26.02.2014 00:09
Культура

В "Московской оперетте" прошла премьера шоу Grand канкан

Театр "Московская оперетта" устроил бенефис всей труппе
Текст:  Валерий Кичин
Российская газета - Федеральный выпуск: №45 (6317)
"Grand канкан", премьеру театра "Московская оперетта", не назовешь открытием жанра: а то мы сборных концертов не видали! Но это несомненное свидетельство того, что театр, долго пребывавший в анабиозе, окончательно проснулся и, судя по всему, накопил много свежих сил.
Читать на сайте RG.RU
Премьера шоу "Grand канкан" в театре "Московская оперетта"

Впрочем, первые признаки пробуждения были зафиксированы уже несколько лет назад, когда на этой сцене одна за другой пошли талантливо задуманные премьеры: "Орфей в аду", "Цезарь и Клеопатра", "Фанфан-Тюльпан", "Фея карнавала", "Бал в Савойе". Стали появляться новые, современные по стилю мюзиклы: "Маугли", "Граф Орлов"... Стала разнообразнее афиша, возник вкус к рискованному эксперименту. Оркестр, который отрабатывал осточертевшие партитуры почти с ненавистью, с приходом 30-летнего главного дирижера Константина Хватынца вдруг зажегся, и обнаружилось, что в оркестровой яме все эти годы мирно дремал коллектив отличных профи. Для этой последней премьеры "Grand канкан" были сделаны новые аранжировки, в номерах на музыку Дж. Германа, Гершвина, Фримля и Берлина зазвучал высококлассный симфоджаз.

Новое шоу разбито на два отделения, оба вкупе словно представляют два разных театра: новый и старый. Это случилось непредусмотренно, но вот случилось: так бывает, когда в какой-то момент сотворения спектакля пришла усталость или иссякла фантазия. Театр словно сам обозначил развилку путей, на которой он теперь стоит.

Как снимали исторический детектив "Черные кошки"

Шоу продолжает традиции вышедшего более десятилетия назад ревю "Большой канкан" и задумано как парад музыкальных хитов жанра, а заодно, и демонстрация возможностей труппы. И то и другое впечатляет: труппа обогатилась молодыми звездами, которые принесли на сцену новую энергию: каждому исполнителю дано блеснуть уникальностью своего дарования, положенный по долгу службы "оживляж" сменился искренним азартом - на сцене и в зале весело. Ну а жанр спектакля-ревю позволил вернуть в строй действующих отличную музыку оперетт, либретто которых уже трудно представить на современной сцене. Здесь особенно примечательна фантазия на темы Дунаевского, Милютина, Стрельникова, Листова. В ней чувствовался полузабытый шик жанра, который в советские времена и сам был порцией свежей крови, ворвавшейся в увядавшую салонную "венщину". Взрыв восторга вызвал вечнозеленый дуэт телеграфиста Ятя и Змеюкиной из "Свадьбы с генералом" Птичкина у Елены Сошниковой и Александра Маркелова. На ура прошли и несколько концертных номеров, органично вплетенных в опереточную мозаику: "Кабаре" Раймонда Паулса у Елены Зайцевой, итальянский шлягер Regresa a mi, выполнивший роль "квартета теноров" в обаятельном исполнении Ивана Викулова, Павла Иванова, Владислава Кирюхина и Максима Новикова. Каждое из отделений украсили выступления Герарда Васильева, Светланы Варгузовой и Юрия Веденеева - ветераны театра продемонстрировали безупречный вокал и отличную актерскую форму. Наконец, венцом первого акта стало остроумно придуманное заводное "Бомж-шоу", где, начав босяцкими сценами "Моей прекрасной леди", молодые артисты обрушили на зал фейерверк самого демократичного из опереточно-мюзикловых драйвов.

Первый акт закончился триумфально. Режиссер и, судя по всему, автор идеи Инара Гулиева умудрилась собрать программу из сплошных шлягеров, но в основном не затертых или прозвучавших неожиданно свежо. В антракте наэлектризованная публика гадала, чем второе отделение может перекрыть успех первого, и в сомнениях, что это возможно, оказалась права. Если в первом акте шоу были драматургическая мысль, развитие, кульминация и бравурная развязка, а главное - при всей разнохарактерности номеров, он был безупречен по единству стиля, то второй казался цепочкой случайно и наспех собранных номеров. Его начала блистательная Елена Зайцева джазовым хитом Гершвина The Man I Love, но уже к середине возникла "Цыганская фантазия", формально привязанная к оперетте "Бабий бунт", но более напоминавшая театр Образцова с его пародийным "Необыкновенным концертом". Вдруг утратил очарование нежнейший "настроенческий" мотив из "Ночи в Венеции" Штрауса: певцы лагун не столько наслаждались волшебством музыки, сколько демонстрировали трубный вокал. И, даже несмотря на блистательного Юрия Веденеева в Someday Фримля, программа уже шла на спад - выдыхалась, - чтобы завершиться совсем уже заурядным "Мамбо италиана", вовсе не имеющим отношения к оперетте.

В Большой театр вернулась "Царская невеста" 60-летней давности

Понятно, что общее ликующее впечатление было смазано. Но достоинство предложенной театром формы музыкально-танцевального ревю, кроме возможности вернуть нам в таком изобилии пылившиеся "на полке" партитуры, еще и в способности развиваться. Причем сам же театр дал ориентиры - первый акт: он, в отличие от второго, строился как полноценный спектакль. Осталось немногое: разобрать "разнохарактерный дивертисмент" на винтики и, отказавшись от всего банального, собрать снова - уже как полноценное действо, столь же вихревое, увлекательное и единое по стилю. И мы получим спектакль, который нельзя пропустить: в нем талантов хватит на несколько первоклассных трупп.

Музыкальный театр