Если посмотреть на нее с точки зрения инфраструктуры, то она представляет собой не что иное, как транспортную сеть. Действительно, в чем состоит основная задача любой транспортной системы - в перемещении грузов из одной точки в другую. Задача социальной сети в этом смысле полностью аналогична - передача информации от одного объекта к другому. Поэтому социальную сеть целесообразно рассматривать как систему организации транспортных потоков. Эта схема приходит в голову, когда начинаешь изучать вопрос, почему инвесторы самого высокого ранга обратили пристальное внимание на рынок социальных сетей. Почему этот не интеллектуальный и не наукоемкий сегмент смог привлечь многомиллиардные вложения? И другой вопрос, который непосредственно связан с первым: почему процесс развития социальных сетей притормозился?
Дело в том, что для инвестора, рассматривающего социальную сеть в качестве объекта для масштабных инвестиций, в этой ситуации были важны два момента. Во-первых, чтобы в нее было вовлечено максимальное количество участников. Руководителям и менеджерам проекта эту задачу решить удалось с лихвой: ежемесячная аудитория пользователей Facebook на днях превысила один миллиард человек. И, во-вторых, инвесторы поверили, что в скором времени эта инфраструктура может очень пригодиться для решения другой, гораздо более привлекательной для них во всех смыслах задачи - построения экономической модели коммерческого использования физических лиц при помощи инструментов социальных сетей. По их ожиданиям, в ближайшем будущем по всем каналам наведенных коммуникаций должны были помчаться информационные и товарные потоки, адекватные суммам вложенных в проект инвестиций. На основе соцсетей могла возникнуть экономика нового типа. Дело оставалось за малым - найти механизмы, способные объединить социальные сети в единое экономическое пространство. На сегодня в мире известны, пожалуй, лишь авторитарные способы решения этой задачи. Весьма показательным примером этого подхода является отечественный сегмент электронной торговли, где ФЗ 94 и ФЗ 223 предписывали компаниям обязательное использование процедур электронных аукционов. Был момент, когда Марк Цукерберг попытался было малой кровью навязать ряд финансовых сервисов своим пользователям, но, как и ожидалось, ничего кроме раздражения эта активность не вызвала. А других вариантов капитализации транспортных потоков Цукерберг и его менеджерская группа придумать не смогли.
В этом смысле тот кризис социальных сетей, который мы наблюдаем в настоящее время, можно считать не финансовым, а креативным. И тот путь скупки наиболее талантливых специалистов в области социальных приложений по всему миру, который избрал глава Facebook для выхода из сложившегося тупика, не представляется удачным. То, будет ли работать у Цукерберга на сотню талантливых программистов больше или меньше, его проблем не решит. Скорее принятый им антикризисный вариант больше похож на втирание очков инвесторам Facebook, чем на попытку найти какое-либо адекватное решения проблемы.
Во всей истории с визитом Цукерберга, безусловно, удивляет то внимание, которое было оказано ему властями. Более того, такой подход оказывает негативное влияние на процесс поддержки отечественных разработчиков инноваций, поскольку может быть расценен как одобрение вывоза российских специалистов за рубеж. Поэтому в этом вопросе я полностью согласна с позицией главы IBS Анатолия Карачинского, посоветовавшего "глубже разобраться в этом вопросе и еще раз подумать, правильные ли сигналы мы подаем рынку и обществу".
Если говорить о последствиях визита Цукерберга, то в наибольшей степени его негативные последствия отразятся не на секторе разработчиков инноваций, а скорее на российских инвесторах - фонде DST, контролируемом Юрием Мильнером и Алишером Усмановым, в портфеле которого находится самый крупный пакет акций Facebook объемом 5,5% акций.