политруки решают называть свой батальон по имени того или иного святого, а сами бойцы. Именно они поднимают над своим подразделением стяг с ликом Спаса Нерукотворного. Вот видите, у меня в кабинете висит флаг с изображением трех святых воинов - Александра Пересвета, Александра Невского и Александра Суворова. Командир, который подарил мне этот флаг, рассказал, что по расположению его части прилетели хаймерсы. В здании в живых остались только те бойцы, в комнате которых висел вот этот флаг. Кто-то, может быть, скажет - случайность, но это и есть зазор для веры, который всегда оставляет Господь, совершая чудо.
Чувствовали ли поддержку из России во время крестного хода?
Борис Корчевников: За эти полтора месяца успели выйти в эфир несколько десятков наших репортажей, которые посмотрели миллионы зрителей, так что можно сказать, что в этом крестном ходе с нами участвовала вся Россия. Знаю, что во многих епархиях правящие архиереи благословляли в дни нашего крестного хода читать в храмах акафисты и служить молебны святым воинам Димитрию Солунскому, Георгию Победоносцу и Александру Невскому - так было, например, по всему Крыму. Мы призывали зрителей на усиленную молитву в эти дни - потому что убеждены, что сильнее этой молитвы - когда фронт и тыл молятся вместе - ничего быть не может.
В эту поездку вы встречались с людьми совершенно разными. Жители Донбасса и Новороссии каким видят свое будущее?
Борис Корчевников: О том, как уверенно они его видят, лучше слов говорит рождение детей. На улицах Донецка и Луганска, а также в пункте временного размещения на территории Ростовской области я видел очень много беременных женщин. Это говорит, конечно же, не о лучшем материальном благополучии жителей Донбасса по сравнению жителями Центральной России, об этом нелепо и помыслить: наоборот, там люди живут 10 лет на войне, с водой и электричеством по три часа в день. Но что они продолжают рожать детей, говорит об их крепком духовном здоровье. Как ни странно, жители Донбасса под жутким давлением смогли сохранить в себе то, что жители "большой" России во многом растеряли: умение быть русскими и ценить этот дар принадлежности к огромному народу-цивилизации. И сегодня во многом благодаря людям Новороссии мы снова обретаем это умение. И фронт, и живущие вблизи него люди преображают теперь всю Россию. Из всех чудес, которые так обильно случаются на передовой, преображение нашей страны - это самое большое чудо и надежда.