Как Жуков подарил отцу корреспондента "РГ" бутылку коньяка 1887 года

История эта восхитительная по своей простоте. Мой отец Игорь Александрович Снегирев работал в 60-х в АПН фотокорреспондентом первого отряда космонавтов. Поэтому особое доверие. Погоны капитана МГБ и все такое. Допуск по форме №1. Поэтому до своей смерти в 1988 году так и не побывал даже в ГДР.

А тут готовится к выпуску книга Георгия Константиновича Жукова "Воспоминания и размышления". С размышлениями все было в порядке, а вот в своих воспоминаниях он ни разу не упомянул Брежнева. Короче, первое издание было скандальным…

Отца отправили прямо на дачу к Жукову. Там нужно было снять будни маршала-пенсионера. В семейном кругу, так сказать. Задачу он свою выполнил. А потом, когда вышла книга, созвонился и приехал опять. За автографом.

Тираж этого не "доработанного" издания был отправлен в зарубежные страны. А потом, без ведома автора, вставили его "воспоминания" о бравом полковнике Брежневе, который отстаивал Малую землю. Брежнев действительно сражался под Новороссийском. Но чтобы маршал Победы вспоминал о каком-то заштатном политруке? Такого быть не могло.

Георгий Константинович Жуков на своей даче в Сосновке. Фото Игоря Снегирева из книги "Воспоминания и размышления", изданной Агентством печати "Новости". Фото: Фото Игоря Снегирева из книги Георгия Жукова "Воспоминания и размышления"

Жуков пригласил отца на свой юбилей, который отмечался 1 декабря. Точнее, отец сам напросился. Как это часто бывает у нашего брата. Потому что поснимать там - это журналистская удача. Он готовился. Начистил ботинки и купил в "Арагви" - самом популярном тогда ресторане - бутылку 25-летнего грузинского коньяка. Для смертных тогда это было круто. Приехал на дачу. А там и атташат всех стран-союзниц. И звезды. Правда в основном на погонах. Жукова любили все. И враги, и друзья. Друзья любили меньше. Завидовали.

Когда он входил в зал на собрание, все вставали и аплодировали. Но как такое можно было терпеть партийным бонзам?

Отец вручил свою заветную бутылку. Жуков поблагодарил от души.

"Коньяк-то грузинский! - говорит маршал. - А в Грузии есть обычай отдаривать. Вот, прими, Игорь Александрович, в качестве алаверды. Де Голль ящик прислал".

И вручает моему папе Мартель 1887 года. Обернута бутылка была в слюду. Под ней мерцала священная пыль подвалов Шампани. Сфотографировались на память. Жуков попросил отца больше не снимать его гостей. Стесняются. Да и политика была тогда неясной. Опальный маршал мог бросить тень и помешать карьере. Хотя я бы гордился такой тенью.

Как мой папа сокрушался! Но Жукову перечить нельзя. Именинник, да и человек справедливый.

Бутылка заняла почетное место в серванте. Вместе с ромом, который привез Гагарин с Кубы и бутылкой кьянти от Павла Беляева, который с Леоновым летал. Кьянти прокисло. Гагаринский ром выпил я на проводах в армию. А вот с коньяком случилась беда. Моя тетя заболела. Нужна была очень опасная операция на печени. Ее блестяще провел академик Эдуард Гальперин. И мама уговорила моего отца подарить в благодарность хирургу ту самую жуковскую бутылку. Зачем? В Советском Союзе можно было купить "Мартель" с рук. В конце концов два "Мартеля". Но мама была такая целеустремленная! Прямо как Жуков. Реликвия от де Голля и Георгия Константиновича перекочевала в бар к Эдуарду Израилевичу.

Фото Игоря Снегирева из книги Георгия Жукова "Воспоминания и размышления".

Вот и вся история дружбы Георгия Константиновича с Игорем Александровичем. С Праздником Победы!