В пресс-релизе издательства АСТ ("Редакция Елены Шубиной") прошло сообщение, что в апреле этого года в издательстве выйдет роман Прилепина "Обитель", посвященный истории Соловков 20-х годов прошлого века. Оказавшись в Нижнем Новгороде, наш обозреватель решил проверить это и задал несколько вопросов Захару Прилепину.
Прошел слух, что ты сдал в АСТ новый роман, который писал довольно долго. О чем он?
Захар Прилепин: Если отвечать просто, то о Соловецких лагерях, время действия - конец 20-х годов. Как я называю это - последний аккорд Серебряного века.
А ты не боялся браться за тему Соловков? Уж очень она "намоленная"! Это и Дмитрий Лихачев, и Олег Волков, а раньше - целый пласт житийной литературы. Твой роман неизбежно будет читаться через призму уже существующей литературной "соловецкой" традиции.
Захар Прилепин: Любой роман читается через призму какой-то традиции, ничего не поделаешь. Тем не менее, люди берутся за темы сложные и далекие от них - мы все недавно прочитали замечательный "Лавр" Евгения Водолазкина, уж сколько там традиций наслаивается.
С другой стороны, все-таки и Волков, и Лихачев - это мемуарная литература, в чем-то, прямо говоря, пристрастная - и оправданно пристрастная. Однако оптика, которая у нас имеется сегодня, достаточно проста: есть жертвы, которые сидели, и есть палачи, которые охраняли. В целом, все так, но всегда остается какое-то количество вопросов: далеко не все жертвы были настолько невинны, как может теперь показаться, а палачи, помните, как в стихах - "мученики догмата" и "тоже жертвы века". Тот же, в конечном итоге, народ.
Наконец, в случае Соловецкого лагеря 20-х годов эта ситуация просто доведена до абсурда: там ведь практически царило самоуправление, все производства возглавляли сами заключенные, они же были командирами рот, взводными, отделенными и десятниками - причем, в основном руководящий состав был из числа бывших белогвардейцев. Но это не избавило лагерь от несусветного зверства. Надо что-то делать с этим знанием, да?
Мы привыкли считать, что в соловецком лагере находились интеллигенция и духовенство.
Захар Прилепин: Туда ссылали не только духовенство и контрреволюционеров, как многие думают. В том году, о котором я пишу, в лагере находилось 119 лиц духовного звания, зато 485 сотрудников ВЧК и ОГПУ, 591 человек бывших членов ВКП (б) - много кто знает об этом? То есть, большевиками были немедленно запущены не только механизмы уничтожения активной части православной церкви, но и самоуничтожения. Об этом мы тоже не очень много думаем и говорим, да?
Наконец, я в отличие от мемуаристов уже имел на руках серьезное количество документов, чтоб работать с темой не "изнутри", а снаружи. В этом есть свои безусловные минусы, но есть и элементарное знание самозваного историка: там множество совершенно удивительных вещей происходило. Чудовищных, но удивительных. О них имеет смысл рассказать.
Какие новые книги или публикации больше всего привлекли твое внимание за прошедший год?
Захар Прилепин: Мне понравился очень крепкий роман Дениса Гуцко "Бета-самец" - о некоторых проблемах современного российского мужчины, часть которых ясна уже из названия книги. Я с необычайным удовольствием прочел сборник рассказов Александра Терехова, как ни странно, в чем-то созвучный книге Гуцко - "День, когда я стал настоящим мужчиной". Терехов, пожалуй, мой самый любимый современный прозаик, и то, как он работает с русским языком, меня восхищает. Интересно стартовал Вадим Левенталь с романом "Мария Регина", у нас мало такой умной прозы. Хотя местами несколько нарочитой. Мне очень понравился большой сборник всего самого главного, написанного поэтом Александром Еременко.
Я с интересом отслеживаю ситуацию с литературой в нескольких европейских странах - например, в Италии, там работает много интересных ребят, которые легко стелят, легче и изящнее, чем мы, но, может быть, копают не настолько глубоко, как русские писатели. Я читаю публицистику Максима Кантора, очень точную, хотя зачастую излишне патетичную и преисполненную некоторого наносного пафоса, историю Древней Руси Фроянова, перечитываю только что переизданную Институтом русской цивилизации публицистику Вадима Кожинова и Станислава Куняева. С интересом ознакомился с мировым бестселлером - романом "Нежность волков" английской писательницы Стефф Пенни, и прочел отличный роман американца Томи Сьюзена "Остин Райт"...
Собственно, я еще долго могу перечислять, это просто первое, что я вспомнил. Хороший год, не хуже прочих. Только вот Виктора Топорова очень жалко, без него стало заметно скучнее.
А что за собрание сочинений Леонида Леонова вышло под твоей редакцией?
Захар Прилепин: Это очень важное лично для меня событие. В прошлом году в издательстве Терра были мной подготовлены и изданы собрания Леонида Леонова (включившие многие не изданные или неизвестные широкому читателю тексты) и Анатолия Мариенгофа (где половина собрания вообще извлечена из архивов и никогда не публиковалось). Я искренне считаю выход этих книг большим культурным событием, правда.