Сегодня в Интеллектуальном центре МГУ начинает работу III Ассамблея Русского мира. О жизни русскоязычной диаспоры, которая, по последним данным, превосходит даже китайскую, мы говорим с исполнительным директором фонда "Русский мир" Вячеславом Никоновым.
Российская газета: Чему посвящено нынешнее собрание?
Вячеслав Никонов: Ассамблея этого года пройдет под лозунгом "Мир Русского мира". Мы попытаемся оценить размеры, степень сплоченности, интересы Русского мира в разных регионах земного шара. Не исключено, что придем к выводу: те, кто говорит по-русски за пределами Российской Федерации, численно превосходят Русский мир в России. Мало того, Русский мир - самая большая диаспоральная нация в мире. Она больше китайской. Население Российской Федерации - это, как вы знаете, 142 миллиона человек. Но существуют огромные диаспоры за пределами бывшего Советского Союза. Это почти 3,5 миллиона человек в Германии, четыре, а то и все пять - в Америке, и так далее. Русский мир - это люди, которые так или иначе говорят по-русски, идентифицируют себя с русскими или которые интересуются Россией, изучают русский язык как свою специальность, как предмет интереса. Это почти треть миллиарда человек.
РГ: В этом году чем прирос Русский мир?
Никонов: Если на прошлой ассамблее я говорил об открытии десяти Русских центров, то в этом году их уже сорок. До конца года откроем еще семь.
В этом году мы начали программу Кабинетов Русского мира. Это небольшие библиотеки на базе учебных заведений и научных организаций. В прошлом году у нас не было ни одного. На сегодняшний день - 26, и до конца года планируем открыть еще 29. Фондом реализовано 260 грантовых проектов. Большинство - 33 процента - в Европе, 29 процентов - в России и 24 процента - в странах СНГ. Этот год был Годом русского языка в Китае. Мы открыли там три Русских центра в университетах и до конца года откроем еще два.
РГ: И все же есть впечатление, что пространство русского языка сжимается. Например, кафедры советологии в США, где в основном и изучали русский язык, свернуты...
Никонов: То, о чем вы говорите, происходило в 90-е годы, сейчас этот процесс закончился. На ассамблее выступит Ден Девидсон - председатель американской Ассоциации преподавателей русского языка и литературы. Так вот он рассказывает, что американцы только что закончили исследование, которое показало: в Америке в два раза больше мест, где преподается русский язык, чем они думали. Их оценки были вдвое заниженными. Но если говорить о зонах распространения русского языка, то эти зоны локализованы. Например, в городе Нью-Йорке и его окрестностях, по нашим оценкам, до полутора миллионов русских, там издается около 70 журналов и газет на русском языке. Более того, Законодательное собрание штата Нью-Йорк приняло решение, признающее русский язык официальным в штате Нью-Йорк. Он стал четвертым официальным языком после английского, испанского и китайского. И мэр Нью-Йорка Блумберг выпустил предвыборный ролик и на русском языке. Русский у него, правда, не очень хороший.
У нас много проектов в США, но, повторюсь, Соединенные Штаты мы не рассматривали в качестве приоритетного направления. Там все благополучно.
РГ: Германия тоже благополучная страна, а ни одной государственной русской школы. Учителя - участники Пушкинского конкурса, который проводит наша газета, рассказывают о том неприглядном имидже, который создают немецкие СМИ России. Учить русский по этой причине непрестижно...
Никонов: Вопрос открытия школ не связан напрямую с имиждем страны (у Турции в Германии не лучше с имиджем). Это вопрос диаспоры, ее сплоченности, ее организованности. Русские за рубежом - это нечто рассыпанное, рассеянное. Как в свое время назвал нас Сигеки Хакамада, брат Ирины, - цивилизация песка.
РГ: Красиво, но обидно. А западная цивилизация в его определении?
Никонов: Цивилизация камня. Восток - цивилизация глины. Песок, впрочем, может стать и очень твердым материалом, особенно если есть серьезное внешнее воздействие. Но в зарубежье наша цивилизация полностью оправдывает характеристику Хакамады.
РГ: И все же как быть с русскими школами? Например, открыть свою школу "Русский мир" за рубежом может?
Никонов: Создание школы - серьезная и комплексная работа. Энтузиасты этого дела есть в большом количестве. Когда на эту тему мы проводили семинар в Вене, приехали представители 28 стран. Есть и примеры действующих русских школ. Например, на Мальте школа, где преподавание ведется на русском языке, работает 12 лет и использует московские учебники. Но в этом году возникли проблемы с ЕГЭ: ребят заставили ехать в Москву!
РГ: Согласитесь, есть сейчас такие страны, где преподавать русский особенно трудно. Чем "Русский мир" может поддержать, например, учителей Грузии?
Никонов: У нас есть грантовые проекты в Грузии. Что касается преподавания русского языка, то должен вам сказать, что значительное количество детей грузинской элиты продолжают учиться в русских школах. И, кроме того, по моим сведениям, репетитор рус ского стал одной из самых высокооплачиваемых профессий в Тбилиси.
РГ: По последним данным, только в Риге закрылось 11 русских школ в этом году. А у вас намечен проект "Латвийская русская школа XXI века". Как собираетесь его продвигать в таких условиях?
Никонов: На самом деле ситуация в Латвии не такая тревожная, как, скажем, на Украине. Мы фиксируем увеличение количества латышей и эстонцев, которые изучают русский язык. И до сих пор по-русски в Латвии говорит больше людей, чем по-латышски.
РГ: Вы упомянули Украину, но там приняты такие законы, которые русскому языку не оставляют никаких шансов...
Никонов: В свое время Салтыков-Щедрин говорил, что суровость российских законов компенсируется необязательностью их исполнения. Я согласен с Кучмой и понимаю, что "Украина - не Россия". Но тем не менее там ситуация мало чем отличается. Недавно я открывал Русский центр на Восточной Украине и наблюдал, как соблюдается норма "75 процентов времени вещания на телевидении должно идти на украинском языке". Вначале ведущий задал мне вопрос по-украински, я ответил по-русски, и он перешел на "великий и могучий". Но вы правы, самая болезненная проблема, которая существует для русского языка, - это его статус на Украине.
РГ: Какие-то рычаги есть в европейском законодательстве, чтобы помочь русскоговорящим?
Никонов: Там нарушаются все положения Европейской хартии. Но в Европе готовы защищать чьи угодно права, но только не права русских. Хотя в странах Евросоюза проживает, по моим данным, до 10 миллионов русскоязычных. А это потенциальные избиратели.
Украина же не только сокращает свою конкурентоспособность, вытесняя русский язык, она наступает на горло собственной культуре и собственной идентичности. Потому что эта нация всегда была как минимум двуязычной. Вспомните Тараса Шевченко, который дневники писал по-русски.
РГ: Есть еще один такой анклав русскоязычных. Это Израиль. С удивлением узнали, что там всего 300 педагогов-русистов. Чем им можно помочь?
Никонов: В обычных школах в Израиле русский язык можно изучать только как второй иностранный, начиная с 7-го класса. То есть к четырнадцати годам дети из русскоязычных семей не умеют ни читать, ни писать по-русски. Но по каким учебникам их учить? Подростку же вы букварь не дадите. Уже реализован грант на создание учебников совместным научным коллективом: израильским, германским, американским и российским. Понятно, что политика Государства Израиль не направлена на то, чтобы пропагандировать, продвигать русский язык. Она нацелена все-таки на ассимиляцию в большей степени. Я видел разные оценки, по которым русский язык продержится в Израиле еще 30-50 лет. Есть время поработать.