Ненужный орден
Год 2013. Белорусская деревня Рясна Каменецкого района Брестской области. Руины бывшего Музея хлеба. Большей части экспонатов уже просто нет. Останки оставшихся сгребли в одну комнатку. Несколько коробок - пыль в три пальца толщиной: что там, под ней? Боевой орден Красной Звезды - колхозника, награжденного им, давно уж нет в живых. Чьи-то еще награды, медали, грамоты, чернила выцвели, имен на многих не разобрать. Да и орден Трудового Красного знамени, которым награждался колхоз "Советская Белоруссия", здесь же. И знамена, которыми прежде гордились.
В областном краеведческом музее сказали: им весь этот хлам не нужен. Теперь это хлам. Теперь все это никому не нужно.
Вот еще, кстати, полуистлевший листок: "Прошу принять меня в члены колхоза "Советская Белоруссия". Все обязанности буду выполнять честно и добросовестно. В. Бедуля. 21.02.1956". Заявление от Бедули Владимира Леонтьевича, который прослужит председателем колхоза ровно полвека. Любопытное совпадение: в том же пятьдесят шестом году была выпущена советская почтовая марка ценою в 40 копеек с изображением Никитки Крякутного, "первого русского летуна".
Владимир Бедуля, поле, механизаторы колхоза "Советская Белоруссия". Лица не стерты, краски не тусклы - даже на черно-белом фоне. Фото:Эдуард Кобяк
Год 1972. Поэт Андрей Вознесенский, вдруг подружившийся с молодым председателем колхоза Бедулей, частенько будет заезжать к нему в гости: "Владимир Леонтьевич, мне надо на несколько дней где-то спрятаться. Примешь?" Добросовестно ездит по фермам. Выступает перед колхозниками в новеньком роскошном Дворце культуры (500 мест, и тех не хватало!) Бедуля с ним делится: музей хлеба нужен, "чтобы совесть у людей не дремала". И Вознесенский пишет свою поэму "Летающий мужик":
Нет правды на земле.
Но правды нет и выше.
Бедуля ищет правду под землей.
Глубоко пашет и, припавши,
слышит,
как тяжко ей приходится,
родной!
Его и славословили, и крыли.
Но поискам - не до шумих,
Бедуля дует на подземных крыльях!
Я говорю: "Летающий мужик"...
Год 2013. Дворец культуры, видевший знаменитостей, сколько не видела ни одна деревня на свете, давно осыпается. Яблоневый сад, который успел посадить Бедуля до своей отставки в 2006 году, выкорчеван. Да и когда-то славного колхоза "Советская Белоруссия" больше нет. Расформировали, он теперь отделение соседнего свинокомплекса.
Ничего не имея против свинокомплексов как таковых, отметим однако: знаковая все же метаморфоза. Это, между прочим, и безотносительно к конкретному колхозу и Бедуле примета эпохи - превращение памяти в отделение свинокомплекса.
За тридевять земель от деревни Рясна с ее раскуроченным Музеем хлеба, в одной из галерей на московском "Винзаводе", появится инсталляция некой молодой художницы: кирпичики хлеба, покрытые золотой краской, сложены пирамидкой - как слитки из драгметалла. У новых ценностей ни вкуса, ни запаха.
Но вот вопрос свербит, как дрелью: так, значит, все это, пыльный орден фронтовика, колхоз-легенда и летающий мужик, все это было в никуда, впустую? Прохрюкать и забыть?
Притяжение Бедули
Вскоре после отправки на пенсию, конечно, не может же он возглавлять хозяйство вечно, Владимир Леонтьевич переехал из Рясны к дочке в Высокое. До 80 ему доработать не дали, обещали оставить почетным председателем, но, поскольку колхоза не стало, и не только колхоза... Переживания обернулись двумя гипертоническими кризами, да и возраст, сейчас Бедуле уже 86, так что лучше подальше от волнений, поближе к родным. Говорить о случившемся с колхозом ему невыносимо. Ну разве что вспомнить самое незабываемое, о том, как друзьями Бедули стали первые поэты, артисты и музыканты страны. О настоящем друге - Андрее Вознесенском. Вот об этом - пожалуйста. Словом, Людмила и Валерий, дети Бедули, везут меня к нему в Высокое. Он встречает при параде, в строгом костюме, и вот мы уже перебираем старые фотокарточки за столом...
Три года назад, когда умер Вознесенский, Владимир Леонтьевич тяжело переживал утрату: "Не могу вспомнить другого человека, которому настолько нечего поставить в вину - он всегда держал себя исключительно достойно. И когда на него публично орал Хрущев. И в трудные 90-е, когда вообще мало кому удавалось сохранить нравственные ориентиры". Он и теперь признается: "Мы вообще были с ним во многом схожи... Ну чтобы он ради дружбы нашей язык белорусский выучил и мог сказать не хуже, чем по-английски, это же тоже что-то значило!"
В пятьдесят шестом, когда бывший второй секретарь горкома комсомола попросился в отстающий колхоз и вскоре возглавил "Советскую Белоруссию", в хозяйстве было 137 коров, надои - 905 литров молока в год от каждой, зерновых собирали - 5,9 центнера с гектара, картофеля - меньше 60 центнеров. Уходил Бедуля - дойное стадо было в 1400 голов, надои в среднем 4812 литров, урожайность картофеля в хорошие годы доходила до 344 центнеров с гектара.
Кроме того, своим колхозникам построил 72 квартиры, не взяв у государства ни рубля кредита. Построил Дворец культуры со зрительным залом на 500 мест, амфитеатр с прекрасной акустикой. Наконец, отгрохал в Рясне прекрасный православный храм. Открыл музей, разбил сад.
Было бы странно думать, что Бедуля не умел где надо слукавить, где надо воспользоваться связями и что-то пробить. Разве не то же самое требуется от сегодняшних, самых прогрессивных и умелых менеджеров - умение налаживать правильные контакты, где надо схитрить, где надо подмаслить? В этом-то смысле методы Владимира Леонтьевича никак нельзя назвать старомодными. А вот чем его подход устарел кардинально - Бедуля говорил, например, всерьез о "нравственно крепком хозяйстве". О том, как запали ему в душу еще в 60-х слова звеньевой Надежды Григорьевны Заглады насчет пресловутой битвы за урожай: "Ну хай голова колгоспу дурак, хай агроном дурак, бригадир, но мы-то, рядовые хлеборобы, где наша совесть?"
Бедуля с другом, поэтом Андреем Вознесенским готовятся к катанию на тройке в деревне Рясна. Фото:Эдуард Кобяк
К Бедуле радостно ехал Святослав Рихтер, благо свой рояль в ДК есть. Евгений Евтушенко, Белла Ахмадулина, Василь Быков, Михаил Ульянов, Георгий Жженов, Нонна Мордюкова, Валерий Леонтьев, Лев Лещенко, "Песняры". Хор имени Пятницкого трижды приезжал. Из колхоза, не откуда-нибудь, впервые транслировали на всю большую страну "Песню года-87". Побывав у Бедули, Александра Пахмутова и Николай Добронравов на одном дыхании создали знаменитую свою "Беловежскую пущу".
Первая музыкальная школа в районе появилась у Бедули. Больше десяти лет уже здесь свой детский тенцевальный ансамбль "Непоседы", 80 человек. В 2000 году одна из девочек, Саша Шкурдода, завоевала титул "Мини-мисс мира". Что уж удивляться, в 1977 году председатель колхоза даже звание получил: заслуженный работник культуры БССР.
Ну а кто еще, какой председатель колхоза мог сорваться в Москву в январе 88-го на 50-летие Владимира Высоцкого?! Сейчас они вместе с сыном Валерием вспоминают, как приехали представительные, в костюмчиках, милиция стала оттеснять толпу от дома Высоцкого, а их обходят уважительно. Так и остались вдвоем, окруженные милицией. Вечером на кладбище опять толпа, а их уже узнают, как своих...
Еще известно, что Бедуля "заслуженный хулиган БССР", так его друзья прозвали. Ну мог он, мог - на юбилее Николая Еременко, скажем, вспомнить вдруг про секрет красоты 120-летней француженки Жанны Кальман, у которой одна морщинка, и то на ней она сидит... Или про то, что любит танго и фокстрот, но танцор никакой, потому что вечно что-то мешает... Или еще из шуточек Бедули: "Мудрый дает, когда не просят, средний - когда просят, дурак отказывает всегда. Но это не касается женщин!"
Вот и Вознесенский: сам любил языковые хулиганства и Бедулю за это ценил. В своем эссе "Три бабочки культуры" он писал о белорусском друге: "Зря разве Владимир Бедуля, земляк Шагала, ломающий бюрократизм и рутину, хочет, чтобы его колхозники в клубе внимали сложной игре Святослава Рихтера и хоральной ноте Беллы Ахмадулиной? Именно у него во время выступления мне подали из зала записку с вопросом о творчестве Элиота. Это случилось, когда у нас еще книги Элиота не издавались. Вряд ли это говорит о том, что наши колхозники поголовные эстеты, просто, вероятно, непохожий художник помогает им в их практике мыслить и поступать нешаблонно".
Деревенские истории
- Лошади у нас всегда были отличные, - Бедуля показывает фото, где они с Вознесенским и радостными колхозницами на заснеженной тройке. - Мы тут в кожухах, которые я сшил у председателя колхоза "Восход", я был приучен, что если кто-то что-то делает лучше меня, то у него и надо заказывать... А на тройке Андрею очень понравилось кататься. Я давал ему вожжи, сам садился рядом...
Про это катание на тройке вспоминает и тогдашний фотокорреспондент ТАСС Эдуард Сергеевич Кобяк:
- Я часто у Бедули бывал. Встречался там и с Вознесенским не раз - у них ритуал такой был, возвращаясь откуда-нибудь из Европы, поэт всегда заезжал к Бедуле. На концертах его всегда было яблоку негде упасть. Ночевал в обыкновенной хатке, ему нравилось, перины, печка, сельская экзотика. Ставил бутылку привезенного "Наполеона" на стол. Очень просто себя вел, находил со всеми какие-то общие темы, стихи читал, но старался не напрягать людей, не всем же легко давалась его поэзия многоэтажная.
И самая интересная встреча была как раз накануне 85-го года. Мне поручили сделать репортаж про Новый год у Бедули. Приехали с коллегой из АПН Юрой Ивановым, а там Вознесенский. Бедуля всегда быстрый, шустрый, а тут какой-то совсем вздреганный. И вот, пока он носился по делам, мы втроем в каминном зале колхозного ресторана договорились снять катание на тройках. Бедуле всегда нравились такие эксперименты. Троек было две или три. Решили, что все сядут в них, а мы с Юркой впереди на "ЗИС-130" фотографировать... Помню еще - мы вышли, и Вознесенский стал подвязывать уздцы лошадям со знанием дела, говорит, не так подвязаны, низко очень, я-то не очень в этом понимал.
А у Бедули был коронный номер - моргнет кучеру, и тот переворачивает сани. С тройкой было сложнее, но кучер был опытный, и вот, смотрю, Бедуля подал знак - и все летят в снег. Кадры великолепные. Вознесенский счастлив, требует повторить, мы довольны, хотя и руки отморозили.
... Бедуля достает занятную фотографию. Сидят они с Евтушенко друг напротив друга, между ними на светящемся телеэкране выступает Вознесенский. "Да Евтушенко заело тогда, - смеется Бедуля, - как это так, Вознесенский тут регулярно, а его никак не приглашают. И вот я взял своего сотрудника, Георгия Карповича Левчука, поехали в Брест на Электромеханический завод - он там как раз выступал. Пригласили, и он приехал. И прямо на сцене сказал, что больше всего он любит кефир и молоко парное... А потом на ферме, в красном уголке, надо ж было случиться, кто-то включил телевизор, а там выступает Андрей Вознесенский. Все обрадовались, налили по чарке.
... Бедуля вспоминает, как приезжала Белла Ахмадулина. В Минске внезапно отменили ее концерт - в филармонии будто бы вдруг обвалился потолок. А у Бедули никогда потолок не обваливался, так что Ахмадулина отправилась в колхоз. Председатель накануне сломал ногу на стройке Дворца культуры и встретил поэтессу в гипсе, с костылями. И на вопрос гостьи отшутился сразу: "Это чтобы не отвечать на вечные вопросы, "как дела" и "что у нас с сельским хозяйством"... А когда Ахмадулина выступала в ДК, выскочил на сцену на костылях и с криком: "Даже если по молоку отстанем, посевную завалим, по части поэзии мы будем впереди всех колхозов!"
Сказал - и утонул вместе с изящной гостьей в бурных, продолжительных аплодисментах.
В 76-м году на белорусском "Телефильме" ухватились было за идею снять документальный фильм о дружбе Вознесенского с Бедулей, диалоги поэта и земледельца о возвышенном и земном. Но из затеи ничего не вышло, зато в памяти сценариста Аркадия Бржозовского осталась муза, приехавшая с поэтом, - он делает вид, что хранит тайну, называя лишь ее инициалы Т. Л. и напоминая, что она сыграла главную роль в знаменитом фильме про физиков-ядерщиков начала 60-х. Тогда, мол, Вознесенский и написал "Беловежскую балладу": "В этих пылких поспешных поленьях, в слове, вырвавшемся хрипя, ощущение преступленья, как сказали бы раньше - греха..."
А фильмы про Бедулю все же появились - в 1985 году Марина Голдовская сняла "Здравствуйте, это Бедуля говорит". А в 2007-м прошла премьера документальной ленты "Владимир Бедуля" режиссера Анатолия Алая. Вознесенского в этих фильмах уже не снимали. Но внутренний диалог, удивительный и душевный, у этих двух совершенно непохожих друг на друга бесшабашных жизнелюбов, как ни странно, будто и не прекращался никогда.
Спрашивали Бедулю, верит ли во внеземные цивилизации? - "Верю". Спрашивали про любовь - "Я больше разбираюсь в ревности, чем в любви. Ревность была, есть и всегда будет, как боязнь потерять любимого друга". Спрашивали про тонкие смыслы жизни - он вспоминал тракториста, который мечтал "ничего не делать, а жить хорошо": "Это же страшно, такая всеобъемлющая лень, вот бедняга!"
Если вслушаться, столько в словах этих неизбывной, нетерпеливой любви и жажды к жизни, к земле, к людям, сколько и в вознесенской "Тоске" (1967):
Загляжусь ли на поезд с осенних
откосов,
забреду ли в вечернюю деревушку -
будто душу высасывают насосом,
будто тянет вытяжка ли
вьюшка,
будто что-то случилось
или случится -
ниже горла высасывает ключицы.
Или ноет какая вина запущенная?
Или женщину мучил - и вот
наказанье?
Сложишь песню - отпустит,
а дальше - пуще.
Показали дорогу, да путь заказали.
Точно тайный горб на груди
таскаю -
тоска такая!
Все было зря?
многих удивило вот именно это: с каким лихорадочным блеском в глазах отправляли Бедулю на пенсию. Понятно, что рано или поздно это должно было случиться. Владимир Леонтьевич надеялся дотянуть свою лямку до 80. Вышло иначе. И не в том даже беда, все равно рекордсмен. Приехала стандартная чиновница, сказала, "нужна новая кровь".
Но зачем было вслед Бедулю "чернить", непонятно. Буквально вчера колхоз был всем в пример. А назавтра: что-то маловато платили колхозникам и вот тут задолженности какие-то. И вообще про молодежь он мало думал. Это Бедуля-то. Да все бы можно, зажмурившись, проглотить - ну нет у "очернителей" других радостей в жизни. Но главное, что ведь потом - самое странное в этой истории - зачищать стали все, что было "брендом", чем прежде гордились. Ну в конце концов сохранили бы "бренд", присоединили бы свинокомплекс к именитому колхозу, а не наоборот. Ан нет. Загадка? Легенда ушла и Рясна захирела. Воевать сил у Бедули уж нет, давление зашкаливает. Только вот улыбается хитро: "Тупиков в жизни не бывает - они бывают в головах".
Фотограф Кобяк разводит руками:
- Бедуля, конечно, уникум. Не забуду, как его спрашивают: какое у вас образование? - Две недели экономических курсов. - А до того? - А до того среднее, если и было. - А как вы работаете? - Так ведь главнее высшего образования высшее соображение. Природа плюс высшее соображение... И ведь прав Бедуля, сейчас поражаешься: приходят часто с тремя высшими образованиями, а соображения никакого.
Бедуля отстал от времени? Не те технологии? Людей теперь не поэтами и Рихтерами надо кормить, а франшизами и флешмобами? Но Бедуля старенький, а помнит хорошо, как это в "Озе" у Вознесенского: "Все прогрессы - реакционны, если рушится человек".
На открытии чудо-храма в Рясне насколько лет назад один корреспондент ухватился за старушку-колхозницу с расспросами. Она ему: "Сыночак, мы ж сёння усе прасвятлiлiся. Дзякуй нашаму Лявонцьевiчу за такое свята".
Что важно сказать тем, кто не понял: речь тут совсем не про Белоруссию, речь про наше повсеместное прошлое и настоящее - оно у нас общее, как границами ни верти.
Вот пришлепнула Музей хлеба в деревне Рясна сила нечеловеческой гравитации.
Но это только кажется, что ни в Рясне, ни на всем белом свете не нужны больше силы, отменяющие гравитацию, эти вот человеческие "прасвятлiлiся". Не всем понятные. Нерентабельные, как память и совесть, - к банкомату с ними не сунешься.
А все ж таки без этого "прасвятлiлiся" и поэт не поэт, и деревья не вырастут, и травы, и младенцы. И никакой мужик, и никакие страны - не полетят.