Александр, вы - профессиональный журналист. Ваше назначение стало большой неожиданностью для всех. Как вы сами восприняли предложение занять пост директора театра?
Александр Кулинский: Долго колебался. Пугало "наследство", которое осталось в театре после бывшего руководства: долг в три с половиной миллиона сомов и крайне тяжелая моральная обстановка в коллективе. Но отказаться от предложения возглавить драмтеатр не смог. Еще в школе, признаться, мечтал об актерской карьере, самореализации в искусстве. Жизнь, конечно же, распорядилось по-своему: долгое время приходилась заниматься другим - журналистикой. Но в итоге судьба все равно связала меня с театром.
Многие предрекали вам недолгое пребывание на посту и сомневались, что сможете наладить работу, и, тем не менее, прошел уже почти год, как вы руководите театром. Что было самым трудным?
Александр Кулинский: Самыми трудными были первые три месяца. Когда я пришел, в репертуаре драмтеатра было всего два спектакля. Большая сцена не работала, огромные долги за коммунальные услуги, отсутствовала техника, часть декораций и костюмов. На территории театра работали 43 арендатора, и было неизвестно, кому и как они платили. Коллектив на этом неблагополучном фоне раскололся на три группы: одни выступали за меня, вторые занимали выжидательную позицию, третьи откровенно были против. Но все это осталось в прошлом. С августа по декабрь мы работали практически без выходных, возрождали репертуар, ставили на сцене новые произведения. Сейчас у нас идут 13 спектаклей. Мы почти полностью рассчитались с долгами. Но главное, что удалось сделать, - вдохновить коллектив двигаться вперед.
Какая сейчас обстановка в театре?
Александр Кулинский: Рабочая. Во всяком случае, ничего такого, что могло бы вылиться в громкий скандал, противоборство или что-то подобное, сегодня нет. Я предпочитаю демократический стиль управления, поэтому все спорные вопросы решаю дипломатическим путем, ищу компромиссы. Это помогает преодолеть тяжелые периоды.
А что произошло с группой "несогласных"?
Александр Кулинский: Эти люди уволились по собственному желанию, не по моей воле. В Интернете не так давно появлялся список уволенных сотрудников театра. Хочу сказать, что в реальности он значительно короче. В перечень якобы уволенных включили тех, кто сейчас находится в декретном отпуске, а также продолжающих работать.
Ну а ведущее звено, так сказать, костяк труппы, сохранилось?
Александр Кулинский: Смотря кого можно причислить к костяку труппы. Но, несомненно, актерская школа в последние годы была утрачена. Это, по большому счету, признают и те, кто сегодня работает в театре. Сейчас в нашей труппе всего пять возрастных актеров, а должно быть в два раза больше. Практически нет мастеров сцены среднего возраста. В основном у нас работают молодые ребята, большинство которых не получило специального образования даже в республиканском институте искусств. Мы проводим для них тренинги по сценической речи и движениям. Иными словами, ведем борьбу за качество.
Могли бы в этом помочь российские театры?
Александр Кулинский: Мы обращались в посольство Российской Федерации в Киргизии, в Россотрудничество, Ассоциацию соотечественников. Они помогают, чем могут, но сами понимаете, все очень сложно. Никто из ведущих актеров российских театров не бросит свою работу ради того, чтобы давать мастер-классы в Киргизии. Но мы все же пытаемся наладить взаимоотношения с коллегами из РФ. Большую помощь, в том числе и квалицированными преподавателями, нам оказывает Российский союз театральных деятелей. В сентябре - октябре 2014 года мы ждем двух педагогов из ГИТИСа, которые будут заниматься с нашими актерами. Это то, что на сегодняшний день реально возможно.
Что вы думаете о предложенной стратегии развития культуры?
Александр Кулинский: На мой взгляд, недостаток данного документа состоит в том, что он не ориентирован на потребителя. Мы не знаем, чего хочет зритель. Насколько мне известно, не проводилось никаких социологических исследований. Мне кажется, это в корне неправильная позиция.
Некоторое время назад в Киргизии предлагали принять закон "О меценатстве". Как вы относитесь к такой перспективе и что она предложит театрам республики?
Александр Кулинский: Законопроект вскоре будут рассматривать в первом чтении. Я принимал участие в общественном обсуждении этого документа. Это крайне необходимый закон, в котором должна быть сформулирована позиция: государство на сегодняшний день не в состоянии содержать культуру, спорт, здравоохранение, поэтому необходимо позволить поддерживать эти отрасли людям, которые готовы это сделать.
Давайте возьмем конкретный пример. В Киргизии пошел на подъем кинематограф. Пусть фильмы и не тянут на "Золотую пальмовую ветвь", "Нику" или "Оскар", но они есть, и с каждым годом их качество улучшается. Почему? Возродилась система кинопроката благодаря частным инвестициям.
Тот же принцип можно применить и к другим культурным сферам. Взять наш театр. Только на реставрацию его здания необходимо 15 миллионов сомов. Но в бюджете нет на это денег. Почему бы не позволить гражданам помочь нам? В мире много примеров меценатства, а также привилегий, которое оно дает, в виде налоговых льгот или каких-то иных послаб-лений. У нас в Киргизии есть люди, которые готовы поддержать культуру финансово, но существующая сегодня в респуб-лике система не дает им такой возможности.
Какие отношения складываются у вас с коллегами из других театров?
Александр Кулинский: Хорошие. Как ни прискорбно, нас связывают одни проблемы. Все объекты нуждаются в ремонте. Большая часть оборудования устарела и работает только благодаря умельцам, которые каким-то чудом своей смекалкой поддерживают его в рабочем состоянии.
Наши артисты очень мало гастролируют. Не кажется ли вам, что в Киргизии создался некий театральный вакуум?
Александр Кулинский: В России, Казахстане и в других странах каждый театр обязан выезжать на гастроли не менее двух раз. Но у нас на это не хватает денег. В прошлом году в казахстанском городе Таразе мы представили три наши работы. Что касается внутренних поездок, то на июнь запланированы гастроли в Оше, а в первой декаде октября поедем в Каракол.
Что в ближайшее время смогут увидеть зрители?
Александр Кулинский: Мы восстановили спектакль "Всеобъемлющие" Николая Коляды - он раньше назывался "Мочалкин блюз". В апреле состоится премьера "Дон Жуана". Его ставит известный на постсоветском пространстве таджикский режиссер Борзу Абдуразаков. Будем радовать зрителя и русской классикой. Спектакли этой тематики запланированы на осень, сейчас идет подготовка. Если все будет хорошо, откроем наш юбилейный 80-й сезон "Бесприданницей" Александра Островского. Российский режиссер Вячеслав Виттих покажет свою работу. Какую - пока не скажу, это секрет. В целом мы стараемся соответствовать определенному стандарту качества. Это полное отсутствие пошлости и тяготение к более высокому искусству. Русский драмтеатр никогда не опускался до потребительского уровня и всегда удерживал высокую планку, к которой мог бы тянуться зритель. Пошлости не место на сцене.
Недавно на парламентских слушаниях обсуждали сложившуюся в искусстве ситуацию. На ваш взгляд, развитию театров мешают только скудные финансы или есть другие причины?
Александр Кулинский: Общий смысл разговора с парламентариями состоял в том, что к театрам предъявлялись претензии по поводу "неправильного использования средств", которые направляются государством. Согласно отчету министерства культуры Киргизии, нам в 2013 году выделено 18 миллионов сомов. Почти все эти деньги потрачены на заработную плату и коммунальные услуги. На постановку спектаклей, к сожалению, не остается практически ни копейки. Более того, мы шьем костюмы и изготавливаем декорации за свой счет.
Я сторонник другого подхода к средствам. Культура должна быть утилитарной, то есть приносить доход. За два месяца 2014 года наш театр заработал полтора миллиона сомов. Другой вопрос, что в нашей стране очень сложный процесс финансирования. Он не позволяет государственным учреждениям, а театры входят в эту категорию, свободно пользоваться деньгами, которые зарабатывают они сами. Госструктуры вынуждены ждать месяцами, когда им утвердят смету расходов. Так что здесь палка о двух концах. Государство требует эффективности, но само не позволяет нам ее добиться.