Ни в одной из подпольных скупок, которые корреспондент «РГ» и сотрудники милиции объехали с рейдом, крышек и заборов не было. Но если их воруют – значит, это кому-то нужно…
Идет охота на металл, идет охота…
За сданный металлолом уже давно дают не грамоты, а деньги, и добровольных сборщиков металлической рухляди стало даже больше, чем самой рухляди. Подростки, асоциальные личности, добывающие рубль на очередной пузырек «Боярышника», просто бедные люди, пытающиеся подзаработать… «Старателей» много.
Теплая половина года, когда земля не покрыта снегом, – самое продуктивное для сборщиков металла время. Оно же и самое безопасное для окружающих. Потому что в этот период у добытчиков меди и алюминия гораздо больше возможностей найти искомое некриминальным путем – например, раскопать на свалке или найти в канаве. Осенние и тем более зимние холода загоняют «металлистов» на дачи, в чужие сараи и на высоковольтные линии электропередачи. И тогда во всевозможных подпольных скупках цветного и черного металла появляются «шеренги» ободранных раскладушек и горы алюминиевых кастрюль. Очень рисковое по нынешним временам дело – устилать крышу дачной постройки металлическими листами: весной хозяева домика со слезами на глазах почти наверняка будут наблюдать крышевой «стриптиз». Лампочки же, потухшие благодаря усилиям «металлистов», просто не сосчитать: за девять месяцев нынешнего года в России было срезано 25 тысяч километров электрических проводов. Обесточенными оказались семь тысяч населенных пунктов.
Доходное место
На территории Ярославской области действуют двадцать предприятий, имеющих лицензию на заготовку, переработку и реализацию лома цветных металлов. Судя по тому, что их количество регулярно увеличивается, дела на вторичном металлическом рынке идут неплохо.
В последнее время здорово поднялся «рейтинг» лома черных металлов, активно вывозимых за границу. Несколько лет назад в той же Ярославской области приемом «чернухи» занимались всего пара-тройка предприятий, а сейчас и их уже два десятка. При этом черный лом стабильно дорожает.
Но беда в том, что кроме лицензионных предприятий ежедневно открывают свои двери около сотни нелегальных пунктов приема металлолома – в расчете на их всеядность и забираются самые отчаянные «металлисты» на электрические столбы. Если в лицензионном пункте у обладателя лома обязательно потребуют паспорт (во всяком случае, должны потребовать), спросят и запишут в приемо-сдаточных документах, где он конкретную железяку взял, проверят ее на взрыво- и радиационную опасность, то в подпольном пункте, часто замаскированном под обычный гараж, железки кое-как взвесят, сунут продавцу банкноту и пожелают новых высот и географических открытий.
Сотрудники отдела по борьбе с правонарушениями и преступлениями на потребительском рынке УВД Ярославской области регулярно эти пункты выявляют, штрафуют владельцев, конфискуют весь имеющийся в помещении металл, а на следующий день в том же самом гараже (в лучшем случае – в соседнем) оштрафованный деятель как ни в чем не бывало продолжит прием граждан, нагруженных тяжелыми мешками и свертками. Мало кого пугает предусмотренный законодательством штраф в 2 – 2,5 тысячи рублей. Для привлечения же нарушителя к уголовной ответственности за незаконную предпринимательскую деятельность необходимо документально доказать, что он нанес государству ущерб более чем в 250 тысяч рублей. Покажите мне такой подпольный пункт, где сидит бухгалтер!..
Свой лом не тянет
Отправляемся в очередной рейд по незаконным скупкам металлолома. Одна из заинтересованных организаций, постоянно страдающая от краж цветмета, подгоняет к милиции «пазик», и герои ярославских улиц разбитых фонарей тихо радуются, что убьют сегодня двух зайцев: поработают и сэкономят бензин, которого вечно не хватает.
…Въезжаем на территорию гаражного кооператива. Лужи, ряды ржавых зелено-коричневых сооружений, в которых люди осмеливаются хранить свои машины… В одном из железных коробков, по оперативной информации, находится скупка лома. Останавливаемся далеко от нее. Но подозрительную группу людей возле автобуса уже заметили. Скупщик прошмыгнул между гаражами, и «подсадная утка» со связкой алюминиевых брусков в руке стучится в закрытую дверь. На этот раз бдительный нарушитель Закона о лицензировании отдельных видов деятельности штрафа и конфискации избежал. Для него еще все впереди.
Едем дальше. Место расположения следующей скупки – коммунальная квартира. Пункт давно известный, не единожды подвергавшийся гонениям, но, тем не менее, упорно существующий. Начальник отделения по борьбе с незаконным оборотом лома цветных и черных металлов и алкогольной продукции Максим Прокофьев и инспектор отделения Николай Гусев идут «продавать» уже знакомую связку алюминиевых брусков, изъятых недавно в какой-то подобной незаконной скупке.
– Удобная в нашем деле вещь, чистый алюминий, – кивая на довольно тяжелые бруски, говорит Максим Прокофьев. – Чтобы сделка состоялась, покупателя надо заинтересовать, поэтому с чем-нибудь в скупку не пойдешь – не возьмут, а значит, с поличным не поймаем.
На этот раз все получилось. Бруски проданы, «корочки» показаны. На лице покупателя Толи глубокое разочарование и досада. Начинается осмотр квартиры. Вхожу в узкий коридор и сначала не понимаю: то ли это продолжение грязной лестничной клетки, то ли какое-то безнадежно затоптанное служебное помещение. В нескольких шагах от входной двери стоят тяжелые напольные весы. Тут и там вперемешку с бытовым мусором валяются какие-то металлические предметы. Но основной склад лома – за дверью одной из комнат: в мешках, пакетах, просто сваленные в кучу лежат кастрюли, проволока, раскладушки, баки от старых стиральных машин, раковины, листы нержавейки.
Инспектор Наталья Чаплыгина оформляет протокол. Толя отвечает на вопросы. Медь принимал по 30 рублей килограмм, алюминий – по 20. Собранное продавалось оптовому покупателю, отвозящему лом в Москву, или в ярославские лицензионные пункты. Завсегдатаи скупки – местные бомжи и пьяницы. Пользуясь ситуацией, Толя «топит» конкурентов, сообщая их адреса и расценки.
Оформив необходимые бумаги, Максим Прокофьев и Николай Гусев начинают инвентаризацию металлолома. Взвесив лом на напольных весах, они на собственных горбах тащат железо в автобус, чтобы потом отвезти в специальное хранилище. Туда же отправляются разобранные на две части весы. И так каждый раз: ты и опер, ты и грузчик.
Не зарастет народная тропа
Следующая незаконная металлоломная точка – опять гараж. Приемщица Татьяна чуть не плачет: «Неужели все заберете?!» Ее тоже уже штрафовали и лишали всех металлических сбережений, но повесить на двери гаража амбарный замок она все равно не торопится. Оставшись без работы в 45 лет, имея несовершеннолетнего сына и незамужнюю дочь с малолетним ребенком, Татьяна целыми днями сидит в ледяном гараже, согреваясь фуфайкой и чаем, и зарабатывает свою копейку. Алюминий принимает по 25 рублей, медь – по 50, латунь – по 22. Человеку, регулярно приезжающему за ломом на «Газели», она продает каждый килограмм на несколько рублей дороже. Разница – ей. Не бог весть какие деньги, но жить можно.
Татьяну жалко. Но закон есть закон: оформляются документы, в автобус загружается очередная партия лома. Пока все это происходит, в железные двери гаража раз пять скребутся люди с мешками и мешочками: не зарастет народная тропа…
На вечное хранение
Весь изъятый у нелегалов металлолом милиция с 1996 года хранит в ангаре на территории одного из лицензионных предприятий. Чего там только нет! Одних разрезанных на куски проводов в изоляции и без нее – кучи. Но что с этим добром делать, никто не знает. Судебным приставам лом не нужен, а милиция его продать не имеет права.
– Конфискат, по идее, надо бы как-то реализовать и деньги пустить на нужды, например, города или еще какие-то. Предприятие, на территории которого он хранится, с удовольствием бы его приобрело. Но пока металл лежит мертвым грузом, потому что законодательно его дальнейшая судьба никак не урегулирована, – сетует Максим Прокофьев.
Одна из ярославских преступных групп, изобличенных в кражах крышек и чугунных парапетов, между прочим, сдавала их… на легальные предприятия, где обнаружились соответствующие записи. Да и нелегалы, устанавливая свои цены, ориентируются в первую очередь на тех, кто имеет лицензию: потому что все-таки именно к ним потом поступает львиная доля металла, сданного всевозможными «старателями» в подпольные скупки.
Речка, реченька, река, алюминиевые берега… Понятно, что маленькие металлические ручейки стекаются в более крупные. А чем выше куча металлолома, тем меньше возможности разглядеть в ней крышки от люков или срезанные электрические провода. Вот и выходит, что увидеть и решить проблему можно лишь на уровне первичной и зачастую нелегальной скупки, хозяин которой, увы, пока больше боится не нагоняя от государства в виде мизерного штрафа, а потери клиентуры.
Компетентно
Сергей Костенко, начальник отдела управления по борьбе с правонарушениями на потребительском рынке и исполнению административного законодательства:
– Черные металлы заготавливаются и перерабатываются в гораздо больших объемах, чем цветные. Тысячами тонн. Приходит лом и из других областей. В огромной массе металла мы иногда находим крышки, но доказать, что они украдены и где именно, очень сложно. Если крышка старая, без маркировки – это вообще практически невозможно.
Лицензионный пункт – не правоохранительный орган. Если приемщице принесли табличку со здания или ограду с могилы, она заподозрит неладное, но если это разломанная на части крышка люка – вряд ли. Человек говорит, что нашел металл на пустыре, накопал на свалке, что он остался у него после ремонта машины… Далеко не всегда по внешнему виду лома можно определить его «криминальное прошлое». Вещь можно разрезать, разбить, изменить до неузнаваемости, что часто и делается.
За умышленный прием лома, добытого криминальным путем, лицензионному предприятию грозят строгие санкции: штраф от 50 до 100 тысяч рублей и, главное, приостановление действия лицензии. Руководители этого боятся. Хотя и на так называемых легальных пунктах мы нередко выявляем нарушения условий лицензирования. То есть прием лома ведется без предъявления паспорта, составления приемо-сдаточных актов или проведения радиационного контроля.