Вячеслав Трубников. Семейный альбом
О своем отце рассказывает Мария Вячеславовна Трубникова. Достаточно откровенно и с огромной, однако, не выпячиваемой любовью. Вот бы все наши дети были так понимающе и настолько верны своим родителям.
- Сказать, что была избалована общением с отцом, конечно же, нет. Его профессия такова, что папы никогда не было дома. Утром уходил, когда только собиралась в школу, в институт. Возвращался, когда уже спала. До шестого класса пребывала в полнейшем неведении о том, на каком поприще работает мой папа. Хотя была с мамой и с ним во второй командировке в Индии: отец тогда возглавлял резидентуру, а я была уверена, что работает в посольстве, а потом, уже в Москве, в МИД. Как-то допустила оплошность в школе, и меня пообещали исключить из пионеров, направить письмо папе в министерство. Потом посмеялась: отправили бы они это письмо, ну и что?
Узнала лет в 13 от соседей по дачам - моих друзей, внуков известных сегодня разведчиков Леонида Владимировича Шебаршина и Вадима Алексеевича Кирпиченко. Они и сказали, что дипломаты на этих дачах не живут, а папа мой трудится вовсе не в МИД. И ночью я прокралась, нашла его удостоверение, открыла и тут же буквально закрыла рот рукой, потому что вскрикнула. Там было написано "генерал-майор" тогда еще Первого Главного управления КГБ СССР. Призналась во всем родителям, которые мне сказали: говорить об этом точно никому не надо.
А вскоре папу раскрыли. Это когда его назначили первым заместителем директора Службы внешней разведки Евгения Максимовича Примакова. И все стало известно. Дома это как-то не обсуждалось. Сказать, что после повышения он поменялся? Нет. Что дома возникло какое-то напряжение? Не было. Но мне кажется, для него это тоже в какой-то степени была неожиданность.
Таков был выбор Примакова. Все-таки Евгений Максимович пришел в, мягко говоря, довольно специфическую организацию. Ему надо было выстраивать отношения с подчиненными, вернее - с коллегами. Потому что в силу своего предназначения в разведке работают именно коллеги, делающие одно дело. Наверняка при выборе первого зама рассматривал Евгений Максимович много вариантов, кто бы мог стать его тылом. Мне кажется, великолепный академик-аналитик назначил отца после тщательных рассмотрений и размышлений. Отцу были присущи феноменальная честность, чистоплотность в отношениях, абсолютно беззаветная отдача делу, совершенно великолепные отношения с коллегами, на каком бы уровне они ни находились. Может быть, у Евгения Максимовича были ощущения, что они близки по духу. Папа, как раньше и он, тоже работал журналистом. Возможно, Примаков увидел в нем своего человека, они друг друга хорошо прочувствовали. И уходил в МИД, твердо веря, что оставляет на своем месте достойного преемника.
Отец стал директором СВР и Примакова не подвел. Меня часто спрашивают, за что наградили звездой Героя России. Отец говорил: это награда всей внешней разведке. Все же рискну предположить, особенно учитывая происходящие в то время события, что отцу присвоили звание генерала армии в 1998 году, а Героя Российской Федерации в 1999-м за работу по Югославии. Мне думается, мы пока не знаем многого из того, что тогда в этом регионе происходило. И каким было участие России и ее спецслужб.
С годами приходит понимание, насколько же отец был настоящим человеком, что все это его совершенно не поменяло. У нас дома не появилось каких-то новых друзей, не стали реже видеться с его друзьями старыми. Папа неоднократно повторял: "Нет уз святее товарищества".
Мы были как-то попроще. Никакой охраны. Была достаточно взрослой, сама ездила на метро, не на машине. Периодически возникали моменты, когда, да, меня никуда не пускали, за мной присылали шофера. Не знаю, с чем такие эпизоды связаны, это хорошо известно папе. Но опять-таки без каких-либо перегибов.
Иногда по воскресеньям, по праздникам, особенно на 9 Мая, мы с ним любили ездить на метро. Он надевал форму - полевую, не парадную, прикреплял награды. Были два ордена Красной звезды, награды серьезные, люди обращали внимание. Тогда я не понимала их ценности. Но тайна манила, и один раз я решилась: за что? И папа ответил: не надо тебе знать за что. Прошло уже несколько десятилетий, а я так по сей день до конца не знаю.
Один орден, все-таки думаю, был за Индию, где папа работал в первой долгосрочке под прикрытием журналиста. Наверное, как и многие его коллеги, хотел бы с дипломатическим паспортом, но был молод, послали корреспондентом. И он ездил, встречался, писал. Второй орден, скорее всего, тоже за Индию, Пакистан, Бангладеш - вторая командировка. Этому региону он посвятил всю свою жизнь.
Они с мамой смогли передать мне любовь к этому региону. Ситуации случались разные, стерильными условия в этих странах не назовешь. Но я никогда не слышала от родителей ни единого пренебрежительного слова о стране, о ее людях. Они любили индийцев, общались с ними на хинди. В семье повторяли: к Индии невозможно оставаться равнодушным. Ты либо ее полюбишь сразу, либо нет. Ко мне эта фраза сразу прикипела. Моя дочка Ксюша жила с отцом и мамой в Индии, куда папу после поста первого заместителя министра иностранных дел назначили в 2004 году послом. И Ксении по наследству передалась эта любовь к стране.
Отец никогда не повышал голос. Но мог спокойно и вежливо сказать нечто простое, доходчивое, после чего человек провинившийся понимал, что таких ошибок лучше никогда не допускать. Папа не был святым. Вот уж нет. Был человеком, который старался понимать всех. А все понимали его.
Случилась в нашей семье трагедия. Были мы тогда в Дели, вторая командировка отца. Пришла страшная весть: в Москве убит мой брат. Ване 24 года. Вышел поздно вечером из дома проводить товарища. На улице какая-то ссора. Ваня попытался вступиться, защитить неизвестного ему человека. Попал в ненужное время в ненужное место - удар и смерть. Ничего этого мне тогда не сказали. Родители уезжали на похороны, мне объяснили, что надо срочно в Москву, а я поживу пока у наших друзей. Увидела папу: за сутки его волосы стали белыми. Страшное горе, о котором мне рассказали позже. Но у папы и мамы хватило сил вынести, не сломаться. Они оба у меня сильные.
Семья спасает. Редко ты бываешь дома или часто - не в том основа. Мы, сколько себя помню, всегда собирались вместе на два святых для всех Трубниковых праздника: Новый год и 9 Мая. Даже мысли не было куда-то уехать, не прийти. Всегда вместе. Бой курантов, речь президента, папин тост… Его нет уже два года, ушел, не дожив недели до 78 лет. 25 апреля 2024-го ему бы исполнилось 80. И мы все соберемся у нас дома. Вспомним папу.
Кем только он не был в этой жизни. Только нет у меня сомнений. Делом жизни оставалась разведка.