Новая выставка Музея МХАТ: Почему Станиславский не хотел ставить пьесы Леонида Андреева?

В Москве открылась выставка, посвященная Леониду Андрееву
Эта камерная выставка под белокаменными сводами подклета Дома-музея Станиславского меняет устоявшееся представление о Леониде Андрееве как о писателе мрачном и трудно разгадываемом. Проект создан музеем МХАТ и Орловским объединенным государственным литературным музеем Тургенева, а также частным музеем Леонида Андреева в московском Бутове, о котором мало кто слышал - и это еще одно открытие на выставке.
Пресс-служба музея МХАТ

Ученик и одновременно антагонист Максима Горького, символист и мистик Леонид Андреев - один из самых высокооплачиваемых писателей своего времени, талантливый художник, чьи работы будут высоко ценить Рерих, Серов и Репин, увлеченный фотохудожник, один из пионеров автохрома в России, чьи лиричные снимки будут сравнивать с лучшими пейзажами Левитана, а еще страстный мореплаватель.

Первый писательский опыт Андреева случился от безысходности во время учебы на юридическом факультете. "Я был на первом курсе в петербургском университете, очень серьезно голодал и с отчаяния написал прескверный рассказ "О голодном студенте…", - писал он в автобиографии.

Выставка открывает Андреева как художника, фотографа и мореплавателя - у него был свой флот

"Мы долго думали, как подать все экспонаты в маленьком пространстве музея, и тогда сам Андреев дал нам направление, - говорит один из кураторов выставки, заместитель директора музея МХАТ Марфа Бубнова. - Достаточно было перечитать письма Андреева о его влюбленности в Художественный театр, которыми наш музей чрезвычайно богат".

В первом зале - автопортрет Андреева в окружении соратников, друзей: Константина Станиславского, Владимира Немировича-Данченко, Ольги Книппер-Чеховой, Ильи Саца, и, конечно, маменьки Анастасии Николаевны, которая души не чаяла в своем первенце. Именно она преподала первые уроки живописи шестилетнему Лене - буквально вложила в руки карандаш.

Фото: Пресс-служба музея МХАТ

Главное потрясение, с которого началась влюбленность Андреева в Художественный театр - это увиденная им постановка "Царь Федор Иоаннович" - на выставке представили костюмы из более поздней версии этого спектакля 1909 года. А рядом - уголок навсегда уходящей дворянской усадьбы - кофейный столик, над которым застыла чайка. Но долгого романа с Художественным театром у Андреева не случилось. Отец-основатель Константин Станиславский был непреклонен: "Лучше закрыть театр, чем ставить Сологуба или Андреева". А Леонид Николаевич продолжал писать трогательные письма Немировичу-Данченко, который как раз считал, что Андреева нужно ставить непременно. Первую пьесу "К звездам" худсовет долго обсуждал, цензура не пропустила, но для Немировича-Данченко не было ничего невозможного. И постановка состоялась. Вообще Андреев был уверен, что если бы не было художественного театра, он не стал бы писать пьесы.

Самый известный фотоавтопортрет Леонида Андреева. Фото: wikipedia.org

Спектакль "Жизнь человека" по пьесе Андреева поражал своим художественным решением. Декорации были обиты черным бархатом, а комнаты разделены белым канатом. На этом фоне зрителю были идеально видны образы, лица актеров. Тем не менее, Андреев постановку не принял, в частности, был против апологии черного.

Пьеса "Анатэма" была по сути один большой философский трактат. Главную роль в этом ирреалистическом спектакле играл Василий Качалов, который перед выходом на сцену гримировался по 12-14 часов. "Екатерина Ивановна" и "Мысль" также получили сценическую жизнь. Историю этих постановок раскрывают фотографии из фондов музея МХАТ.

После начала Первой Мировой войны театр решил, что пьесы Андреева слишком мрачны и не своевременны. Несмотря на это, Андреев продолжал дружить с Немировичем в письмах, где подробно описывал, как он живет в Финляндии, занимается автохромами и живописью.

Андреев обладал невероятным талантом копииста. В доме писателя хранилась его фотография в трехлетнем возрасте. А в 17 лет Андреев взял и сделал по ней карандашный портрет. Еще один портрет, который на выставке выделяется особо, это портрет Льва Толстого - копия с почтовой открытки. Кумир к произведениям Андреева был не всегда благосклонен. А познакомились они лишь за полгода до кончины Толстого.

Огромный кабинет Андреева был буквально заставлен фотографиями - они хранились в особых ларях и коробках, висели на окнах, загромождали столы.

Первый фотоаппарат он приобрел в 1902 году - снимал счастливую семейную жизнь и любимую музу Шурочку Велигорскую. Часто снимал и себя - в зеркале, с папиросой. На одном из автофотопортретов Андреев сильно напоминает Максимилиана Волошина - длинные волосы, взгляд эстета и романтика. Когда братья Люмьер изобрели цветную фотографию в технике автохром, то есть снимок на маленькой пластине, которая вставляется в стереоскоп, Андреев освоил и эту технологию. Сохранилось 400 автохромов, 56 из них хранятся в орловском музее, еще часть - в архиве Стэндфордского университета - эмигрировавшая в США вторая супруга писателя передала их туда.

А вот отпечаток с того самого автохрома - "Андреев в форме моряка". Среди фотографий писателя - это одно из самых поразительных открытий в области перспективы. Снимок сделан летом 1913 года на острове Койвисто. И это еще одно страстное увлечение - у Андреева был свой флот: несколько лодок, катера, яхта. Друзья вспоминали, что если писатель уединялся в кабинете с журналом "Рулевой", то заглядывать к нему запрещалось. В эти часы Андрееву было не до литературы и живописи - он был морским волком.

Фото: Пресс-служба музея МХАТ

Афиша

Выставка "Не будь Художественного театра..." открыта в Доме-музее Станиславского до 13 октября.