В крепости идут последние приготовления к памятной церемонии, а на железнодорожном вокзале с волнением ждут "Поезд памяти" с гостями из Москвы и Санкт-Петербурга. Состав прибывает ночью. В первых вагонах - почетные гости. Те, кто 70 лет назад шел на Запад с боями, приближая Победу.
Фронтовики медленно выходят из вагонов. Их немного, всего несколько десятков. Вопреки годам стараются держать военную выправку. У каждого из ветеранов - своя история. В первых рядах - генерал Алексей Фомин, прошедший оккупацию и немецкий концлагерь, за ним Виктор Кузнецов, воевавший с отцом в 14 лет в Сталинграде, приписав себе для солидности несколько годков. С Брестом его связывает судьба погибшего брата, Сергея Кузнецова, защитника крепости, который смог прорваться из окруженной цитадели и попасть в партизанский отряд. А Виктор Мещенин, начавший войну со Смоленщины, вместе с бойцами 64-й противотанковой гвардейской артиллерийской бригады жег танки Гудериана в Беларуси. За что и получил орден Красной Звезды. Пока мы идем к автобусу, ветеран предается воспоминаниям. В те дни от смерти его спасли партизаны:
- Мы стояли на линии фронта между Полоцком и Бобруйском. Разведгруппу, куда вошел и я как радист, отправили во вражеский тыл. Языка мы захватили, но долго не могли вернуться обратно. Получили распоряжение: идти в партизанский отряд. Как только мы вышли на указанное место - раздалась автоматная очередь. На нас напали полицаи. Меня ранило в живот - от мгновенной гибели спасла рация, которая висела на груди. Операцию мне делали прямо в отряде. Там был очень хороший хирург...
Город уже в вечерних сумерках. Мы садимся в автобус и через пару минут поднимаемся на мост, с которого открывается вид на светящийся огнями вокзал. В первые дни войны красноармейцы, милиционеры и железнодорожники целых девять дней держали здесь оборону. Гитлеровцы не смогли сломить их сопротивление, пока не затопили вокзальные подвалы водой. Останки героев находили еще в конце 50-х годов.
Сворачиваем на улицу Героев обороны Брестской крепости. До войны она называлась Каштановая. Именно по ней в последнюю предвоенную ночь ехал в крепость герой романа Бориса Васильева "В списках не значился" лейтенант Плужников. Каштаны растут здесь до сих пор. Далее - Северные ворота, капонир Гаврилова и Площадь церемониалов. На экране у Площади часы отсчитывают последние минуты мирной жизни. В начале митинга-реквиема звучат строки из известной песни: "А может, не было войны? И людям все это приснилось?.."
Цитадель, где собралось около шести тысяч человек, замирает. У ветеранов на глазах слезы, ведь многим война снится до сих пор. Москвич Евгений Федосеев служил в штурмовой бригаде сапером. Не скрывая волнения, фронтовик рассказывает:
- Совсем недавно приснилось, что я снимаю противотанковую мину, а в ней три взрывателя. Два снял, а на третьем... А на третьем просыпаюсь в холодном поту. Представляете, какое волнение я испытываю сейчас, глядя на эту церемонию, на монумент солдата с непокрытой головой. Пытаюсь представить тот страшный рассвет, который встретили солдаты в крепости.
Слушая, еще раз убеждаюсь: солдат сорок первого удерживала в крепости та же сила, которая через несколько лет двигала воинов освободителей вперед, на Берлин. Евгений Федосеев рассказывает, как получил первую медаль "За отвагу":
- Мы наступали под Новгородом. Я был в танковом десанте. Три танка шли друг за другом. Впереди - мины, надо было разминировать. Первый танк подбили, второй стал его обходить. Его - тоже. А мы на третьем, как воробьи на крыше: и спрыгнуть страшно, и оставаться нельзя. И вот тут наступило какое-то безразличие, мышление остановилось. Мы соскочили с танка, бросились на мины. И благополучно их обезвредили...
Многие из тех, кто приехал этой ночью на "Поезде памяти", своими глазами видели руины, в которые превратились белорусские города к сорок четвертому году. Уроженец Краснодара, полковник Константин Рябчук, вспоминает:
- 23 июня мы прорвали оборону на реке Проне и двинулись в направлении Могилева, а 29-го взяли город. Впечатление было гнетущее. Большинство населенных пунктов практически пустовали. Мы удивлялись: куда делись люди? И содрогались при виде разрушенных крупных городов. Тяжело было и потом, после войны. Наша часть дислоцировалась в том же Могилеве. Вы не представляете, как трудно было людям, с какими огромными усилиями восстанавливали город...
Из цитадели действие переносится на Кобринское укрепление. Здесь снова гремят выстрелы. Более 400 военно-исторических клубов из Беларуси, России и Эстонии представили театрализованную постановку: "Вторжение". Наступление гитлеровцев, первые контратаки пограничников и защитников крепости сопровождаются взрывами пиротехники, треском автоматов и винтовок. Тысячи зрителей с волнением наблюдают за действом. Среди них и легендарный фронтовик Николай Беляев - комсорг полка, в котором служили Егоров и Кантария. Дым над "полем боя" рассеивается, и участник взятия рейхстага выходит перед строем реконструкторов, чтобы лично поблагодарить молодежь. В эти минуты он счастлив, видя, что слова "никто не забыт, ничто не забыто" до сих пор наполнены глубоким смыслом.