Татьяна Волосожар и Максим Траньков, которые на своем первом совместном чемпионате мира сразу завоевали "серебро", в новом сезоне поставили перед собой более амбициозную цель - выигрывать все старты, в которых принимают участие.
Победа на этапе Гран-при в Канаде уже есть. Тренер фигуристов Нина Мозер рассказала корреспонденту "РГ", за счет чего ее пара собирается побеждать и на других турнирах. Ближайший из них - французский этап серии Гран-при, который пройдет 18-20 ноября.
Российская газета: Нина Михайловна, в вашей команде начался второй, теперь уже полноценный, год сотрудничества и творчества. Работать стало легче?
Нина Мозер: Мы лучше друг друга узнали, больше стали доверять друг другу. Можем обсуждать, как реагировать на неожиданные повороты судьбы. Даже научились предсказывать какие-то ситуации, потому что понимаем, почему они происходят. В этом плане мы действительно стали более хорошим дружным коллективом. Но второй год работы тоже достаточно сложный. К этой мысли мы приходим постоянно - и каждый по отдельности, и когда общаемся между собой. Первый сезон был вкаточным. Он был насыщен эмоциями, энтузиазмом, так как наша пара хотела доказать свое право на жизнь, на место в элите фигурного катания. Сейчас нельзя сказать, что эмоции ушли. Но и основательные привычки еще не появились. Когда люди много лет катаются вместе, они не задумываются, куда партнер может поставить ногу, насколько ускориться, как среагировать в элементе. Это чувство партнера обычно появляется к третьему году. Так что мы продолжаем работать.
РГ: Тот факт, что ИСУ постоянно меняет правила, в этом сезоне по поддержкам, усложняет вашу задачу?
Мозер: Новое поколение парников изначально обучается всякого рода поворотам, остановкам в поддержках. Тренеры готовят их к возможным изменениям регламента. А ребятам постарше приходится не сладко. Когда люди после 22 лет начинают разучивать новые вещи, у них срабатывают старые стереотипы. Поэтому на разных турнирах можно услышать массу недовольных высказываний со стороны фигуристов. Чтобы вам было понятно, приведу пример. Если раньше из шести-семи позиций можно было использовать четыре, то сейчас выбора нет. Есть только четыре обязательные позиции. В начале сезона из-за травмы Максима делали то, что позволяло здоровье. В Канаде показывали уже новые поддержки, которые сумбурно поменяли за две недели. Перед нашей беседой я была на тренировке и тоже ставила новую поддержку. У нас просто бесконечный творческий процесс. В прошлом сезоне меня это, честно говоря, пугало. Но потом я поняла, что на спортсменов такого уровня, как Волосожар и Траньков, можно положиться.
РГ: После окончания чемпионата мира у вас было много заграничных сборов. С особенным интересом вы ждали поездки в Америку, на Бродвей. Надежды оправдались?
Мозер: Благодаря бродвейскому периоду у нас появилась замечательная короткая программа. И на этапе Гран-при в Канаде она, наконец, пошла в том направлении, в каком хотели видеть. У многих специалистов, знакомых, иностранных спортсменов, которые видели выступление вживую, а не по телевизору, остались самые приятные впечатления. Ребята здесь совсем другие. К тому же они будут еще совершенствоваться. У нас есть записи наших занятий на Бродвее, а если будет возможность, если почувствуем, что это нам необходимо, еще раз съездим в Америку, чтобы потанцевать.
РГ: Татьяна тоже говорила об уникальности короткой программы. Что конкретно вы имеете в виду?
Мозер: Ритм хип-хопа, в принципе этот стиль пары никогда не выбирали для своих выступлений. А мы хотели, чтобы ребята были другими. Мы знаем, что в плюсе у классика. Но бесконечно эксплуатировать один и тот же образ, не экспериментировать - неинтересно. Ребята вообще сумасшедшие в плане новаторства. Сетуют, что у нас всего три года осталось до Олимпиады. Они хотят все попробовать, пытаются быть разными, не боятся перемен. Я считаю, это признак мастерства.
РГ: Произвольная программа "Черный лебедь" - тоже эксперимент?
Мозер: В каком-то смысле - да. Ведь это не классическая постановка, а осовремененная. Все ждали, что на льду лебеди поплывут, как в балете. Но наша идея возникла после просмотра оскароносного фильма, из которого и взяли саундтрек. Даже когда шла работа над программой, у Максима часто проскальзывало в речи: "Вспомните тот эпизод из фильма...".
РГ: Но и в балете, и в фильме у героини есть два образа. Как Тане удается раскрыть их?
Мозер: Таня по сути своей, конечно, Белый лебедь. А вот демоническое начало, без которого не сыграть Черного, пока у нее не совсем проявляется. Мы знаем об этом, но у нас еще есть время, чтобы поработать над образами.
РГ: Зато некой чертовщинки хватает вокруг программы. Например, Тане пришлось костюм переделывать.
Мозер: У Тани была мечта кататься в пачке, и в тренировочном варианте все было нормально. Но на основную пачку наклеили украшения, она стала жесткой. Мы перестали справляться. Один раз Макс поцарапался. Эти случаи - уж не знаю, бытового характера или демонического - натолкнули на идею замены костюма.
РГ: Очень часто об американском менталитете говорят применительно к спортсменам. Мол, они более уверенные в себе, напористые. Из своих американских будней ребята что-то почерпнули для себя?
Мозер: Таня и Максим настолько сами по себе умеют управлять эмоциями, лицом и телом, что им не нужно на кого-то равняться. Да, им был интересен опыт танцоров, но не ледовых персонажей. Им не надо учиться у американцев. Пусть американцы у них учатся.
РГ: Так получилось, что ваши ученики не встречались с основными конкурентами на этапах Гран-при. Это плюс или минус?
Мозер: У нас был десятый совместный турнир. Не могу сказать, что ребята испытывают особые чувства по отношению к сильным или слабым соперникам. Важно, чтобы они сами с собой справлялись. Чемпионат мира дал мне понимание того, что для них самое главное - их рабочее состояние и настрой на выступление. А сильные соперники их заводят.