Евгений Ямбург: Никакие тесты не покажут склонность детей к экстремизму, нужна глубокая и ранняя диагностика

Сегодня не существует никаких тестов и объективных инструментов, чтобы определить склонность к насилию и экстремизму. Причины такого поведения подростков кроются глубоко. Так заслуженный учитель РФ, директор Центра образования №109 Евгений Ямбург прокомментировал "Российской газете" инициативу ввести обязательное тестирование школьников на склонность к противоправным действиям.

Такая инициатива поступила в Госдуму от депутатов Татарстана.

"Инициатива непрофессиональная. Никаких тестов и объективных анализаторов для выявления склонности к насилию и экстремизму не существует. Причины этих явлений коренятся в совершенно других, более глубоких вещах, - говорит Евгений Ямбург. - Сегодня, по данным педиатров, у нас абсолютно здоровых детей только 13 процентов. Остальные имеют различные проблемы. На первом месте, увы психоневрология. Мы все знаем о громких случаях стрельбы в школах. Первое, что предлагается после каждой такой трагедии - усилить охрану школ. Но у каждой школы Росгвардию не поставить. А кто стрелявшие? У одного парня опухоль мозга с детства, у другого - юношеская форма шизофрении. Здесь не помогут тесты. Нужна ранняя диагностика. Опытные психологи и психиатры владеют этими инструментами.

Другое дело, что мы категорически не имеем права без согласия родителей применять эти методики. А родители боятся того, что медицинские данные ребенка "утекут" и потом, даже если удастся вылечить подростка, помешают ему строить нормальную жизнь. И их можно понять. Моя боль в том, что в какой-то период нашей истории в стране фактически исчезли медико-психолого-педагогические службы, которые создавались в конце 80-х - начале 90-х годов прошлого века. А благодаря такой вот службе мы в свое время смогли не "упустить" одного из моих учеников. В школе был очень смышленым, в 8 классе мог практически наизусть учебник пересказать. Но в какой-то момент стал делать сначала странные, а потом страшные вещи. Дошло до уголовного дела. Мы выяснили, что у этого ребенка юношеская форма шизофрении. Она лечится, но только до 14 лет. А потом наступает распад личности. Мы успели, отправили мальчика в Институт Сербского. Его вылечили. Он хорошо закончил школу, поступил в вуз, все в порядке".

По словам Ямбурга, еще одна группа риска - это дети с так называемым диагнозом СДВГ - синдромом дефицита внимания и гиперактивности. Признаки хорошо видны уже в детсадовском возрасте: неусидчивость, не может долго удерживать внимание. И когда такой ребенок, с которым не поработали вовремя, попадает в обычный класс, к учителю, который тоже не готов к работе с такими детьми, часто случается катастрофа.

Что делать? Советы Евгения Ямбурга:

1. Активно восстанавливать медико-психолого-педагогические службы.
2. Увеличивать бюджетные места для обучения педагогов-дефектологов.
3. Пока дефектолог выучится и придет в школу, пройдет лет пять-шесть. А действовать нужно уже сейчас. Поэтому на каждом факультете, где учат будущих педагогов, студентам надо давать основы дефектологии, психологии и психиатрии. Не для того, чтобы они занимались дифференциальной диагностикой - это дело специалистов, а для того, чтобы видели, кто перед ними в классе, и могли предупреждать конфликты.