О новых совместных проектах России и Японии он рассказал в интервью "РГ".
Александр Давидович, какие совместные проекты в ядерной медицине могли бы заинтересовать японских коллег?
Александр Фертман: Ученые давно научились использовать ускорители тяжелых заряженных частиц для медицинских целей. Сегодня лечение пациентов производится на 50 лучевых установках во всем мире. Но большая часть таких центров использует пучки протонов. Немецкие и японские специалисты продвинулись дальше и используют ионы углерода для лечения новообразований. Это перспективная методика лечения сложных форм рака. Таких как злокачественная меланома или карцинома, опухолей, расположенных рядом с жизненно важными органами. Эти технологии только начинают распространяться в мире, и Япония, начавшая исследования в 1994 году, считается одним из лидеров их применения.
В России пока используют традиционные виды лечения - химиотерапию, конвенциональную лучевую терапию. Действуют три центра протонной терапии при исследовательских институтах: ИТЭФ (Институт теоретической и экспериментальной физики им. А.И. Алиханова) в Москве, ОИЯИ (Объединенный институт ядерных исследований) в Дубне и ПИЯФ (Петербургский институт ядерной физики им. Б.П. Константинова) в Гатчине. При этом ИТЭФ долгие годы был одним из лидеров по числу пациентов в мире. Центры же углеродной терапии - это довольно дорогостоящие комплексы.
В России нет таких?
Александр Фертман: Где бы применялась углеродная терапия - нет. А Япония в рамках программы борьбы с онкологическими заболеваниями запустила уже четыре таких центра и строит пятый. Российское правительство осуществляет серьезный проект по созданию современной медклиники на базе Дальневосточного федерального университета. Один из вариантов предусматривает создание российско-японского консорциума для развития центра ядерной медицины и лучевой терапии, в который может войти и комплекс углеродной терапии. И Сколково могло бы в этом российско-японском проекте сыграть важную роль, поддерживая развитие технологий.
Вы отметили, что сотрудничество наших ядерщиков с японскими коллегами может развиваться еще по двум направлениям...
Александр Фертман: Первое связано с выводом из эксплуатации загрязненных радиационно опасных объектов - дезактивацией почв, воды, транспортировкой и хранением отходов.
Тема утилизации опасных отходов для Японии остается горячей из-за аварии на Фукусиме, и сотрудничество здесь могло бы развиваться и в форме контрактов на проведение работ российскими, в том числе и сколковскими компаниями, и в форме лицензирования технологий. В России есть компании с уникальными технологиями по очистке воды и почв от радиоактивного заражения, создают надежную "упаковку" для радиоактивных отходов.
Уверены, что в Японии нет аналогичных технологий?
Александр Фертман: С практическим решением указанных проблем существуют трудности. Дело не только в технологиях. Японцам очень важно "сохранить лицо", и они неохотно обращаются за помощью к международному сообществу. И не любят приобретать у иностранцев услуги для своих ядерных объектов. Предпочтительнее покупать образцы техники или технологий. Но для наших компаний, работающих в сфере ядерных технологий, выгоднее именно оказывать услуги по очистке загрязненных зон. У одного из наших резидентов - компании "Корпорация по ядерным контейнерам" - есть решение, с помощью которого можно разделять загрязненный и чистый грунт.
Сколково подписало соглашение с ассоциацией АВЭРО, которая объединяет более 15 частных и государственных компаний в области атомной и ядерной проблематики. В конце сентября делегация АВЭРО собирается представлять в Японии свои решения. Попробуем прийти к взаимовыгодному соглашению. В этом плане российско-японский форум в Москве будет очень полезен.
А третье "ядерное" направление, которое интересно для российских и японских компаний?
Александр Фертман: Индустриальное. Важное место в списке наших приоритетов занимают пучковые, лазерные и плазменные технологии. Сегодня на опасных производствах чрезвычайно популярны роботы, но еще популярнее "связка" между роботом и тем, что у него в "руках". Потребители ищут интегрированные решения. У нас есть фрагменты таких решений. Важным становится "вывести" их на мировой рынок.
Такой опыт имеется?
Александр Фертман: Да, с компаниями из США, Голландии, России. Хотелось бы найти серьезных партнеров, готовых поделиться с нами технологическими задачами завтрашнего и послезавтрашнего дня, и в Японии. Мы сейчас активно собираем "технологические проблемы" рыночных компаний и выкладываем их на наших встречах со стартапами и исследовательскими коллективами. Тем, кто хочет взяться за решение таких задач и пытается организовать стартап, мы помогаем "поднять" инвестиции. Понимание того, что нужно рынку, возникает в процессе взаимодействия с компаниями. И в нашем взаимодействии с Японией я вижу хороший потенциал.