Свидетельские показания в суде дали Олег Колесник, в 2011 году работавший в аэропорту начальником отдела технического контроля инженерно-авиационной службы, а также заместитель начальника службы авиационной безопасности Александр Медведский.
По словам обоих, в день трагедии в аэропорту все происходило "в штатном режиме". Из показаний Колесника следует, что Як-42 прилетел в "Туношну" в соответствии с графиком около двух часов дня и занял на стоянке место под номером три (в аэропорту 17 мест для стоянки самолетов). На четвертом стояночном месте находился самолет, доставивший мэра Москвы на проходивший в Ярославле мировой политический форум. Всего же в тот момент, вспоминает Олег Колесник, в аэропорту было занято меньше половины мест на стоянке.
Як-42 прибыл со своим техперсоналом, поэтому к его техобслуживанию сотрудники аэропорта отношения не имели. В "Туношне" самолет заправился (12,5 тонны), и Колесник проконтролировал подготовку борта к взлету. Он рассказал, что перед отправкой Як-42 члены экипажа запускали двигатели по порядку: 3, 2, 1, - никаких посторонних звуков, хлопков, огня, дыма или запаха не было. В кабине тоже все было спокойно, никакой суеты в действиях экипажа не наблюдалось.
Сам момент взлета оба свидетеля не видели: Колесник наблюдал лишь начало разбега, Медведский - примерно его середину, поскольку эта часть взлетно-посадочной полосы видна с его рабочего места. Но Александру Медведскому, по его признанию, тогда показалось, что самолет двигался слишком медленно для взлета, обычно в этом месте ВПП такие борты уже бывают в воздухе. Секунд через 40 после того, как Як-42 пропал из его поля зрения, Медведский услышал крики, громкий звук и, выбежав на улицу, увидел клубы дыма, поднимавшиеся со стороны реки Туношенки.
Как рассказал замначальника службы авиационной безопасности, на территории аэропорта на момент катастрофы были установлены 11 видеокамер (на предварительном следствии он говорил - десять). В том числе одна стояла на курсовом радиомаяке и была разрушена самолетом, когда он, пытаясь взлететь, задел конструкцию маяка. Информацию с оставшихся камер впоследствии просматривали сотрудники правоохранительных органов и МАК. Правда, родственникам погибших "следователь из Москвы" почему-то сказал, что камер на территории аэропорта не было. Этому обстоятельству, в частности, на суде очень удивлялся отец Ивана Ткаченко Леонид Владимирович.
Однако, со слов Медведского, камеры, которая бы зафиксировала процесс загрузки самолета, на тот момент в аэропорту действительно не было. Между тем, экс-заместитель гендиректора по организации летной работы авиакомпании "Як Сервис", а ныне подсудимый Вадим Тимофеев, обвиняемый в грубейшем нарушении правил безопасной эксплуатации воздушного транспорта, сообщил журналистам о наличии в деле свидетельских показаний, говорящих о том, что багаж перед взлетом не взвешивался и поэтому мог быть неправильно распределен по самолету, отчего произошло нарушение центровки.
- Если вес неправильно распределить, то у самолета будут совсем другие аэродинамические качества, - объяснил инженер-пилот первого класса Тимофеев.
Такое могло произойти, по его мнению, из-за того, что экипаж якобы торопили со взлетом - из-за большого количества высокопоставленных гостей, прилетевших на Ярославский политический форум. Однако информацию о спешке в аэропорту Олег Колесник опроверг: никто, с его слов, экипаж не торопил. И следующий борт должен был отправиться из аэропорта строго по расписанию через час-полтора, не раньше. Вероятно, так и было. Хотя с этой версией не очень вяжутся показания Колесника, данные им на предварительном следствии и зачитанные в суде: "Момент отправки самолета (Як-42 - авт.) могли видеть члены экипажа воздушного судна "Челленджер", которые находились в кабине и ожидали прибытия пассажиров…". Высокопоставленных, заметим, пассажиров. Вряд ли пилоты соседнего самолета сидели в кабине час-полтора…
В этом году состоятся еще два заседания суда по резонансному делу о крушении самолета неподалеку от аэропорта "Туношна", на которых будут исследованы письменные материалы. Продолжится процесс уже после новогодних праздников - опросом новых свидетелей.
Подсудимого Вадима Тимофеева защищают назначенные судом и периодически меняющиеся государственные адвокаты, услуги личного защитника ему, с его слов, не по карману - он два года лишен возможности работать. Несмотря на то, что Тимофеев не согласен с тем, что ему инкриминируется, он не сомневается, что приговор будет обвинительным.