Через некоторое время в этот же подъезд вошла обозреватель "Новой газеты" Анна Политковская. Журналистка направлялась домой из магазина: припарковала во дворе свои "жигули", часть покупок оставила в салоне и с несколькими сумками в руках вошла в дом.
Уже через минуту камера видеонаблюдения зафиксировала, как "спортсмен" вышел из подъезда.
Убийство произошло в начале пятого. Тело журналистки обнаружила соседка. Убийца оставил на месте преступления оружие - пистолет Макарова. В подъезде оперативники сразу же обнаружили и все гильзы. И хотя на момент подписания номера еще не были завершены баллистическая и криминалистическая экспертизы по "Макарову" (до заключения экспертов нельзя исключить версию, что журналистка убита не из этого оружия, а пистолет специально подбросили для того, чтобы затруднить следствие), бросается в глаза наглость киллера.
Оперативники отмечают, что, хотя "спортсмен" работал без маски, он практически не прятал свое лицо.
Наши источники в МВД характеризуют стиль преступления как нечто среднее между демонстрацией киллером профессионального хладнокровия и не вполне объяснимой дерзости. Отмечают, что нет ни малейших сомнений, что убийство было тщательно подготовлено. Убийца знал код для входа в подъезд. Скорее всего, он знал, что за входом в дом ведется видеонаблюдение и, следовательно, очень скоро в руках милиции окажется его фоторобот. Тем не менее киллер даже не попытался вывести из строя камеру наблюдения.
Следствие, разумеется, обязано расследовать все версии преступления, но общественность и коллеги Анны обсуждают практически только один мотив: месть за профессиональную деятельность погибшей. Впрочем, эту деятельность тоже следует разделить на два направления: сугубо журналистские расследования в качестве обозревателя "Новой газеты" и ее правозащитные акции. Анна Политковская приобрела как горячих сторонников, так и непримиримых оппонентов в ряде громких судебных процессов. Она помогала матерям погибших солдат, расследовала случаи коррупции в силовых структурах, в том числе и в "горячих точках".
С июля 1999 года Анна Политковская в качестве обозревателя "Новой" часто посещала зону боевых действий, а также лагеря беженцев в Чечне, Ингушетии и Дагестане, она - автор книги "Путешествие в ад. Чеченский дневник".
Редактор отдела расследований "Новой газеты" Роман Шлейнов вспоминает, что именно за материалы о похищениях в Чечне Анне угрожали. Правда, это было еще несколько лет назад.
Кроме того, представители правозащитных организаций предполагают, что убийство могло быть связано с журналистским расследованием обстоятельств трагедии "Норд-Оста".
Очень показательно, что владельцы "Новой газеты" призвали воздержаться от скоропалительных обвинений, объявив о вознаграждении в 25 миллионов рублей за информацию, которая помогла бы установить заказчиков, организаторов и исполнителей убийства. О том же говорит акционер издания депутат Госдумы Александр Лебедев: "Анна Политковская принадлежала к числу резких критиков власти, и самое простое сегодня -заподозрить тех, кого она критиковала, - заявил Лебедев. - Надо задуматься, не тот ли это путь, на который подталкивают нас истинные заказчики убийства?"
Президент Чечни Алу Алханов назвал гибель журналистки "большой потерей для российской журналистики". По словам Алханова, в Чечне потрясены случившимся.
Убийство Анны Политковской вызвало и международный резонанс. Глава Международной федерации журналистов Эйдан Уайт назвал убийство "шокирующим преступлением, потрясшим все международное журналистское сообщество".
- В следственно-оперативную группу мы включили лучших специалистов, - сообщил корреспонденту "РГ" по телефону один из высокопоставленных офицеров МВД. - Дело под личный контроль взял Генеральный прокурор, и давать какие-то комментарии со стороны милиции у нас не принято. Но поверьте на слово: это не дежурные обещания - на самом деле подключены профессионалы высочайшей квалификации, наши лучшие оперативники.
Кстати, весьма немаловажная деталь: обычно высокие чины МВД в ходе освещения резонансных преступлений жалуются на скоропалительность и излишнюю безапелляционность выводов журналистов. Мой собеседник считает, что сегодня акценты и тональность прессы вполне адекватны происходящему.
Вчера же, в центре Москвы, на Пушкинской площади, прошла акция в память убитой журналистки.
Прощание с Анной Политковской состоится завтра, 10 октября, на Троекуровском кладбище.
Михаил Пиотровский, директор Эрмитажа: Я всегда был категорическим противником взглядов и пафоса деятельности Анны Политковской, точно так же, как и антиисламской позиции моего друга Пола Хлебникова. Однако сегодняшняя ситуация почти укладывается в рамки вольтеровской формулы о необходимости бороться за право оппонентов высказываться. Если исчезнет многоголосие, говорить вообще не будет иметь смысла.
Виктор Шеин, генерал-майор юстиции запаса, начальник следственного управления Главной военной прокуратуры (1992-2002 гг.): Я не был лично знаком с Анной Политковской. Но в том, что она свою журналистскую работу делала не только смело, но профессионально и честно, смог убедиться еще в 2002 году, когда выезжал в Чечню для служебной проверки в связи с делом группы капитана Ульмана. Его расследование было начато гарнизонным прокурором Вершининым, но после выхода статьи Политковской, в которой она поддержала принципиальную позицию нашего коллеги, этим случаем занялась прокуратура Северо-Кавказского военного округа, а затем и Главная военная прокуратура, где я в то время служил.
Оказавшись одной из первых на месте трагедии у села Дай-Шатойского района, обозреватель "Новой газеты" сумела найти и опросить едва ли не всех возможных на тот момент свидетелей происшедшего. Тогда, напомню, группой российских спецназовцев во главе с капитаном Ульманом в ходе войсковой операции были убиты, а затем сожжены пятеро местных жителей. Убедившись в этом, а также в попытках замести следы расстрела, Анна Политковская не побоялась сказать всем нам страшную правду и призвала провести всестороннее, полное и объективное расследование, невзирая на должности, звания и национальную принадлежность участников тех событий.
Публикацией в "Новой газете" она не только пресекла попытки некоторых лиц замолчать трагедию, представить как случайную гибель во время боевых действий, но и дала понять, какая расплата нас ожидает в том случае, если зло не будет наказано. В ее статьях были обжигающие, для многих неприятные, но отрезвляющие слова.
Александр Архангельский, журналист: Я бы на данном этапе предложил отказаться от рассуждений о том, кто именно и по каким именно причинам убил Анну Политковскую, поскольку в метафизическом смысле это не имеет ровным счетом никакого значения. Мне кажется, что такое пролитие крови провоцирует атмосфера - страха, ненависти, параноидальных ощущений всеобщей катастрофы. Вспомним, на каком фоне совершались до сих пор политические убийства: убийство о. Александра Меня произошло в сентябре
1990-го в преддверии Риги, Вильнюса и ГКЧП, убийство Листьева - в 1995-м. Если убийства Дмитрия Холодова или Галины Старовойтовой наложить на исторические обстоятельства, становится понятно, что возникают ситуации, в которых такого рода убийства почти неизбежны независимо от конкретных причин. Конкретные причины мне кажутся в данных случаях вторичными, первично состояние общества, страхи, в него запущенные и провоцирующие насилие. Я боюсь, что Анна Политковская пала в первую очередь жертвой атмосферы и уже во вторую - конкретных обстоятельств. Сегодня в атмосфере начинает витать "все дозволено" и "завтра будет война". А война притягивает к себе пулю...
Андрей Смирнов, режиссер: Сколько лет назад убили Галину Старовойтову, Дмитрия Холодова, а линия таких убийств все тянется. Убийство Анны Политковской - очередная отметка нашему обществу и власти. Нам уже нужно составлять мартиролог журналистов и политиков, погибших за последнее время. Не тех, кто погиб за большие деньги, а таких, как Старовойтова и Политковская.
Алексей Герман, режиссер: Мы были мало знакомы с Анной Политковской, но мы были очень хорошо знакомы, а когда-то и близко дружны с Юрием Щекочихиным. Знаете, как он боялся писать! Рассказывая нам про какие-то "мебельные дела", может быть, про те, что всплыли сейчас, все время повторял, что его убьют. Накануне какой-то статьи сидел у нас дома и ждал человека с оружием, который приедет проводить его на поезд. Никакой человек с оружием тогда за ним не приехал. Мы не относились серьезно к его разговорам, но после его смерти не сомневаемся в том, за что его убили. Сейчас убили Анну Политковскую, и это удар по всей журналистике. И плюха тем ее коллегам по всей стране, которые стали сводить свою профессию, за которую другие гибнут, то к пиар-технологиям, то к трем интонациям, которые слышны сегодня из телевизора: ненависть к врагам, осуждение иных, на тебя не похожих, любовь к любому начальству. А профессионалов, не жалеющих ни себя, ни сердца своего, говорящих о правде, становится все меньше. Но все равно возникают отдельные звонкие голоса людей, которые знают, что их может ожидать, они тоже боятся, но справляются с этим, понимая, что нельзя предавать свою собственную профессию. Огромное сочувствие редакции газеты, в которой работала Анна Политковская, ее друзьям, ее близким.
Николай Сванидзе, журналист, член Общественной палаты: Я не следователь и не прокуратура, но, на мой взгляд, очевидно, что причина убийства не "денежная тема". Это явно политическое заказное убийство. Анна Политковская - честный и мужественный журналист, я думаю, что она пострадала из-за своих убеждений и публикаций. Это убийство - угроза демократическим институтам нашего общества, главный из которых - свобода слова.