"Похоже, что мы встали рано, но проснулись поздно,- так описывает голландец состояние дел с информационными технологиями в Европейском союзе.- На саммите в Лиссабоне четыре года назад наши политические лидеры поставили цель: к 2010 году сделать объединенную Европу самой сильной экономикой мира. Информационные технологии были названы ключом к достижению цели. К сожалению, пока мы только в начале пути".
Последние полгода, которые прошли в ЕС под председательством Нидерландов, были очень непростыми, не до компьютеров. Принятие Конституции Объединенной Европы, вступление в ЕС десяти новых государств - испытание не из легких. Здесь шутят, что если бы ЕС сегодня вступал в ЕС, его бы туда не приняли. Экономика Союза переживает плохие времена: производство в его западных странах сокращается, происходит его перенос в Восточную Европу или в Азию. Это называется "аутсорсинг". Слово непонятное, но явление существует, и 2005 год в Европе может стать годом аутсорсинга - делегирования некоторых функций управления сторонним, более выгодным с точки зрения бизнеса, производителям. Слабеющий доллар мешает торговле с Новым Светом. Волны "традиционной" азиатско-африканской и "новой" восточной и южно-европейской миграции - вот только некоторые из вызовов, которые стоят перед ЕС.
А тут еще Россия - другая половина Европы - по-прежнему непонятная, ворочающаяся в своей берлоге в корнях поваленного колосса СССР, втягивающая в себя технологии, товары, миграционные потоки и жарко дышащая в затылок.
Взять тот же сектор телекоммуникаций и информационных технологий. Ежегодно Россия демонстрирует рост от 20 до 50%. Наш ИКТ-рынок в 2003-2004 году назван самым быстро развивающимся в мире. Что стоит за этим ростом? Чего ожидать нам самим и нашим соседям от России электронной?
На мой вопрос, видят ли в Нидерландах русских как европейцев, Марк Фрекуин находит элегантный ответ: представленный ими документ говорит о "EUrope", то есть той части Европы, которая охвачена Евросоюзом.
Но мы европейцам интересны. Их интересует конкурентоспособность наших производителей, потенциальные иммигранты из России и транзитная миграция через нашу территорию. Все эти вопросы зависят от развития высоких технологий у нас.
Прежде всего, станет ли наша экономика конкурентоспособной в короткой перспективе? Сегодня Россия - третий по величине рынок сбыта европейских товаров. Смогут ли российские производители вытеснить европейцев со своего собственного рынка? Полагаю, что смогут, если сократят издержки, в первую очередь за счет энергосбережения и модернизации технологий. А это - одно из главных сфер использования ИКТ.
Второй ключевой вопрос для европейцев: останемся ли мы на месте или, как турки, югославы, арабы, китайцы, присоединимся к волне нового "великого переселения народов"?
На этот вопрос нет прямого ответа. Не в русских традициях срываться с насиженных мест, хотя Россия - страна, в XVI - XVIII веках колонизировавшая Сибирь и Среднюю Азию. Ответ на вопрос, двинутся ли русские на Запад, сегодня лежит не в военной, а в экономической плоскости. Если в России будет жить вольно и сытно, никто никуда не пойдет, мы - не народ перекати-поле. Слово за политиками - нашими, доморощенными, и европейскими.
Третий вопрос: пропустим ли мы через себя миграционные волны из других государств?
Ответа пока нет. Мы и сами остро нуждаемся в квалифицированной рабочей силе, есть регионы, где каждые руки на счету.
Демографическую тенденцию на сокращение населения России не переломить никакими высокими технологиями. Но грамотно решить вопросы трудовых ресурсов ИКТ могут.
Нам, например, как воздух нужен Государственный регистр населения. Без него ни планирование не возможно, ни учет, ни контроль.
В Соединенных Штатах есть государственная программа, названная Seahawk. В ней участвуют береговая охрана, таможня, пограничная служба, ветеринарный и фитоконтроль, министерство общественной безопасности и ФБР, миграционная служба и ряд других специализированных агентств. Цель - контроль за пересечением товаров, грузов, денежных потоков и людей через границы США.
В России есть аналогичная программа. Только с другими бюджетами (угадайте, в какую сторону) и изолированная - то есть не совместимая ни с европейскими, ни с американскими системами.
А ведь вопрос учета миграции - стратегический и международный. У богатых свои причуды, говорил великий американский писатель. Но ведь мы с вами не настолько богаты? Если мы хотим быть понятыми и принятыми в мировое сообщество, может быть пора соединить усилия, благо, что добрая воля с другой стороны есть?
Как же уместить электронное измерение России в повестку дня объединенной Европы с учетом нашего общего позднего пробуждения и желания прокатиться с ветерком? Мы должны говорить на одном языке. Для этого надо держать уши и глаза открытыми и не прятаться от жесткого диалога. Открытые стандарты в ИКТ - не прихоть, а единственная открывающаяся нам возможность.
Я не знаком со статистикой, которая позволяет мининформсвязи говорить о грядущих многомиллиардных прибылях от информационных технологий. Сегодня основные заказчики на высокие технологии находятся в Западной Европе и в США, российский ИТ-сектор как помпа качает туда наши идеи, передовые разработки, программное обеспечение и лучших исследователей. Расчеты за услуги производятся за границей, там же оседают налоги и прибыль.
Для того чтобы что-то изменить, нужно иметь потребителя здесь, в России, производить в России и расчеты проводить здесь, в России.
Можно ли этого достичь?
Да, можно. Критериями успеха должны стать производительность труда и его качество, а индустрия высоких технологий должна рассматриваться нашим правительством как инструмент для решения самых сложных социальных экономических задач.
Сегодня, как и три года назад, когда стартовала программа "Электронная Россия", одна из основных задач - усадить министерских работников за один стол и заставить поделиться бюджетами для решения безотлагательных вещей. Таких, как регистр населения, миграция, пограничный и таможенный контроль, образование и медицина.
Можно ли сегодня прожить без сети? Можно ли строить общество XXI века без пресловутых "новых технологий", часто спрашивают меня и в далеких деревнях, и в высоких кабинетах. И я отвечаю: да, можно. Можно жить без Интернета, как без горячей воды, электричества, теплого туалета.
Можно, но не от такой ли жизни может пойти волна новой миграции?
Просыпайтесь, пора ехать - должны мы сказать сами себе. Мы еще можем проснуться первыми, а тем, кто рано встает, Бог подает.