Но после показа его азербайджано-российского фильма в Анапе выяснилось, что все не так просто и однозначно. Три хрупкие скромные азербайджанские девушки в его картине "Три девушки" превосходят по ловкости и уму крутых бакинских парней.
Российская газета: Мурад, ни вор, ни милиционер в вашем фильме не могут попасть из пистолетов в бутылки, тогда как три прелестные восточные девушки делают это с закрытыми глазами. Откуда столько иронии и гротеска по отношению к мужчинам?
Мурад Ибрагимбеков: Это было необходимо, чтобы доказать: мы совсем не то, чем мы представляемся в жизни. И кем хотим быть в своих мечтах...
РГ: На обсуждении критиков вашего фильма точки зрения - о чем все-таки картина - высказывались диаметрально противоположные. И вы никому не возражали.
Ибрагимбеков: Потому что я давно понял: когда собирается много критиков, лучше с ними не спорить, а сидеть спокойно. Оставаясь при своем мнении.
РГ: А вам как бы хотелось, чтобы зрителям было смешно, грустно, страшно?
Ибрагимбеков: Реакция зала была такая, на которую я и рассчитывал. Я точно знаю, где зал засмеется, где затаит дыхание. Я показывал картину в Шанхае, в Москве и в Баку. Бакинские мусульмане это, конечно, поняли все более лично - там был самый теплый прием.
РГ: На роль главного азербайджанского мафиозного деятеля вы почему-то пригласили российского актера Михаила Полицеймако...
Ибрагимбеков: Я всегда снимаю тех актеров, с которыми работал на других картинах. Миша Полицеймако - один из близких для меня людей, и, начиная с фильма "Истинные происшествия", мы стараемся с ним не расставаться. Да потом я и не задумывался, приглашаю я сейчас российского актера или азербайджанского. Это не имело значения.
РГ: А героиня?
Ибрагимбеков: Ровшана Куркова - начинающая актриса, но уже достаточно успешная. Ее я знаю с детства - это дочь моей близкой приятельницы.
РГ: Вопрос глобальный: что сейчас происходит в азербайджанском кино? Вы ощущаете себя в его контексте?
Ибрагимбеков: При советской власти мы снимали двенадцать картин в год, для нас это очень большой поток. А потом стал выходить один фильм в полтора года. Сейчас правительство начало выделять деньги и на производство, и на переоборудование студии, и стало заметно какое-то дыхание и движение. Если финансовые инъекции будут продолжаться, то уже через год-два можно будет говорить о возрождении "Азербайджанфильма". То, что произошло в России лет восемь назад, сейчас переживаем мы. Люди, к счастью, не ушли совсем из профессии. Я думаю, что все будет нормально.
РГ: Вы снимали на государственные деньги?
Ибрагимбеков: Да. И у меня было совместное финансирование- деньги шли из Москвы и из Баку. При участии российского министерства культуры, азербайджанского минкульта, немецких фондов и московской студии Давида Шуфутинского. То, что Министерство культуры России патронирует режиссеров бывших союзных республик - очень большое дело.