В Воронеже поставили балет "Пер Гюнт" после 60-летнего перерыва
Казалось бы, музыка к "Пер Гюнту" известна всем, не только любителям классики. "В пещере горного короля", "Танец Анитры", "Песня Сольвейг" звучат на академической сцене и в рекламе, "Утро" нередко используют как мелодию для будильника, а "Смерть Озе" - как аналог траурного марша Шопена… Но норвежский композитор Эдвард Григ писал их отнюдь не для балета. Его задачей было проиллюстрировать драматический спектакль. Автор пьесы Генрик Ибсен хотел, чтобы музыка не просто сопровождала действие, а заменяла некоторые фрагменты текста. Впоследствии из восьми самых удачных номеров составили две сюиты, которые зажили своей жизнью.
- В какой-то момент сочинение Грига стало гораздо популярнее, чем драма Ибсена, довольно тяжеловесная и драматичная. В музыке акцент сделан на веселом нраве главного персонажа, его феерическом поиске смысла жизни и попадании в странные ситуации. Но сюита длится всего 25 минут. Для полноценного балета этого мало, поэтому мы использовали другие произведения Грига, в том числе аранжировку одной из фортепианных пьес, - рассказал дирижер-постановщик, народный артист РФ Феликс Коробов.
Это не первая балетная постановка на сюжет "Пер Гюнта", в том числе для Воронежа - спектакль с таким названием здесь шел в 1965 году. Но сейчас музыку подобрали заново, ориентируясь на современное либретто и хореографию.
- Я очень внимательно изучил то, что предполагали ставить больше 25 лет назад, но постарался, чтобы спектакль был живым, а не архивным, - пояснил балетмейстер-постановщик, худрук Воронежского театра оперы и балета Александр Литягин. - В нем сочетаются разные приемы, язык классической и современной хореографии. Главная мужская партия технически сложная, солист практически не уходит со сцены. Но артист балета и должен танцевать! Другой вопрос, что сложность должна быть оправданной, нужно понимать, зачем человек прыгает. Но это зритель решит, убедили мы его или нет.
Пер Гюнт, которого по очереди танцуют Иван Негробов и Михаил Ветров, почти два часа кряду кружится в водовороте чувств и фантазий, которые, кажется, подчиняют себе его естество без остатка. Тролли и гномы, коварные бедуины и соблазнительные сирены, воплощения злого Рока (в огненно-ярких костюмах и с ирокезом), сокрушительный шторм - все, с чем встречается герой за 40 лет странствий, выглядит отражением его страстей. Недаром лейтмотив из "Пещеры горного короля" начинает звучать еще до того, как Пер оказывается в подземелье, - в момент, когда парень сдается во власть эмоций, забыв о морали.
Впрочем, осуждать его за это не берутся ни постановщики, ни артисты. "Пер Гюнт уже к концу первого акта едва понимает, что с ним происходит. Его запутанные, неправильные мысли перерождаются во что-то неестественное. Но ничего отрицательного я в нем не вижу", - рассуждает Негробов.
Побывав на балу у сатаны и в морской пучине, герой "отталкивается от дна" и, как известно, возвращается к Сольвейг. Сцена их встречи, где Наталья Ветрова (в другом составе - Виолетта Барбусова) предстает одновременно трепетной девушкой и умудренной горем слепой старухой, - одна из самых запоминающихся в спектакле. Очень яркой вышла и смерть Озе - Мария Стец, танцуя без пуант под очень тихое, осторожное звучание оркестра, зримо воплощает метафору "земля ушла из-под ног" и словно растворяется в пространстве. Наряду с центральной парой выделяется дуэт их односельчан: друга и соперника Пера танцует грациозный Ацунори Ота, его невесту Ингрид - воздушная Адиса Кандурова. Некоторые соло в спектакле требуют от публики усиленного внимания, так как движения артистов скрадывает полупрозрачная завеса, на которую проецируется видео.
Так или иначе, сюжет и язык балета получились очень внятными. Даже неопытные зрители смогут понять, что происходит, не сверяясь с программкой (хотя ее, конечно, прочитать никогда не лишне), и испытать сочувствие к героям, потерпевшим крушение своих надежд.
- Если отталкиваться от драмы Ибсена, то там, конечно, все сложно. И главный персонаж ужасен, и перипетии его жизни - это не столько поиск счастья, сколько глупость, предательство или неадекватность в поведении. Но в музыке Грига все-таки больше света, она ближе к "Тилю Улиншпигелю", чем к мрачным норвежским сагам, - подчеркнул Коробов. - У нас история остается трагичной, и я думаю, что публика, особенно женская ее часть, найдет где поплакать и пострадать, сопереживая девушкам и матери Пера, да и ему самому.