Лидер "Мегаполиса" Нестеров представит в Александринке третий том нового проекта

Рок-музыкант и лидер "Мегаполиса", заставивший зазвучать и "Оркестр громкоговорителей", а к тому же еще и продюсер, открывающий для нас заново музыку советского кино, - Олег Нестеров делает сегодня то, до чего еще никто не додумался. В паузах между концертами и фестивалями он находит редкие треки и истории жизни незаслуженно забытых композиторов, пишет о них увлекательные книги, издает на виниловых дисках их музыку. И даже представляет музыкально-биографические спектакли для лучших театров.

Свой новый проект Олег Нестеров назвал мощно, пусть и немного загадочно: "Три степени свободы. Музыка> Кино> СССР". Первый его "том" (так называет результаты своих исследований сам музыкант) в 2021 году был посвящен Альфреду Шнитке. Второй, в 2023-м, - Олегу Каравайчуку. Теперь выходит третий - в честь еще одного знакового для нашей культуры композитора - Александра Кнайфеля. Представят "читателям" этот новый "том" на Новой сцене Александринского театра в Санкт-Петербурге - 12 июля.

Накануне премьеры музыкант, писатель и продюсер Олег Нестеров ответил на вопросы обозревателя "РГ".

Вы успешный артист, играющий рок в "Мегаполисе", интуитивную музыку и авангард в Zerolines, - для чего вам еще и этот хлопотный и затратный во всех отношениях культурно-просветительский проект "Три степени свободы"? Так обидно, что забываются хорошие композиторы прошлого, или у вас еще какая-то задача?

Олег Нестеров: Год от года сфера моих интересов растет, когда-то я начал продюсировать молодых артистов, чтобы по-настоящему им помочь (среди них были и Найк Борзов, и группа "Маша и Медведи", - Ред.). Потом начал преподавать - делиться опытом. И написал два романа, не в силах таить в себе эти истории… А потом стал исследователем: сначала были неснятые фильмы оттепели, проект "Из жизни планет", ставший и музыкой, и подробнейшим сайтом, и спектаклем, который мы играем уже 10 лет. А потом обнаружил еще один феномен, посвященный советской киномузыке, и… взялся и за него.

Мне сложно назвать это увлечениями, вот уже лет пятнадцать я делаю вещи, которые кроме меня никто не сделает. Что толку делать то, что может сделать кто-то другой? Мне кажется, я кладу в нашу общую культурную копилку важные вещи. Так что как эксперт я теперь известен даже больше, чем как артист, но не страдаю от этого (улыбается).

Хочется, чтобы музыка, написанная лучшими композиторами ХХ века, не затерялась в киноархивах вместе с фильмами

И вот теперь у вас уже третий том о прекрасных, но полузабытых композиторах. Нет ощущения, что вы один делаете то, чем должны были бы заниматься целые организации?

Олег Нестеров: Советская киномузыка - мировой феномен. Нигде в мире композиторы высшей академической лиги в кино не работали, а у нас это случалось, по причинам чаще всего не очень веселым. Шостакович, Прокофьев, Шнитке, Губайдулина, Вайнберг, Канчели, Каретников, Каравайчук… В какой-то момент я понял, что музыка, написанная мастерами ХХ века, может затеряться в киноархивах вместе с фильмами, в которых она когда-то звучала.

Отделять музыку от кадра и соединять с вечностью - такова миссия этого мультиплатформенного проекта. По каждому герою - книга, новый том на сайт, киномузыка на виниле и цифровых площадках, мультимедийные концерты, сыгранные "Оркестром громкоговорителей". Проект этот я считаю теперь своим пожизненным. Сколько успею, столько сделаю.

На трех героев - Шнитке, Каравайчука и Кнайфеля у меня ушло девять лет. Постепенно сложилась такая "команда мечты", вернее, даже три команды: по книге, сайту и концерту. Этот проект совсем не про деньги, я делаю его за свои.

Из трех названных вами композиторов - Александр Аронович Кнайфель наименее известный. Не было опасений, что на него придет меньше зрителей, чем, скажем, на Шнитке? Или, наоборот, так даже появляется азарт?

Олег Нестеров: Произведения Кнайфеля исполняются ведущими музыкантами во всем мире, ему посвящаются целые фестивали. А его музыка звучит более чем в сорока фильмах: "Противостояние", "Торпедоносцы", "Рафферти"… Год назад он ушел из жизни, и в его финальный год мне довелось быть рядом, много говорить, исследовать под его руководством архивы. И он, огромное спасибо ему, сам собрал сборник своей музыки и для цифры, и для винила.

Почему вам важно устроить презентацию именно в Александринском театре в Санкт-Петербурге?

Олег Нестеров: Кнайфель называл себя "петербуржцем по национальности", без этого города не мыслил своей жизни. Поэтому петербургскую премьеру мы считаем самой важной, несмотря на то что мы уже представили этот проект две недели назад на Дягилевском фестивале в Перми. "Оркестр громкоговорителей", или "акусмониум" - это пространственная музыка, и пространства должно быть очень много, дирижер "акусмониума"" раздает фонограмму, записанную полвека назад на полсотни громкоговорителей, расположенных по всему залу.

У Новой сцены Александринки как раз уникальные возможности пространственного воспроизведения музыки. Прозвучит "Айнана", музыка из забытого фильма "След росомахи". Сама звуковая дорожка культовая: в 1983 году за ней охотился Дэвид Бирн (легендарный британский музыкант, лидер группы Talking Heads, - Ред.), мечтая издать ее на своем лейбле Luaka Bop.

Кнайфель тогда приехал в Вашингтон на премьеру своей "Восьмой главы", которую исполнял в шеститысячном вашингтонском соборе Ростропович между четырех хоров - мужского, женского, детского и смешанного, опять же разведенных в пространстве. Кнайфель и с Бирном встретился, но фонограмму не отдал. И она до сих пор не издана…

Кстати, пространственное исполнение в нее было заложено изначально: на Ленфильме, в огромном помещении вокалисты капеллы и исполнители на ударных непрерывно, все 17 номеров, перемещались по всему пространству студии, это было четко прописано в партитуре…

Отчего к названию "Три степени свободы" вы добавили такое уточнение: Музыка> Кино> СССР?

Олег Нестеров: Как ни странно, киномузыка в СССР являлась едва ли не самым свободным из искусств: существуя официально, она могла не вписываться в каноны "социалистического реализма". Ленин назвал кино важнейшим из искусств, и это давало возможность сказать режиссеру: мне не нужен халтурщик, мне нужен настоящий мастер. Это и есть ответ про три степени свободы: Музыка > Кино > СССР.

Позже ко мне пришли и три степени свободы у гироскопа - при любых ударах извне его внутренняя часть остается неподвижной. И три степени свободы Бердяева - иррациональная, рациональная и свобода в любви…

Пока вы заняты проектами, "Мегаполис" не выступает. Коллеги не обижаются, что остаются без гонораров?

Олег Нестеров: Я очень стараюсь, чтобы моя собственная музыка не страдала. И в доказательство тому в апреле вышел на альбом "С прочностью нитки", а спустя три месяца - третий том проекта с Кнайфелем. И мы стараемся играть везде, где нас ждут. Потому что нет для меня большего счастья, чем играть нашу музыку со сцены.