Одна из самых красивых опер мирового репертуара. В Мариинском театре дают "Эрнани" Джузеппе Верди

Вендетта, любовь и политика, сплетенные талантом итальянского гения в одну из самых красивых опер мирового репертуара, это и есть "Эрнани". Но это название лишь эпизодически появляется на театральных афишах, ибо требует от исполнителей не только звездного статуса солистов, но и ювелирной сыгранности ансамблей. Мариинский театр, обладающий парадоксально необъятным репертуаром, спустя 160 лет вернул оперу Джузеппе Верди публике. Постановку осуществили приглашенные из Болгарии режиссер Орлин Анастасов и художник Денис Иванов, за дирижерским пультом премьерного спектакля Валерий Гергиев.

"Эрнани" - всего лишь пятая (из 26) опера Верди, созданная им в тридцать лет, и первая, что после премьеры в марте 1844 года в венецианском театре La Fenice принесла автору оглушительный успех и международную известность. Следующей большой удачи Верди придется ждать семь лет до появления "Риголетто", "Трубадура", "Травиаты", "Симона Бокканегры", "Бала-маскарада". Но в отличие от "Эрнани" не всем операм Верди удача улыбалась с первой попытки в вечер мировой премьеры.

В основе сюжета "Эрнани" драма Виктора Гюго "Эрнани, или Испанская честь", ставшая одним из громких театральных скандалов своего времени. Либретто под жестким композиторским надзором написал его любимый соавтор - поэт Франческо Мария Пьяве. Реформатор оперного жанра Верди любил выбирать для своих опусов сюжеты с ярким социально-политическим подтекстом и громкой нотой гражданско-исторического назидания. Но новая мариинская постановка сознание не будоражит и не ищет диалога с сегодняшним днем. Орлин Анастасов - знаменитый болгарский бас, чья вокальная карьера была блистательной, но очень короткой, с недавних пор осваивая режиссерскую стезю, предлагает классический костюмный спектакль, где доминирует романтический дух в атмосфере Испании и Франции XVI века, что олицетворяют в первую очередь роскошные костюмы, магнетически приковывающие зрительское внимание.

В этом роскошном антураже, динамичность которому придает лишь постоянно вращающийся сценический круг, двигаясь по которому, иногда с некоторым скрипом, сменяли друг друга тени соборов и замков, и разворачивается в стиле шикарного костюмированного дефиле любовная трагедия: трое грандов бьются за сердце прекрасной Эльвиры. А она любит не короля Кастилии (будущего императора Священной Римской империи) и не пожилого богача де Сильву, а пылкого Эрнани - разбойника, пусть и сына убитого герцога Арагонского. В таком клубке страстей фатальный финал неизбежен. А петербургская постановка Орлина Анастасова предоставляет певцам шикарную возможность проявить себя во всей вокальной красе, не будучи отягощенными задачами повышенной театральной трудности. И почти каждый солист принимает этот вызов с благодарностью.

Тенор Нажмиддин Мавлянов в титульной партии романтического героя - аристократа, ставшего бандитом, одержим любовью и жаждой мести, был очень органичен, как и мастеровит в вокальном исполнении, в котором, быть может, все же чуть-чуть не хватало разнообразия тембральных красок в голосе. С другой стороны, это создавало ощущение обреченности судьбы (очевидно стремление героя к смерти), которой всегда и сопереживает оперная публика. И пение, и требуемый ролью кровавого Карла V артистизм у монгольского баритона Ариунбаатара Ганбаатара были на самом высоком уровне. А вот безжалостный эгоист Дон Руй Гомес де Сильва у молодого баса Мирослава Молчанова выглядел только черновым наброском на неблизкое будущее.

Театр предлагает классический костюмный спектакль, где доминирует романтический дух в атмосфере Испании и Франции шестнадцатого века

Сопрано Динара Алиева (Эльвира), страстная и артистичная, была настоящей примадонной спектакля, когда очарование и сила характера оправдывают любую нелепость оперного повествования. А красота и головокружительная музыкальность пения доставляют меломанское удовольствие.

Эмоции приумножает Мариинский симфонический оркестр под управлением Валерия Гергиева, обладающий гениальной способностью едва заметным жестом добиваться филигранной точности от музыкантов и всегда быть на одном дыхании с певцами, иногда даже не поднимая глаз. И тут рождается столь богатая палитра глубинных музыкальных нюансов и подтекстов, что оказываются порой наилучшим обрамлением для любых человеческих отношений и с избытком компенсируют "витринную" красоту постановки.