Военную разведку замочили в буквальном смысле, но "убить" даже в переносном не смогли. Спецназовцы справились со всеми задачами, с которыми группа может столкнуться во вражеском тылу. Состязания 2013 года отличались тем, что этапы были продуманы так, что следующее действие вытекало из предыдущего. Складывалось полное ощущение действия в тылу противника и выполнения настоящей боевой задачи. По времени они стали более сжатыми, а по темпу проведения - более интенсивными.
Действия разведчиков осложнялись тем, что все дни, так называемых, полевых этапов шел проливной дождь, и было не очень тепло. Хотя считается, что плохая погода - лучший друг разведчика, мокнуть и мерзнуть пять суток подряд, да при этом еще и выполнять боевые задачи, очень непросто.
Финальный этап соревнований включал в себя стремительный уход с дневки - места привала группы. Уйти надо было стремительно, тихо, а место ночлега успеть замаскировать. Затем группа должна была пройти минное поле, усыпанное имитационными минами-ловушками. Задача одна из сложнейших. Кто-то из особенно уставших проходил поле на удачу за несколько минут. Были случаи, когда удача сопутствовала, подрывов не было. А иные группы шли очень осторожно, тратя на преодоление пятидесяти метров по сорок минут, и все равно наступали на мины.
Штраф за подрыв был простым. Все разведчики, находившиеся в теоретическом радиусе поражения, снимались с этапа. Случалось, выбывала чуть ли не половина группы во главе с командиром. А так как вслед за минным полем надо было совершить огневой налет и уничтожить колонну оперативно-тактических ракет, то важен был каждый ствол, поэтому любой боец был на вес золота. Особенно не везло тем группам, в которых "подрывались" снайперы. Ведь именно точным снайперским огнем требовалось сначала уничтожить охранение колонны, а потом уже разнести ее в пух и прах, в том числе с использованием гранатометов.
После уничтожения ракетной колонны, пока враг не пришел в себя, необходимо было как можно быстрее и дальше уйти от места боя. В этот раз длина отхода была не очень большой - около пяти километров по лесной дороге. В иные годы длина отхода доходила до десяти километров. При этом бежать требовалось с полной боевой выкладкой и рюкзаками за спиной.
Этот этап традиционно считался самым напряженным, динамичным и даже драматичным во всех, проходивших ранее соревнованиях. Случалось, что на финише бойцы-срочники и даже их командиры-офицеры теряли сознание. Поэтому у финишной черты всегда дежурили реанимационные бригады военных медиков. В этот раз стоял гражданский реанимобиль. Наверное, после всех экспериментов с военной медициной, в ней не осталось настоящих специалистов. Решили не рисковать и призвали на помощь гражданских медиков. К счастью, их помощь не потребовалась.
Длина трассы отхода была не очень длинной и группы никто не подгонял. Некоторые из них проходили пять километров за сорок минут. То есть, они не бежали, а шли ускоренным шагом. Впрочем, задерживали их три существенных момента. В процессе отхода необходимо было успеть выявлять патрули, которые появлялись на окраине дороги неожиданно. Это были ростовые деревянные фигуры-мишени, которые поднимались перед дозорной группой. Разведчики должны были уничтожить "патрули" бросками ножей или саперных лопаток. Некоторые делали это просто артистично, как в хорошо поставленном кино, некоторые так в мишени и не попадали или попадали рукоятками ножей и черенками лопат, а не стальным острием.
Затем требовалось закидать гранатами патрульные автомобили. Здесь в цель попадали все. А потом еще суметь грамотно поставить мины-ловушки, на которых должны были подорваться преследователи. Все это требовало и времени и навыков, потому-то группы не показывали временные рекорды. А на самом финише надо было облачиться в костюм химзащиты и пробежать в нем завершающую стометровку.
Но и это еще не все.
Уничтожив ракетную колонну и оторвавшись от преследования, разведгруппа выходила в условный район, из которого требовалось передать шифрованную радиограмму о том, что задача выполнена и координаты своего места для эвакуации, в Центр. Пока шла прокачка связи группа занимала боевое охранение радиста и лежала, не шелохнувшись, случалось, очень долго. Связь у нас сейчас, хоть и цифровая, но капризная. К тому же погодные условия: дождь и грозовые разряды ее явно осложняли.
И только после того, как из Центра приходило подтверждение о приеме радиограммы, для группы соревнования завершались. Кстати, сказать, в давние годы радиограммы отправлялись на узел связи, находившийся где-то рядом с Москвой. Сейчас, наверное, в Санкт-Петербург, где находится командование Западного военного округа, на территории которого проходили соревнования.
Фактически, на прошедших соревнованиях состоялся смотр эффективности нового формата частей специальной разведки. Впервые абсолютными победителями стали группы боевых пловцов Тихоокеанского и Северного флотов. Первое место занял ТОФ, второе - СФ. Этот результат, в немалой степени, объясняется тем, что морской спецназ, в отличие от сухопутного, избежал многих ломок и потрясений.
В сухопутных частях спецназа ГРУ золотым фондом считались прапорщики - их ликвидировали как "вражеский класс". У сухопутчиков был период упора на контрактную систему и активный перевод всех бригад на контрактников, с одновременным сокращением призывников. Потом в приказном порядке заставили уволить почти всех солдат-контрактников и прапорщиков, не пожелавших сменить звездочки на погонах на сержантские лычки. И, наконец, спецназ ГРУ передали в управление командованию Сухопутных войск. Хотя фактически ГРУ продолжает реально опекать свои бригады, двойственность в подчинении и, соответственно, в ответственности за спецназ, положительно на его боевой подготовке не сказывается. А вот на флоте все по-прежнему. Мичманы - остались мичманами, контрактники - контрактниками, подчинение - разведуправлению ВМФ не менялось.
Группы боевых пловцов состояли только из контрактников - очень жилистых и достаточно опытных мужчин в возрасте от 25 до 35 лет. Многие из них за годы службы не один раз ходили в дальние походы, участвовали в выполнении антипиратских операций и сопровождении особо важных грузов на морских судах. Это настоящие рэксы, а точнее - акулы спецназа. Один их внешний вид внушал уважение - на таких парней положиться можно в любой критической ситуации.
Как правило, на соревнованиях первое или второе, в крайнем случае, место занимали курсанты факультета спецразведки из Новосибирского военного института. В этот раз они заняли третье место. Сказалась чехарда с набором и реорганизацией НВИ, который сейчас так мудрено называется, что язык сломаешь.
Правда, говорят, в ближайшем будущем спецназовцев, как и раньше, начнут готовить в Рязанском военном училище ВДВ. Там будто бы создадут целый учебный батальон специальной разведки.
На прошедших соревнованиях бросилась в глаза их какая-то показная внешняя серость. Если в прежние годы группы на открытии-закрытии в строю стояли в парадной одежде, а боевые пловцы - только в форме ВМФ, то сейчас все были в одинаковой "цифре".
Раньше открытие, а тем более - закрытие, обставлялись как настоящий праздник. Обязательно приглашались ветераны специальной разведки ГРУ. Многие из них давно и успешно работают в бизнесе, и могут позволить дорогие подарки победителям. Поэтому все группы уезжали домой переполненные воспоминаниями и с мешками различных даров.
На этот раз не только не пригласили знатных гостей, даже аккредитованных журналистов забыли позвать на торжественное построение, где объявляли победителей и вручали им памятные медали с грамотами. Раньше на открытие-закрытие соревнований, а то и на весь период их проведения обязательно приезжал первый заместитель начальника ГРУ в звании генерал-лейтенанта, который курировал части спецназа. Сейчас высшим уровнем были полковники, панически боявшиеся журналистов. От командования Сухопутных войск на закрытие соревнований, как мне сказали, вообще никто не приехал. И все-таки, не смотря на потускневшую ауру соревнований, они показали: российский спецназ - самый боеспособный резерв Вооруженных сил. Наша армейская и флотская специальная разведка была и остается лучшей в мире. Для нее нет задач невыполнимых.