Климатическая повестка создает новые возможности для партнерства в ЕАЭС, ШОС и БРИКС
К сожалению, в мировой климатической повестке продолжают доминировать государства Запада и западноцентричные институты. А страны, которые подвергают сомнению их логику и модель декарбонизации, ждут пограничные углеродные барьеры и обвинения в том, что они не прикладывают достаточно усилий для спасения планеты. В этой ситуации одна из задач России и ее партнеров - сформировать и закрепить альтернативную повестку, более инклюзивную, гибкую и учитывающую интересы и потребности самых разных типов обществ. В том числе развивающихся стран, которые не могут себе позволить немедленно направить миллиарды долларов на низкоуглеродное развитие в ущерб насущным социально-экономическим вызовам.
Какой может быть эта альтернативная повестка и каковы точки притяжения между Россией и дружественными ей странами в сфере изменения климата? Для начала следует подчеркнуть, что ЕАЭС, БРИКС и ШОС - объединения с разным характером и целями, и применяемые ими подходы к обсуждению климатической повестки не могут быть идентичными. Отсюда и расхождения в результатах работы в рамках этих объединений. ЕАЭС, к примеру, уже принял общую таксономию климатических проектов и создал рабочую группу по климату - здесь прогресс наиболее ощутим. ШОС, как международная организация, приняла совместное заявление по климату, и в последние годы звучат предложения о начале различных форм сотрудничества. Однако, как и в БРИКС, пока они находятся на начальном этапе оформления в действующие механизмы. Соответственно, если на уровне ЕАЭС уже сейчас можно предлагать дальнейшие интеграционные шаги, то в отношении БРИКС и ШОС необходима подготовительная работа.
Главное, что есть общая приверженность объединений цели сохранения климата. Стоит также отметить и активное продвижение большинством стран БРИКС ESG-повестки (Environment, Social, Governance - окружающая среда, социальная политика и корпоративное управление), которое выражается в том числе в появлении ESG-рейтингов и ESG-отчетности компаний. Кстати, впервые ESG-принципы были сформулированы бывшим генсеком ООН Кофи Аннаном именно для борьбы с изменением климата.
Итак, в рамках ЕАЭС наиболее целесообразно продолжать работу по синхронизации углеродных рынков. Главный риск для объединения заключается в разных темпах развития климатического регулирования стран-членов, что способно привести к "утечке углерода" внутри ЕАЭС - релокации национальных производств в страны с менее развитым климатическим регулированием (например, где отсутствует цена на углерод). Дело в том, что компании в странах, где углеродное регулирование более жесткое, теряют конкурентоспособность по сравнению с бизнесом из второй группы государств.
Основной способ борьбы с этой проблемой, как показывает мировая практика, - пограничные углеродные барьеры, которые в случае ЕАЭС нарушали бы принципы интеграции. Поэтому основным направлением деятельности может стать согласование регулирования в части методологий климатических проектов (направленных на сокращение выбросов СО2) - их взаимное признание или создание единых для всего евразийского пространства методологий.
В тесной связке с этим - верификация климатических проектов: возможно формирование института "евразийских верификаторов", аккредитованных для такой деятельности во всех странах ЕАЭС одновременно. Все это может способствовать достижению договоренности о взаимозачете климатических проектов - то есть такие проекты, реализуемые любой из стран, будут "засчитываться" в качестве сокращающих углеродный след.
В случае БРИКС с учетом вхождения в состав объединения новых членов найти модели сотрудничества, на которые согласны все, может быть сложнее. При этом ключевые направления схожи: партнерство в области углеродных рынков с взаимным признанием климатических проектов и их таксономий, стремление к созданию пула валидаторов и верификаторов, формирование общего для БРИКС "зеленого" рейтинга компаний и т.п. Одним из наиболее перспективных и привлекательных для всех стран-участниц направлений взаимодействия может стать инфраструктура "зеленого" развития и финансирования.
Страны БРИКС могут также пойти по пути информационно-экспертного сотрудничества, ведь именно эти крупнейшие быстрорастущие экономики способны переломить доминирование западноцентричных институтов и "мозговых центров" в формировании мировой климатической повестки, создав собственный центр анализа данных и подготовки прогнозов в области мировой энергетики и изменения климата.
Подобные инициативы, наряду с усилением сотрудничества в области адаптации к климатическим изменениям, научных исследований и т.п., уже внесены Россией для обсуждения в ходе председательства в 2024 году.
На ШОС эти рекомендации также можно распространить. Однако стоит отметить и важное отличие, связанное с тем, что ШОС сосредоточена вокруг вопросов безопасности. В текущих условиях имеет смысл отдельно выделить безопасность климатическую и ввести ее совместное обеспечение в качестве одного из направлений для сотрудничества в рамках организации. Климатическая безопасность подразумевает состояние защищенности как от физических, так и от переходных рисков, связанных с изменением климата - то есть и от негативных природных последствий (учащение экстремальных погодных явлений, таяние многолетней мерзлоты и многое другое), и от угроз экономической и энергетической безопасности со стороны климатической повестки, доминирующей в современном международно-политическом поле.
Существуют и общие моменты, которые Россия может развивать со всеми тремя объединениями одновременно. Они заключаются в приложении активных усилий в части климатической дипломатии. Борьба с климатическими изменениями должна происходить в синергии с реализацией других Целей устойчивого развития ООН и не препятствовать им - так какой бы срочной ни была необходимость снизить выбросы парниковых газов, необходимость обеспечить сотни миллионов человек на планете питанием, чистой водой, электричеством и образованием также никуда не исчезает. Не менее важным для России и ее партнеров является принцип технологической нейтральности, подразумевающий, что каждая страна может предпринимать те методы и способы сокращения выбросов, которые для нее наиболее удобны, и не подвергаться за это дискриминации.
Эти принципы могут стать основой более всеобъемлющей, справедливой и полицентричной климатической повестки, которую Россия может развивать со странами ЕАЭС, БРИКС и ШОС как внутри этих объединений, так и на международных площадках, в первую очередь в переговорном процессе Рамочной конвенции ООН об изменении климата (РКИК).
Татьяна Липская, старший вице-президент по ESG Сбербанка:
Повестка устойчивого развития сегодня - это точка роста и общего интереса стран БРИКС, ШОС и ЕАЭС. Она будет способствовать усилению торгово-экономического сотрудничества и росту экономик каждой из стран в отдельности. Пока на пространстве объединений "зеленая" таксономия и инфраструктура находятся еще на разных уровнях зрелости и развиваются неравномерно. Но у каждой страны есть свои наработки в решении задач климата и экологии, кроме того часто они направлены на решение схожих проблем. Поэтому общий фундамент для развития сотрудничества есть.
Можно выделить несколько направлений, актуальных с точки зрения трендов и эффективности устойчивого развития. Во-первых, это гармонизация и синхронизация таксономий, требований к раскрытию ESG-данных и отчетности, разработка единых ESG-рейтингов. В этом направлении уже сделан первый шаг - Минэкономразвития России в октябре 2023 года представило стратегический документ по сближению подходов ESG-рейтингования и активизации регионального сотрудничества со странами - участницами ШОС.
Перспективным является и создание единых рынков углеродных и "зеленых" сертификатов. Например, со стороны России в рамках Петербургского международного экономического форума было предложено создать партнерство БРИКС по открытым углеродным рынкам. Потенциал такого решения огромен. По международным оценкам, объем добровольного углеродного рынка по итогам 2023 года составил 723 миллиарда долларов, в перспективе он может превысить 1,1 триллион долларов.
В свою очередь "Сбер" запустил в сентябре прошлого года собственную систему добровольной сертификации низкоуглеродной энергии. По нашим предварительным подсчетам, к 2030-2035 годам годовой объем рынка "зеленых" сертификатов в России может достичь 11,5 миллиарда рублей.
И, в-третьих, необходимо развивать сотрудничество по обмену и совместной разработке "зеленых" технологий и инноваций, в том числе на основе искусственного интеллекта. Ожидается, что мировой рынок "зеленых" технологий будет прирастать на 30 процентов в год - до 9,5 триллиона долларов, причем на российский рынок придется более 10 триллионов рублей.
Искусственный интеллект - это самая динамично развивающаяся технология в мире, которая может помочь в достижении 80 процентов целей устойчивого развития. Страны БРИКС, ШОС и ЕАЭС уже активно инвестируют в "зеленые" технологии. Обмен лучшими практиками и решениями также даст дополнительный импульс для развития этого сектора в каждой из стран.