В судьбе женщины-конструктора отразилась история омской оборонной промышленности
В Омск семилетняя Лида приехала в августе 1941-го. Семейный архив сохранил командировочное удостоверение ее отца, которому было предписано отправиться в эвакуацию вместе с московским номерным заводом. Бомбежки, голод, чужой город. Цеха, выдававшие первую военную продукцию прямо под открытым небом. Недавно Лидии Павловне исполнилось девяносто лет. Но она помнит все, как будто это было вчера.
Одно из ярких впечатлений детства - ноябрьская демонстрация, куда ее взял отец. Мама возражала: пальтишко маленькой Лиды выглядело совсем не по парадному. Проблему решили, одев ее в купленное на вырост пальто младшего брата. И вот она, на плечах отца уже движется в правом ряду праздничной колонны мимо кремлевской трибуны под громогласное "Ура!" "Видишь наверху в центре человека с усами в кепке? Это Сталин!", - стараясь перекричать толпу восклицает папа. И Лида, махая красным флажком, вместе со всеми радостно смеется.
Кто бы мог подумать, что уже через год Москву начнут бомбить. А семья отправится в Сибирь. Они едва успели сесть в последний заводской поезд, уходящий в далекий холодный край.
- В руки нашему родственнику, который работал в охране Сталина, случайно попал черный список, в конце которого стояла фамилия моего отца - Ясенков Павел Алексеевич. В ту пору многие его коллеги уже подверглись репрессиям без права переписки. А теперь смертельная опасность нависла и над нашей семьей. Я помню непривычно-гнетущее состояние родителей. Разговоры полушепотом. Ужас в глазах мамы. Скорые сборы. Мы заскочили в самый последний вагон. А бабушки вдруг передумали. Спешно спустились на перрон, категорически заявив: "В Сибирь умирать не поедем!"
Поезд шел бесконечно долго, почти полтора месяца. "Железка" в ту пору была однопутной. Приоритет отдавали эшелонам, идущим на фронт, а все остальные дожидались своей очереди на узловых станциях.
Омск, переполненный эвакуированными, показался маленькой москвичке суетным, неуютным и грязным городишкой. Толпы приезжих свалились на него, как снег на голову. Только из Москвы прибыло более десятка заводов, плюс предприятия из Ленинграда, Украины. И всех надо было расселить.
Семью Лиды сначала определили в школу неподалеку от Черлакского кладбища. Голодные дети, которые бегали туда поиграть, были рады: в траве погостов было полно "калачиков". Бабушка рассказывала, что это растение - просвирник - можно есть. И ребятишки горстями запихивали его в рот. Потом они узнают, и что такое суп из лебеды и крапивы, лепешки из корешков, овощных очистков и мороженой картошки, оладьи из клейстера. Нехитрые рецепты мамы помогли пережить суровые голодные годы семье Лиды.
Омский тыл наладил надежное снабжение фронта техникой, снарядами, амуницией, продуктами. Цеха, выпускавшие военные самолеты, были в числе передовых - трудились женщины, подростки, старики. Работали здесь и выдающиеся советские конструкторы. Под началом Андрея Туполева трудился и репрессированный Сергей Королев, которому заменили десять лет в лагере на производственную ссылку в Сибирь.
- Однажды я видела его в группе людей, идущей к заводу под конвоем. И спросила отца: "Это бандиты?" На что он ответил: "Нет, дочка, это очень хорошие люди. А охрана - для их безопасности", - говорит Лидия Милько.
После окончания войны папу звали обратно в Москву, даже давали жилье. Но репрессии никто не отменял, и мама заартачилась. Да и жизнь в эвакуации потихоньку стала налаживаться. Сначала семье дали комнату в новом бараке: у заводчан в месяц был всего один выходной, и они его проводили на стройке своего жилья. А потом отец перевез их в коммуналку, поближе к заводу. Это время Лида вспоминает с особой теплотой.
Девочка сразу нашла друзей. Неподалеку располагалась двухэтажка, в которой жили семьи заводского начальства. Соседские дети приходили к ним во двор играть в футбол и штандер. И Лиду всегда принимали в команду.
В честь перевыполнения заводского плана случались праздники. В комнате собирались коллеги по цеху, приносили кто что мог, иногда деликатесы - сыр, колбасу, селедку. Гости танцевали под патефон, шутили, смеялись. Совсем как до войны.
В школу Лида попала только в десять лет. Но быстро догнала сверстников, поскольку очень любила читать. Отца, который отвечал за сдачу готовых изделий (самолетов, а потом ракет), на заводе ценили. И, повзрослев, Лида тоже решила пойти по его стопам. В седьмом классе перевелась в вечернюю школу рабочей молодежи, а потом без отрыва от производства окончила авиационный техникум. В цехе, где она начинала нивелировщицей по сборке самолетов, ее сразу приняли, и даже ласково прозвали голубкой.
- До сих пор помню, что угол между правым и левым крылом должен составлять 143 градуса. С поправкой плюс-минус три градуса, не больше. Иначе самолет может перевернуться в полете, - вспоминает инженер-конструктор.
На танцах в доме культуры Лидия познакомилась с молодым моторостроителем Сергеем (будущим мужем). Вместе вырастили сына и дочь, которые тоже выбрали инженерные специальности.
Справка "РГ"
В годы Великой Отечественной войны на омском "Полете" было изготовлено восемьдесят бомбардировщиков Ту-2, более 3,5 тысячи истребителей Як-9. Именно на омских "яках" сражались французские летчики из прославленного полка "Нормандия-Неман".
Сегодня ПО "Полет" - филиал госкорпорации имени М. В. Хруничева, здесь собирают ракеты-носители "Ангара". Недавно был успешно осуществлен очередной пуск ракеты-носителя легкого класса "Ангара-1.2" с космическими аппаратами в интересах минобороны России. А в апреле этого года с нового космодрома Восточный стартовала тяжелая "Ангара-А5". После модернизации именно эта ракета-носитель будет выводить на орбиту модули Российской орбитальной станции. Развертывание станции планируется начать с запуска научно-энергетического модуля в 2027 году.
