
Шостакович - личность непростая, противоречивая. Как вы искали к нему подход? Что стало главным в его характере для вас?
Олег Савцов: Честно сказать, я не знаю, что стало главным. Подход к роли складывался постепенно, без какой-то четкой системы. От приглашения на пробы до первого съемочного дня прошло почти два года. Я прочел немало литературы. Очень важными были регулярные пробы (несколько раз в месяц) у Алексея Ефимовича Учителя, по большому счету их можно назвать и репетициями. И конечно же, музыка. Я бесконечно слушал и слушаю музыку Шостаковича - и в записи, и вживую. И главное, думать о персонаже. Когда размышляешь о герое, ты ищешь точки соприкосновения с ним, сопоставляешь его с собой, пытаешься понять его мотивацию - и в жизни, и в поступках. Даже если поступок выглядит как предательство - важно понять, почему он поступил так, а не иначе.
Вам ближе Шостакович - гений или Шостакович - человек, вынужденный идти на компромиссы?
Олег Савцов: Мне ближе Шостакович - человек, но размышляя о Дмитрие Дмитриевиче - гении, вспоминается история, когда Томас Мур сжег мемуары Байрона, а Пушкин, обожавший его, не расстроился, и одобрил случившееся: "Народ в подлости своей радуется унижению высокого, слабости могущего. Он мал, как мы, он мерзок, как мы! Врете подлецы: он мал и мерзок - не так, как вы, а по по-иному!"
Вот это "по-иному" меня и волнует в Шостаковиче - гении. Да, он был наделен особым талантом, но жил в реальности, где власть цензурировала даже музыку. Он все равно писал то, что хотел, хотя и пытался иногда угодить, потому что был вынужден. Например, он прекратил писать оперы - потому что в опере есть слова, их можно трактовать. Музыку тоже пытались толковать, находить в ней образы, которые казались "неправильными", обвиняя Шостаковича в формализме и антинародности. Страх быть репрессированным советской властью, полагаю, и вынуждал идти на компромиссы. Но одновременно с этим он как-то сказал: "Если мне отрубят обе руки, я буду всё равно писать музыку, держа перо в зубах".
Почему, по-вашему, именно в советскую эпоху появилось так много гениев - в музыке, театре, кино? И что нужно, чтобы такие вечные имена появлялись сегодня? Вы хотите сказать: "Чем хуже, тем лучше"?
Олег Савцов: Мне трудно сказать, но точно ясно: это не повод повторять страдания ради искусства. Хотя, возможно, в этом есть доля правды - как у Достоевского: "В страдании яснеет истина". У нас в жизни часто так бывает: не было бы счастья, да несчастье помогло. Но превращать страдание в метод - опасно. Что, заточить в подвал и сказать: "Теперь ты будешь страдать - пиши, создавай гениальное"? Это странно. Просто было такое время.
Но не думаю, что есть прямая связь: было плохо - писали великую музыку. Нет. Когда-то был золотой век, серебряный... Про наше время, возможно, позже тоже что-то скажут. Это была просто абсолютно другая эпоха. А разговоры "раньше было лучше" - были всегда. И будут. И это нормально.
В чём, как вы считаете, феномен музыки Шостаковича? Почему она остаётся актуальной до сих пор?
Олег Савцов: Потому что в ней есть правда. Есть особая жизнь, которая в ней живёт. Откуда она - не знаю. Он мог говорить, что написал про одно, но на деле - о другом. В своих письмах друзьям он с болью сетовал: вот такой-то композитор уже в забвении... А ведь был талант! И почему? Так что это тонкий момент. Например, то же творчество Баха и Вивальди было забыто на не одну сотню лет, пока вдруг их музыка не зазвучала снова. Время все расставит. Пока Шостакович звучит, его музыка жива. В ней есть то, что по-настоящему поражает. Надеюсь, нашим фильмом мы приблизимся к пониманию этого феномена .
Фильм "Шум времени" выйдет в прокат в следующем году. И, возможно, поможет каждому из нас немного приблизиться к тайне Дмитрия Шостаковича - человека, который прожил свою жизнь между страхом и свободой, и написал музыку, понятную сердцем.