Как скрипач Андрей Решетин вернул мальчику из ДНР его мечту
Как скрипач Андрей Решетин вернул мальчику из ДНР его мечту
У мальчика оставалась лишь мечта - о скрипке.
Когда война в его городе закончилась, мальчик вернулся домой и первым делом бросился искать скрипку. Но она была разбита - мародеры, осколки, взрывная волна? Какая разница, когда мечта вдребезги.
Шли месяцы... На месте руин выросли новостройки, на месте воронок - карусели. Лишь мечта у мальчика не склеивалась.
Пока в Мариуполь не приехали журналисты "Родины" - со скрипачом Андреем Решетиным.
Кто сказал, что на войне нет места чудесам и сказкам?
Рюша. История в звуке
Андрей Решетин - душа нашей экспедиции. За десять дней мы проехали с ним - если считать расстояния от Москвы - три тысячи семьсот километров. "Прошили" весь Донбасс, побывали в Мелитополе и Геническе...
И везде смычок Рюши творил чудеса. Скрипичный смычок, как оказалось, стоит автомата.
Эта фраза стала крылатой после открытого письма Решетина иноагенту Борису Гребенщикову, с которым Андрей играл в "Аквариуме" и с которым дружил. После начала СВО их пути разошлись - Гребенщиков подался на Запад, откуда перечисляет деньги ВСУ, а Решетин - на фронт, добровольцем.
Такой вот рок-н-ролл.
Но не только "Аквариумом" знаменит Решетин, он же Рюша - если для своих. Вот уже тридцать лет он лучший в России по музыке барокко, восстановил первый русский балет и первую русскую оперу. "Наша великая культура началась задолго до XIX века, я возвращаю нам наши корни". Четверть века он делал один из самых престижных в Европе фестивалей старинной музыки Earlymusic. Увы, не все еще находят смысл в корнях - и для того, чтобы нашли, чтобы поняли, Решетин собирал в Россию лучших музыкантов со всего мира, для чего, бывало, закладывал свою квартиру.
На фронте занимался тем же - корневой системой. Исполнял сочинения Хандошкина, Бибера, Баха... Музыку, которая создавалась в то же время, что и Новороссия. Издал брошюру об истории тех городов, которые вернула или еще вернет наша армия. Мариуполь, Мелитополь, Геническ, Одесса, Киев...
В этом году Решетина списали - после микроинсульта, да и возраст подошел не фронтовой: ему 61 год. С тех пор он не давал концертов, лишь записал альбом с той музыкой, что играл на СВО, - "Сильнее смерти".
В экспедицию "Родины" попросился сам. "До этого ваш журнал рассказывал историю в слове, в документах, в картинках. Но история - это еще и звук".
Еще одна причина, почему Решетин отправился с нами: "В Петербурге мне тяжело дышать - хочу туда, где я нужен. Где мои парни, ставшие для меня семьей. Родные люди".
Скажем честно: он везде играл как бог. И встреча с маленьким мариупольским скрипачом была ему тоже предначертана свыше. Но до Мариуполя нам с Рюшей и его скрипкой еще надо было доехать.
Северодонецк. Чудо семьи Яркиных
Когда въезжаешь в Северодонецк, то сначала кажется, что это город-призрак. Обгоревшие многоэтажки без окон и дверей, расстрелянные прямой наводкой торговые центры, раскуроченные детские площадки... Связи нет, интернета - и в помине.
Но чем дальше, тем картина оптимистичнее. Люди на остановках, велосипедисты, мамы с колясками. Блестят купола храма, из кофейни недалеко от центральной площади доносится аромат кофе, время от времени вырастают перед глазами отремонтированные здания - в основном школы.
В школе N 6 - презентация "Семейных ценностей". Зал полный ровно настолько, насколько позволяет близость к фронту. В первом ряду - глава Северодонецка Николай Моргунов. Рядом - учителя, библиотекари, все те, кто может процитировать по памяти все четыре предыдущих спецвыпуска "Родины". Эти спецвыпуски для них - и методические пособия, и журналы-учебники, и просто отдушины от войны. Без преувеличения - для всех собравшихся это как встреча с Родиной.
Пока шла встреча с читателями, беспрерывно порывался сказать свое веское слово двухлетний Сева, Всеволод. Еще бы. Мальчугану есть что поведать на тему номера. Его зачали под бомбами, в подвале. Как решились?
У мамы Наташи ответ сквозь слезы: так случилось. Чудо. "Мы называем его нашим эмигрантом: зачинали в Украине, беременной ходила в ЛНР, а родился он уже в России".
Всего у Яркиных четверо детей. На встречу с "Родиной" пригласили и родную сестру Натальи - у нее двое ребятишек. "Мы все держались вместе во время войны, так только можно выжить и победить".
Всеволод не унимался - звонко перебивал выступающих, а их, поверьте, было много. Но тут на сцену вышел Андрей Решетин - и малыша как подменили!
Он не отводил от смычка глаз, даже когда в открытое окно влетало эхо отдаленной канонады. И три его сестры, рожденные в года глухие (когда Северодонецк еще томился в самостийном царстве), ни на секунду не отвлекались.
В этот же день мы съездили к прабабушке детишек Ярцевых. Она для Северодонецка будто символ - несгибаемого жизнелюбия. Анна Егоровна Ляхова пережила и времена всесилия неонацистов, и войну, и - несмотря на все свои 95 лет - по-прежнему бодра и весела. Благодарила нас за внимание и за журнал, крестила скрипача Решетина...
Мы уходили, а она призналась тихо вслед: впервые в жизни, между прочим, скрипку-то услышала - вот так живьем.
Впереди нас ждал главный для Рюши концерт - в Геническе, где пять месяцев базировалась его творческая фронтовая бригада и откуда Решетин с братьями отправлялся в самое пекло. И всегда - возвращался.
Геническ. "Глаза боли и печали"
Мы приехали с Андреем туда, где стояла его бригада. Дальше шлагбаума вчерашнего солдата не пустили - не положено. Собрались уж было уезжать, как рядом, обдавая облаком пыли, остановился грузовичок. В нем - откуда только взялся! - сослуживец Решетина. Обнялись. Защипало в глазах. И снова - каждый на свой фронт.
"Я играю для вас от лица всех наших ребят, в память о тех, кого я музыкой провожал на смерть", - сказал Рюша зрителям в Геническе.
Что его барочная скрипка со струнами из овечьих кишок сделала с залом - одному Богу известно. Но когда стихла последняя нота "Благовещения" Бибера - взлетела с места Татьяна Кузьмич, замгубернатора Херсонской области. На одном дыхании: "Вы... Вы так играли!.. Вы подняли наши души в небеса!"
Это не пафос, не красивости. Здесь многое утягивает душу вниз - под тяжестью воспоминаний. Одни повидали всякого у бандеровцев в плену. Других на херсонских улицах закидывали яйцами прихвостни неонацистов. Угрозы сыплются оттуда и сегодня. Почему эти люди не сдаются? Да потому что Родина у них - одна, и настоящая.
Красивые сильные женщины в этом маленьком приморском регионе стараются ни в чем не отставать от всей большой России. Не успели в стране ввести уроки семьеведения - в школах Херсонской области тут же появился этот предмет в расписании. Учебники по нравственным основам семейной жизни отпечатали сами - спасибо спонсорам. И оказалось, очень вовремя - как раз под первые уроки - приехали мы с "Семейными ценностями".
Учителя спецвыпуск отрывали с руками - в нем же, помимо прочего, есть готовые темы и герои для уроков, есть подборки фильмов, цитат...
В Геническе на встречу с журналистами пришла семья двенадцатилетнего художника Сережи Боева. На следующий день после вторжения в Курскую область он нарисовал мощную по мысли и эмоции картинку "Глаза боли и печали". Мальчишка написал: "Я тоже переживаю за долю своих соотечественников" - и показал рисунок учительнице, а та разослала во фронтовые чаты.
На нашей встрече Сереже вручили наручные часы и сухпайки от растроганных солдат. Поделились, чем могли.
Откуда, говорите, у нас берутся патриоты? Да вот же: отец мальчишки - фельдшер скорой помощи, мама - домохозяйка. В единственном сыне души не чают, все свободное время - только ему. "Рассказываем о дедах, которые дошли до Берлина, путешествуем, - делятся они. - Воспитываем в советских традициях, без оглядки на модные европейские системы. Не наше это все, какое-то нерусское".
Свое, родное, Боевы в тот день услышали и в музыке, которую дарил Геническу Решетин. Аплодировали стоя.
Вы уже поняли, чем стала его скрипка для нашей экспедиции? Скрипичным ключом, которым открываются души.
Мелитополь. Родословная Елиных
Мелитополь, запорожский "город меда", кажется счастливчиком - война его практически не тронула. В парке Горького толпы молодежи, грохочет музыка, работают аттракционы. Но это внешнее. А что внутри? Все те же раны, которые лечатся временем. И добрыми людьми. И памятью, конечно.
Здесь мы познакомились с завучем сельской школы, учительницей химии и биологии Хадижат Раджабовой. В Запорожскую область она приехала из Дагестана пару лет назад. Первое время работала под звуки бесконечных "прилетов". Выдержала, выстояла. С пробелами в умах и душах здешних школьников куда сложнее. Но и с этим научилась справляться.
В первый же год Хадижат придумала неслыханное - вывезла школьников в свою семью, в Дагестан: "Дети увидели трепетное отношение младших к старшим, заботу, искренность. После этого мне и не надо было объяснять им специально, что такое семейные ценности".
На сцену выходили гости, уже успевшие проштудировать наш спецвыпуск от корки до корки.
- Решил было помечать закладками самые интересные страницы - в итоге закладки оказались на каждой! - улыбается представитель местного отделения Союза писателей России педагог Виктор Гнедашев. - Вот материал о великой княжне Ольге, которая во время Первой мировой войны стала сестрой милосердия. Чем не пример? У нас тут рядом как раз госпиталь. Или вот еще - 75 лет сын продолжает искать могилу отца. Я веду историю и географию Запорожской области. Спросил у ребят, а знает ли кто-то из них своего прадеда. Ответила только одна ученица.
Материалами о родословных зачиталась семья Елиных: родители и восемь их детей. "Нам тоже есть что детям рассказать. Мой дед, мой дядя освобождали Украину от фашистов, родители строили БАМ", - говорит папа Руслан. Он и сам мужчина с биографией. Был военным, но вышел в отставку из украинских вооруженных сил, когда понял, что дело идет к войне с Россией. "Уезжать не думали, верили, что справимся", - говорит мама Елена.
Когда неонацисты били по Мелитополю, Елины в своем большом доме давали кров и еду семьям из ближайших многоэтажек. Так и жили, в тесноте, но вместе. Так и выжили.
Шеф-редактор "Родины" просит Елиных поделиться главным секретом их большой семьи. Руслан в ответ - какие тут секреты: "Главное слово у нас - любовь. И сегодня это самое важное слово для всей нашей России".
Ну а мы неуклонно приближаемся к финалу нашей экспедиции, который мог придумать только добрый сказочник.
Мариуполь. Сказка "Родины"
В мариупольской школе N 7 нынче за парты сели больше семисот учеников. Столько не бывало даже до войны. Или - как тут говорят - "в той жизни".
Казалось бы, живи и радуйся - и семьи возвращаются, приезжают новые. Но война по-прежнему дышит в спину. Советник директора по воспитательной работе, учитель русского Карина Колосовская - молодая, красивая, смелая, - кажется, уже привыкла, что в проукраинских пабликах перемывают ее косточки. Была, мол, гарна дивчина - и шо с ней вдруг случилось? Представляете - она еще при украинской власти на уроках читала детям русских классиков. "Да у нас дома хорошая библиотека". После начала боевых действий Карина никуда не стала уезжать. Осталась с семьей, с отцом, всю жизнь оттрубившим на "Азовстали", с мамой, с братьями...
"Держались все вместе, одним большим кулачком. Уже, было, подумали, что обойдется, - и тут 10 апреля украинская армия ударила прямо по двору, где были дети. Многие погибли, в том числе мой брат Данил".
Карина просит на минуту выключить диктофон. Отворачивается и прячет слезы, прикрываясь книжкой. На обложке - Пушкин, "Медный всадник".
На встречу с "Родиной" пришла и семья Рязанцевых: семь детей, трое внуков. Горя Рязанцевы за десять лет войны хлебнули выше крыши. Еще в 2014-м главу семьи Вячеслава обвинили в сепаратизме. Год продержали в мариупольской тюрьме - там издевались изощренно. Потом запретили выезжать в Донецк, где тогда жили дети и жена Александра. Семья сама перебралась к нему, и только обустроились - завизжали сирены. Однажды прямо по их дому ударили двумя ракетами. Дети изранены, многие по сей день живут с осколками - операции стоят огромных денег...
Но Рязанцевы в дни блокады кормили всю округу, добывали лекарства и делились с теми, у кого уже не оставалось сил. "Воспитывали ли мы как-то специально в детях отзывчивость? Мы радовались до слез, когда наши девочки чистили картошку для всех. А наш старшенький Валера и сейчас... - голос у мамы Саши вздрагивает. - Он сейчас под Курском, волонтером".
Семья Рязанцевых пришла на встречу с "Родиной" в день своего тридцатилетия. Узнав об этом, Рюша взялся за скрипку: "Хочу сыграть только для вас двоих..."
Первые же ноты - и всё, Александра в слезах. Такая музыка... Муж обнял, так они и простояли перед онемевшим залом. Скромные и сильные. Потом уже на последних рядах дочки, трогательно вытирая мамины слезы, сами разрыдались. И та вдруг начала расчесывать им волосы: красавицы вы мои милые.
Скажете, это как-то чересчур сентиментально? Уверяю вас: так может думать только тот, кому не снилось все, что пережили эти семьи Мариуполя.
И кто не видел, как дети слушают здесь музыку Бибера 1675 года в исполнении Андрея Решетина.
Вот мы и подошли к сказочному финалу...
После того как Рюша взял последнюю ноту, к нему подошел Ростислав Ларкин. Тот самый школьник, что мечтал когда-то выучиться и стать настоящим скрипачом. Пока его скрипку не убила война - и он от горя не зарекся заниматься музыкой.
Не было у нас "домашних заготовок". И Рюша ничего не знал про парня. Да и мальчик не подозревал, что вместе с классом попадет на встречу с "Родиной", а тут...
А тут живая скрипка. Душу наизнанку.
Ростислав прекрасно помнит скрип стрельбы и какофонию артобстрелов. Музыку скрипки он услышал первый раз с тех пор. Кто знает, что произошло, что у него в душе перевернулось, перещелкнуло - и будто отпустило? Но мальчик Ларкин подошел вдруг к нам и так сказал - по-детски и по-взрослому: "Мне кажется, я ждал такого человека. Он играл прекрасно. И теперь мне снова хочется учиться в музыкальной школе".
В зале были учителя из школы искусств - они услышали мальчика. Пообещали помочь.
А Рюша подарил ему свой диск, благословляя: "Ничего не бойся и учись, чтоб музыка твоя дарила людям счастье и душа от этого росла".
Мечта вернулась. Обнялись. Случилось маленькое чудо. Сказка - хочется верить - со счастливым финалом.
А иначе и не может быть, когда у человека есть мечта, семья - и рядом "Родина".
В полном объеме материалы экспедиции по новым российским территориям читайте в октябрьском номере "Родины"