Казалось бы, при чем здесь третейские суды? Но с учетом принятого недавно решения третейского суда о взыскании с России 50 млрд долларов по делу "ЮКОСа" становится понятно, что вопрос о том, какими судами будут рассматриваться споры с участием российского бизнеса, является совсем не второстепенным. Мы видим, что изменения происходят как внутри России (объединение высших судебных инстанций, реформа третейского законодательства), так и вне России - например, инициированная на высшем государственном уровне в Англии активная пропаганда английского права, английских юристов и английских судов (как государственных, так и третейских).
При этом обычные способы "предсказывания" дальнейших событий и развития системы судов почти перестают работать. Еще несколько недель назад вступление с 1 января 2015 года в силу нового закона о третейских судах в РФ казалось неизбежным, юристы вовсю обсуждали последствия для бизнеса и юридического сообщества, но в июле появилась информация о том, что этот законопроект не прошел согласование в администрации президента РФ и направлен на доработку.
Еще месяц назад юристы обсуждали активную позицию английских судов по рассмотрению споров, даже относящихся к исключительной юрисдикции РФ (например, дело банкира Пугачева), и прогнозировали рост количества дел, но потом появилась информация о начале вывода российским бизнесом активов из Англии, что потенциально может привести к сокращению споров с участием российского бизнеса в английских судах.
В текущей ежедневно меняющейся ситуации понятно только одно - независимо от того, где споры будут рассматриваться, в любом случае количество судебных споров будет расти. В периоды нестабильности и в ситуации, в которую вовлечены участники из разных стран, споры зачастую передаются не в государственные суды тех или иных стран, а в третейские суды, считающиеся независимыми. Так и нашумевшее решение по делу "ЮКОСа" о взыскании 50 млрд долларов было вынесено не государственным судом, а составом арбитров, сформированным специально для данного дела.
Юристы могут быть полезными в нескольких направлениях.
Одно из них - в качестве, собственно, юристов, определяющих и реализующих процессуальную стратегию. Очень важно понимать, по какой причине выбирается тот или иной суд. Иногда, несмотря на наличие в договоре арбитражной оговорки, целесообразнее идти в государственный суд. Правда, такой выбор необходимо делать осмысленно и с учетом дальнейшего приведения решения в исполнение. Так, например, если решение суда подлежит исполнению в другой стране, необходимо учитывать особенности исполнения решений в этой стране и понимать, что в ряде случаев российский государственный суд может найти свою компетенцию в обход арбитражной оговорки, но потом иностранный суд с таким выводом не согласится и в приведении в исполнение решения российского суда откажет. В других ситуациях третейский суд гораздо удобнее.
Юристам, представляющим ответчика в третейских разбирательствах, необходимо помнить, что решение о том, в каком суде ответчику целесообразнее рассмотрение спора, нужно принимать и реализовывать До самого первого процессуального действия. Иными словами, в случае несогласия с рассмотрением дела в третейском суде об этом нужно заявлять сразу, до осуществления всех остальных процессуальных шагов (выбора арбитров, применимого права, языка, места разбирательства и т.п.). В противном случае действия ответчика будут квалифицированы как признание юрисдикции третейского суда.
Еще одно направление - юристы в качестве экспертов. Достаточно часто в рамках третейских разбирательств арбитры и участники дела являются гражданами (юридическими лицами) разных стран, в ходе разбирательства по делу вопросы выбора права, вопросы по существу спора, по процедуре третейского разбирательства регулируются правом различных стран. В связи с этим нередки случаи назначения экспертизы по вопросам российского права и привлечения в качестве экспертов российских юристов (в том же деле "ЮКОСа" в качестве экспертов было опрошено несколько лиц).
Так, например, нас привлекали в качестве экспертов для подготовки заключения по вопросам перехода прав на акции и доли в российских юридических лицах, поскольку от момента перехода прав на акции зависел результат спора. Нередки случаи, когда нас вместе с нашими коллегами из ФБК (консультантами, аудиторами, оценщиками) привлекают для производства экспертизы по вопросам определения убытков, стоимости имущества/акций, определения признаков преднамеренного (фиктивного) банкротства и т.п.
Например, одной компании, предъявившей в суд SCC (Стокгольм) к партнеру требование о взыскании убытков, вызванных неисполнением соглашения о совместной деятельности, требовалось заключение экспертов по вопросам, связанным с моментом вступления в силу этого соглашения. Момент вступления в силу был поставлен в зависимость от вступления в силу ряда нормативных актов, соответственно, требовалась правовая экспертиза. Также требовалось заключение по вопросам определения убытков в российском праве (состав, виды, основания для возникновения права требования) и по определению размера убытков с учетом стоимости денежных средств во времени. Надо отметить, что, как обычно это бывает, каждая из сторон спора старается получить заключения экспертов по спорным вопросам и, соответственно, привлекается сразу несколько экспертов .
Третье направление - юристы в качестве арбитров. Во всем мире арбитрами являются наиболее уважаемые члены юридического сообщества, и Россия в этом случае не исключение. Так, многие уважаемые юристы являются арбитрами МКАС, суда при ТПП РФ и других третейских судов. Мне лично очень нравятся подходы недавно созданной Российской арбитражной ассоциации (РАА) по более широкому вовлечению юристов, в том числе юристов ин-хаус, к участию в процессах в качестве арбитров. РАА предлагает юристам возможность стать арбитрами в спорах, рассматриваемых в том числе и онлайн. Система назначения арбитров предусматривает возможность поощрения профессионально работающих арбитров в виде назначения их на более сложные дела и др.
Я полагаю, что за счет более активного привлечения талантливых юристов к осуществлению функций арбитров можно сделать систему третейского разбирательства в России эффективнее и качественнее.