Можно, конечно, было поиронизировать над тем, как террористы создали антитеррористический центр или вообще проигнорировать эту "сенсационную новость", но дело гораздо серьезней, чем может показаться на первый взгляд. Ведь дело даже не в том, что так называемое правительство и антитеррористический центр несуществующей Ичкерии - фикция. С таким же успехом, скажем, спецкор "Российской газеты" мог объявить себя президентом каких-нибудь США, в смысле несуществующих Соединенных Штатов Армении и назначить себе правительство.
Если же говорить серьезно, то вывод из всего этого ичкерийского фарса один. Кадровые назначения в свои потешные структуры Садуллаев сделал достойные: министром культуры, например, стал Ахмед Закаев, министром иностранных дел некий Ферзаули, а вот своим замом назначил Шамиля Басаева. Наконец-то вся эта компания оказалась в одном лукошке. И никто, ни беженец Закаев, ни борец за независимость Ферзаули, больше не открещиваются от своих связей с Басаевым. Вся эта игра в отмежевание, осуждение, игра в различные крылья сепаратизма закончилась. Эта публика как была одной шайкой-лейкой еще во времена Масхадова, так она ею и продолжает быть. Причем шайкой с той еще подоплекой.
Наш специальный корреспондент дозвонился бывшему бригадному генералу, одному из сопредседателей Военно-патриотического союза Чечни Али Атуеву. После хасавюртовских соглашений он входил в Высший консультационный совет Ичкерии, но когда Масхадов в 1997 году отменил конституцию, по которой избрался и ввел Маджлисуль Шуру, Атуев демонстративно подал в отставку. Вчера он емко прокомментировал указ председателя ГКО Маджлисуль Шуры ЧРИ Садуллаева: "Ни одного чеченского слова".
Слово "Шур" по-чеченски значит молоко. "Шура" - это родительный падеж от слова "молоко". По словам Атуева, он еще в 1997 году заявил Масхадову, что молоковать не намерен. Если была потребность заменить высший консультационный совет, то у чеченцев есть свое слово "Мехкел", что означает народный совет. Против такой логики тогда выступили Басаев и Хаттаб. Масхадов тогда уступил им, и именно этот момент можно считать первой победой ваххабизма в Чечне.
С тех пор не изменилось ничего, и все та же публика с теми же арабскими названиями и погонами с арабской вязью воюет на Кавказе. Они словно воплощают в жизнь слова Дудаева, который некогда обещал, что из кранов чеченцев потечет верблюжье молоко. Шура течет в Чечне давно, и все цвета крови. С недавних пор она течет и в Лондоне, и США. Только там до сих пор считают, что у террористического молока бывает разный вкус и окрас. Но вчера Садуллаев показал, что и Закаев, и Ферзаули, и Басаев плавают в одном молоке.