Поделиться
"Случаи незаконных рубок сокращаются с каждым годом. Кратность патрулирования лесов в субъектах увеличивается, как и увеличиваются площади дистанционного мониторинга лесов. Это позволяет выявлять лесоизменения и нарушения лесного законодательства", - рассказал начальник Управления федерального государственного лесного надзора Рослесхоза Алексей Абрамов.
За первые полгода лесная охрана выявила 3,8 тыс. фактов нелегальной рубки деревьев, это на 15% меньше, чем в прошлом году. Общий размер штрафов составил 4,5 млн руб., отметили в ведомстве. Абрамов также добавил, что в топ-5 субъектов по снижению объема незаконной рубки вошли Приморье (на 13,2 тыс. м3), Бурятия (на 8 тыс. м3), Свердловская область (на 4,7 тыс. м3), Забайкалье (на 3,5 тыс. м3) и Томская область (на 2,7 тыс. м3).
Помимо привычного наземного контроля сейчас используются камеры, дроны и даже спутники. Рослесинфорг анализирует снимки со спутников, которые позволяют распознавать участки лесов площадью от 0,1 гектара с периодичностью один раз в сутки. Такой контроль установлен в 42 регионах, что составляет 42% земель лесного фонда.
"Благодаря непрерывному наблюдению и скорости реагирования, с января по июль 2023 года было выявлено 378 случаев незаконной рубки с объемом 93 тыс. кубометров. По предварительным данным, за аналогичный период 2024 года количество случаев снизилось до 234, а объем незаконно заготовленной древесины сократился на 22,7% - до 71,9 тыс. кубометров. В 16 регионах из 42, которые находятся под контролем системы дистанционного мониторинга лесов, на данный момент, по данным мониторинга, не зафиксировано ни одного случая незаконной рубки на землях лесного фонда", - уточнили в Рослесинфорге.
Партнер практики "Лесопромышленный комплекс" консалтинговой компании Strategy Partners Павел Билибин считает, что увеличение площади спутникового мониторинга повышает риски для "черных" лесорубов. Также сократился спрос на древесину вследствие низких экспортных цен и сложностей с утилизацией низкосортной древесины внутри страны, отмечает эксперт.
"Такая ситуация уменьшила прибыльность незаконных рубок. Наконец, выстраивание государственной системы мониторинга движения леса - от делянки до переработчика - существенно усложнило процесс вовлечения незаконно срубленного леса в хозяйственный оборот. Таким образом, сокращение площади незаконных рубок - системный процесс, на который влияет в том числе целенаправленная государственная политика. Можно ожидать, что такая позитивная тенденция продолжится и в будущем", - считает Билибин.
Независимый эксперт по лесопромышленному комплексу Константин Агапов отмечает, что прослеживаемость цепочек поставок древесины от мест рубки, перевалки и транспортировки до потребителя мотивирует последних покупать легальную древесину. "Им не нужны проблемы с поставками нелегальной продукции, даже если она будет дешевле. Помимо цифровых инструментов действуют и другие эффективные меры по обеспечению легальности", - говорит Агапов.
При этом он отметил, что общий объем лесозаготовок в России снижается второй год подряд. В рекордном 2021 году было заготовлено 224 млн м3, в 2022 году рыночные объемы сократились на 13,5%. "Ситуация со сбытом в 2023 году начала выравниваться, но объемы сырья на рынке продолжали падать, и общее снижение 2021-2023 годов составило почти 17%. Основной причиной снижения заготовок, это сниженная востребованность объемо-образующих пород в лесах. В Сибири это лиственница, а в Северо-Западе - низкосортная береза, осина. После закрытия рынка Финляндии, где лиственные балансы и технологическое сырье были востребованы, нарастает большой дисбаланс спроса и предложения. Леса в СЗФО проходят рубками только в хвойных хозяйствах, а березу обходят стороной. Внутренний спрос на лиственные породы в основном формируется за счёт фанерных комбинатов, а это всего лишь 30-40% из стволов берёзы", - отмечает эксперт.
Сегодняшние реалии лесопромышленного комплекса в России настроены на монополизацию ресурсов вокруг крупных лесопромышленных холдингов, считает Агапов. И у этого есть свои плюсы - они являются лидерами по легальности, но возможности малого и среднего бизнеса существенно снижаются при потере доступа к сырью, добавил он.