Нет, речь не об утопии. На первый взгляд, Цивопулос предлагает как раз антиутопию. Три коротких фильма, которые идут в трех рядом расположенных пространствах, - своего рода "Тайм-код" Майка Фиггиса. Там, если помните, на киноэкран одновременно шла проекция трех историй, что были связаны друг с другом. Зритель, переключаясь с одного сюжета на другой, в конце концов обнаруживал их перекличку и сплетение. Стефанос Цивопулос вполне мог бы показать три кратких сюжета если не на одном экране, то в одном зале (многоканальная проекция сегодня - обычное дело). Он же, наоборот, заключает каждую видеоисторию в отдельный "черный ящик" кинозала. Их параллельное существование для него принципиально. Они точно так же не могут пересечься, как их герои. Престарелая коллекционерша, страдающая старческим слабоумием, которая делает из банкнот евро бумажные цветы, выбрасывая старые букеты на помойку… Художник из благополучной части Европы, приехавший в разгар кризиса 2012 года в Афины в поисках актуальных тем, который снимает ipad’ом граффити, панораму улиц и череду молодых безработных на улицах… Пока, наконец, - эврика! - не обнаруживает тележку из супермаркета, груженную железяками и хламом, вроде разбитого телевизора и старой настольной лампы. Этот идеальный образ общества потребления он и увозит за собой. Надо полагать, в качестве найденного объекта. И чернокожий иммигрант, живущий сбором металлолома, в поисках которого он прочесывает разрушенный цех, придорожные канавы и городские помойки. Ему, кстати, тоже повезет - случайная встреча с прекрасным состоится у контейнера с мусором, где он обнаружит остатки то ли букета, то ли икебаны из евро… Единственный объект, который появляется во всех трех сюжетах, - это апельсин или его корки.
Ну, и конечно, город - Афины жаркого лета 2012 года, сгорающие от солнца и кризиса. Но даже город у каждого героя свой. Многокомнатное (если не многоэтажное) жилье бабули, где в каждом углу - по современному шедевру. Люксовый отель с видом на древний город, из которого отправляется на поиски "актуального" продвинутый художник. И помойки и разрушенная фабрика - у африканца. Эти пространственные зоны тоже, кажется, не подозревают о существовании друг друга. Не надо быть семи пяди во лбу, чтобы увидеть за безупречно снятыми "картинками" отчужденного городского пространства - образ новой Европы, ставшей местом не-встречи постиндустриального и доиндустриального мира. И образ, честно говоря, получается гротескно-саркастическим, несмотря на лоск и композиционную строгость кадров.
Впрочем, сарказм этот не лежит на поверхности. Художник избегает прямых инвектив или фатального диагноза. Не менее важен для него параллельный сюжет, точнее - вопрос: чем занимается художник в этом странном мире? Между любительницей прекрасного, впавшей в детство, и между интеллектуалом с ipad’ом, который видит мир через экран планшетника, - дистанция не такого уж большого размера, как кажется. Для самого Цивопулоса ответ, кажется, в том, чтобы вернуть целостность взгляда. Или, как минимум, свести три истории в одну.
Есть и вторая задача - вернуться к непосредственному контакту с миром. Именно об этом, в сущности, вторая часть проекта, на мой взгляд, интереснейшая. Стефанос Цивопулос собрал весьма богатый архив, рассказывающий о разных системах местного, не денежного обмена. Причем речь не только о банках пива в качестве "валюты", которые были в ходу в Анголе в 1980-е, или рупиях, с напечатанным на них "нулем", которые придумали в Индии активисты для борьбы с коррупцией… Речь и о бит-монетах, которые есть в обороте в интернете, и о местных обменных сертификатах (LET), которые сегодня используются в некоторых странах Евросоюза для поддержки незащищенных слоев населения.
Собственно, это соединение документального, архивного материала с эффектными гротескными видеоисториями, равно, как и внимание к альтернативным моделям экономики, сближает греческий проект с работой Джереми Деллера, показанной в павильоне Великобритании. Они обращаются к разным традициям, разной реальности, но оба работают со жгучими вопросами современности. К сожалению, архивные материалы греческого проекта в Москве даны на английском. Впрочем, истории, равно, как и фотографии, говорят сами за себя.