Корреспондент "РГ" пообщалась с земляками маэстро, чтобы узнать, как национальные мелодии детства, а марийскими корнями Эшпай гордился, вплелись в его творческую судьбу.
Иван Ямбердов, заслуженный художник России:
- Андрея Яковлевича знаю с интернатских времен. Была у нас такая школа, куда собирали талантливых детей со всей Марий Эл, где учили не только творческим ремеслам, но и приглашали известных композиторов и писателей, чтобы с младых ногтей понимать, к какому уровню стремиться. Эшпай тоже, конечно, приезжал. В 1967 году, как сейчас помню, я, пацан-пятиклассник, смотрел на него как на божество... Потом поступил в Суриковский институт, стал художником, на его концерты ходил постоянно. Но с галерки казалось, что расстояние, между нами, непреодолимое. Жизнь сама нас свела.
В Москве, представляя очередного президента нашей республики, мы организовали выставку живописи. Пригласили всех столичных с марийскими корнями. Эшпай тоже пришел... Но меня-то он не знал - все мальчишки-пионеры на одно лицо, да и я уже был не пионер. А когда объявляли авторов, он вспомнил и подошел ко мне поделиться впечатлениями: "Ваша картина "Красные кони" всем понравилась, мне в том числе". Каково было услышать такое от мастера! Вспомнили былое... И я тогда набрался смелости и предложил: "Если будете в Йошкар-Оле, я ваш портрет напишу". Маэстро пообещал и слово сдержал. Несколько раз во время визитов на малую родину заходил ко мне в мастерскую чаю выпить. Как-то я за час написал на большом холсте его портрет, практически не отрываясь. Андрей Яковлевич удивился, а потом признался: "Да я партитуры тоже на одном дыхании пишу!". Потом я ту работу оставил, начал другую...Целая галерея получилась. Эти портреты как память у меня до сих пор в мастерской висят.
Андрей Яковлевич языка марийского не знал, но душу чувствовал. Помню, как венгерский композитор Кодак ему пенял: "Эх, Андрей, ты не знаешь своего родного языка. А я через марийскую мелодию венгерскую музыку познаю". На что Эшпай ему возражал: "Да, языка не знаю, но душу чувствую, я же мариец". Кстати, мариец переводится именно как "мужчина", и наши предки всегда были с сильной душой. Маэстро ли было об этом не знать, когда его отец был первым этномузыкологом республики, мелодии народные собирал. А сын вот построил на них наднациональную музыку, которую весь мир слушает.
У меня есть еще одна работа - "Черемисская рапсодия" (черемисы - это марийцы. Прим. ред.). Там семь человек: маэстро - в центре, там же мой автопортрет, дочка моя играет на скрипке, а зять - на фортепиано. Картина оказалась пророческой. Спустя несколько лет после ее написания Эшпай приехал исполнять свою 8-ю симфонию к нам в театр им. Шкетана. На вокзале московский поезд, в котором и моя дочь с мужем ехали, встречал известный флейтист Виталий Шапкин, с которым маэстро часто играл. Импровизацией родилась у них идея устроить концерт в музучилище.
Ольга Радостева, замдиректора школы искусств N7, г. Йошкар-Ола:
- Я 29 лет проработала в школе искусств Козьмодемьянска, куда Андрей Эшпай приезжал на творческие встречи. Но все это было на расстоянии, задолго до того, как я ему пироги стала печь. А случилось это в начале 2000-х годов. Я приехала встретить маэстро в Чебоксары. Пока он с музыкантами оговаривал на берегу какое-то флейтовое сочинение, предложила съездить в Кузьму и испечь для них пироги. Управилась быстро, а когда протянула Андрею Яковлевичу свою выпечку, он с улыбкой спросил: "С чем пироги?". Услышав, что с яблоками и творогом, хитро добавил: "Откуда вы знали, что это мои любимые?". Так зародилась наша маленькая традиция: он каждый год, совершая путешествие на теплоходе, приезжал в августе на свою малую родину, и я пекла ему пироги, чаще рыбные, наши волжские с лещом. Это когда начинка заливается яйцом. Марийскую землю он любил, часто цитировал Пушкина: "Два чувства дивно близки нам. В них обретает сердце пищу - Любовь к родному пепелищу, Любовь к отеческим гробам".
Но особенно он умел ценить и любил людей: помнил важные даты, звонил, присылал букеты, сообщал об исполнении своих произведений в Поволжье, чтобы мы могли послушать. Ездила в ту же Казань, потом ему отчитывалась, как все прошло. Он меня и на концерт в московскую консерваторию по случаю своего 75-летия пригласил. Этот пригласительный был для меня огромным подарком. Схватила деньги, скопленные на концертное платье, и без сожаления променяла на дорожный билет...
Однажды мы даже с ним выступали вместе (загадочная пауза). Шел 1995 год, маэстро приехал в Козьмодемьянск, была встреча в музее, он отвечал на вопросы. И, конечно, дали небольшой концерт, а перед его началом Андрей Яковлевич обратился ко мне с просьбой переворачивать ему ноты. Решила, что партия фортепиано, а играли в дуэте с флейтистом, несложная и я легко справлюсь. Но через несколько минут поняла, что темп бешеный, его руки просто летают по клавишам. Я и сама, погрузившись в музыку, "улетела" так, что перевернула страницу левой рукой (запретный ход), а когда убирала ее, то задела клавишу локтем, а потом следующую... Маэстро к короткой паузе показывает мне за "огрех" большой палец: дескать, все "отлично!". Он умел ценить импровизацию.
В 2002-м, когда я уже перебралась в Йошкар-Олу, ко мне обратилась директор Козьмодемьянской школы искусств с просьбой уговорить Андрея Яковлевича дать разрешение присвоить его имя школе. У нас с ним были дружеские отношения. Да что там дружеские, у него такая энергетика была, что просто нельзя было не влюбиться. И вот мы сидим в каюте теплохода, обсуждаем эту тему, но Андрей Яковлевич никак не соглашается, дескать, это не при жизни. А я ему в ответ: "Галине Улановой два памятника поставлены при жизни, и до скольки она дожила!". Согласился.
Раиса Яшметова, заслуженный деятель искусств Марий Эл:
- Первые встречи с композитором состоялись в годы моей учебы в Республиканской музыкально-художественной школе-интернате. Но наиболее тесными и яркими наши творческие встречи стали уже во взрослой жизни, в годы моей работы худруком, а затем и директором Марийской филармонии, которая носит имя Якова Эшпая - марийского композитора, музыковеда-фольклориста, отца Андрея Яковлевича. В 1993 году в культурной и музыкальной жизни республики произошло событие, значение которого, на мой взгляд, трудно переоценить. Впервые был организован конкурс "Молодые таланты Республики Марий Эл", в котором одновременно принимали участие как самые юные музыканты, так и студенты и профессиональные музыканты в возрасте до 30 лет. На конкурс съехались наши выпускники из многих городов России и ближнего зарубежья. Как автор идеи и организатор конкурса я пригласила (и получила согласие) Андрея Яковлевича Эшпая возглавить жюри. Этот конкурс стал уникальной площадкой для формирования целой плеяды молодых исполнителей. Я как самую большую ценность храню отзыв Андрея Яковлевича, где он своей рукой написал: "Спасибо, дорогая Раиса Лукьяновна, за все чудеса, которых Вы восхитительный автор!". Благодаря его имени, авторитету конкурс приобрел необыкновенную значимость и популярность, а впоследствии стал традиционным и проводится уже более 30 лет.
Кстати, конкурс получил и свое логическое продолжение. Марийская филармония совместно с Московской филармонией приняли участие в объявленном Министерством культуры РФ фестивале "Музыкальная провинция России". Представляя на нем нашу республику, мы организовали концерт классической музыки в Москве. Я вновь пригласила Андрея Яковлевича принять участие в этом проекте. Особенностью этой концертной программы было то, что маэстро не только исполнял свои произведения, но и представил публике молодых талантливых пианистов - Сергея Малинина и Сергея Чечетко, которые и были победителями первого конкурса "Молодые таланты Республики Марий Эл". В дальнейшем они оба стали лауреатами международных конкурсов, профессорами.
Эллина Архипова, композитор:
- Я могу говорить об Андрее Яковлевиче только с трепетом, глубоким уважением, ибо я очень люблю его музыку, сочетающую в себе настоящую красоту, силу, экспрессии, глубокий национальный колорит, лаконизм и предельную ясность. А первым серьезным и незабываемым творческим впечатлением от встречи с большой музыкой Эшпая стал для меня балет «Агнгара», который еще в студенческие годы я увидела на сцене Мариинского театра. Несомненно, искусство этого композитора принадлежит народу. Трудно переоценить значение и роль его творчества для марийской профессиональной музыки. Национальную музыку своего народа он развил и поднял на такую высоту, что она стала достоянием людей различных национальностей.