...Вот чем гениален Хичкок? Не только тем, что мастерски умел высекать ужас из обыденности - буквально из ничего. Он умел эту обыденность, вовсе не страшную, так скомпоновать, аранжировать и оркестровать, что зал леденел в предощущении чего-то чудовищного. И это чудовищное наступало - развязка была логическим развитием и кульминацией завязки. Хичкок почти никогда не разочаровывал в финале.
Триллеры, подобные "Воздушному маршалу", подвержены одной и той же гибельной для жанра болезни: они умеют неплохо напугать, но вот пора объяснить логику ужасных событий - и вся конструкция оседает, так она логически хлипка. И это действует как холодный душ в разгар саспенсовой горячки. Испанский режиссер Жауме Кольет-Серра ("Неизвестный") в новом голливудском фильме пытается заштуковать сценарные дыры с помощью первоклассных актеров, но и это удается едва до середины фильма: сюжет начинает рассыпаться гораздо раньше, чем рассыплется самолет.
Лиам Нисон играет бывшего нью-йоркского полицейского, ныне офицера безопасности, который должен охранять авиарейс от непредвиденных агрессий, - федерального воздушного маршала Билла Маркса. С первых кадров ясно, что с таким маршалом о безопасности лучше не думать: Маркс пьет виски бутылками, основательно себя запустил, одержим кучей семейных проблем и преступно курит в самолетном туалете, заткнув датчики дыма. А самое невероятное для "воздушного маршала" - он боится летать.
Впрочем, это не кажется невероятным режиссеру: он, по его признанию, сам боится летать и эту сравнительно редкую фобию считает всеобщей. И так допускает первую нелепость в своем фильме: нервозность в самолете начинается уже с того, что там все жутко боятся летать - трясутся даже те, кто авиацию сделал профессией. Еще не начавшись, предстоящий шестичасовой полет из Нью-Йорка в Лондон подается как смертельная авантюра, в которую бросаются очертя голову. По замыслу, ужас должен сгущаться с первых кадров: еще пассажиры занимают места, а уже под страшную музыку Джона Оттмана мы подозреваем всех, отмечая странность поведения каждого.
Но главное испытание впереди. Сразу после взлета Билл Маркс начинает получать таинственные SMS от кого-то на борту: если на указанный банковский счет не будут немедленно перечислены 150 миллионов долларов, то каждые двадцать минут в летящем над океаном самолете кто-то расстанется с жизнью. И действительно: в полном соответствии с секундомером люди начинают умирать в жутких мучениях и с пеной на губах. Здесь мы вступаем в зону "Десяти негритят", где тоже в замкнутом пространстве происходила серия загадочных смертей, и уже настраиваемся на волну захватывающего детектива. Но вскоре выяснится, что указанный счет в банке принадлежит самому воздушному маршалу - теперь уже и наш герой под подозрением, и ему придется сражаться не только с неведомым преступником, но и с чиновниками госбезопасности, считающими его террористом. И вот уже чемодан с наркотиками, и вот уже тикает бомба, и это тоже будет только началом: кадр за кадром три сценариста фильма Крис Роч, Джон Ричардсон и Райан Ингл, перебивая и распаляя друг друга, закручивают пружину интриги до той опасной степени, когда убедительно объяснить все ее развороты не смогут и сами. И мы в зале не столько замираем от напряжения, сколько загибаем пальцы обеих рук, фиксируя одну фабульную нелепость за другой. И уйдем в недоумении, пощекотав нервы, но так и не получив ответа на большинство вскипевших по ходу фильма законных вопросов.
Конечно, Лиам Нисон способен достоверно сыграть и полицейский протокол. Его партнерша по фильму Джулианна Мур - тоже. На миг явится даже новейшая оскаровская фаворитка Люпита Ньонг в роли одной из хорошеньких стюардесс. Но фильм беспрерывно в зоне турбулентности: его трясет и кидает, персонажей мотает из триллера в детектив, из детектива в слюнявую мелодраму с перепуганной крошечной девочкой, отправленной путешествовать в одиночку, потом в боевик и даже, на самом краю гибели, любовь нечаянно нагрянет - стрелки всех компасов словно взбесились, и фильм оказался неуправляем, как попавший в смерч самолет. Поэтому даже такие актеры, как Нисон и Мур, к финалу выглядят совершенно выпотрошенными, а сыгранные ими перипетии - скорее пародийными, чем драматичными. Уже не Хичкок, а подобие хичкоклюша - жанр как бы тот же, только хромой, подслеповатый и страдающий эпилепсией.