До этого на встрече с мэром Москвы Сергеем Собяниным в неформальной обстановке за чашкой чая градоначальник пообещал Евтушенко, что поэт примет участие в двух событиях этого года: праздновании 70-летия победы в Великой Отечественной войне и мероприятии, посвященном Году литературы. Об этих праздниках и упомянул Евтушенко.
"РГ" записала, что поэт вспоминал и о чем рассуждал на вечере.
О тромбах злобы
Я ехал на встречу и слушал страшное обсуждение того, что произошло в Армении (несколько дней назад в Гюмри солдат расстрелял семью - прим. ред.). Несмотря на давнюю дружбу русского народа и армянского, наш солдат совершил страшный поступок. Конечно, он не мог быть в здравом уме, я убежден, его кто-то довел до такого состояния, что он потерял человеческий облик и вдруг обиделся на все человечество. Такие приступы античеловечности доведенных до ужаса чем-то людей бывают. Он совершил страшное преступление по отношению к одному из тех народов, с которым у нас крепкая и старинная дружба, соединенная и христианством, и всей историей. И больше всего меня потрясло, что немедленно нашлись люди, которые в этот уже полный ненависти эпизод, стали добавлять своей ненависти, которая в них накопилась неизвестно на что, неизвестно к кому.
Они стали говорить, что таких людей надо сразу расстреливать. Видимо, у них накопилось много обид на жизнь, обид иногда справедливых, но вырастающих в такие тромбы злобы, что становится страшно за некоторых наших соотечественников. Они все хотят решить ненавистью в ответ на ненависть. На днях я выступал в Питере, там пришла чудесная девушка из Пушкинского музея, я спросил, не приходила ли вам мысль о том, что если бы Пушкин воскрес, вышел бы на Мойке, то его могли бы за цвет кожи некоторые наши соотечественники просто убить на месте. И она сказала, что приходила, к сожалению. И заплакала. Поэтому с этим надо бороться. Мы должны останавливать вот эти взрывы ненависти, которые проявляются в чудовищно оскорбительных интернетных перебранках друг с другом.
О ненависти
Помню, как я был потрясен, когда умер один из лучших людей на свете, один из праведников - Нельсон Мандела. Он не сохранил на груди своей крысу ненависти ко всем белым, несмотря на то, что 27 лет отсидел в одиночке, а когда вышел, и все было готово к взрыву, он понял, какая ответственность за собственный народ, за его будущее, за человечество лежит на его плечах. Этот человек твердо, но достойно, без всякой грубости, отстранил свою жену, которая ждала, что он позовет народ к ответной крови, к отмщению, но он не позволил, а наоборот протянул руку своему сопернику, чем помог избежать, казалось бы, уже неумолимого кровопролития. Иначе расизм мог захлестнуть все человечество.
О всемирной отзывчивости
Я вспоминаю картину из моего детства. В 44-м году, когда я приехал и увидел, как шли немцы из-под Сталинграда, их было тысяч 30, впереди шли заносчивые генералы с моноклями, вокруг стояли женщины в спецовках и не в кирзовых сапогах, а в сандалиях на деревянному ходу, другой обуви на женщинах тогда не было. И эти женщины прорвали кордон солдат и бросились к немецким колоннам. Казалось, что что-то сейчас страшное произойдет, а вместо этого они вдруг стали вытаскивать свои пайки хлеба, увидев этих солдат 16-17-летнего набора, увидев, как они все израненные, гной проступал сквозь их бинты, на ногах были намотаны обмотки. Кто кусок яблока, кто что-то еще совали им в руки. Я никогда этого не забуду. Для меня это был великий урок того, что есть в душе русского народа. Если говорить вообще о философском воплощении всего этого, то именно об этом говорил Федор Михайлович Достоевский. У него в дневниках есть какие-то насмешки над национальностью, но это мало ли что приходит к каждому из нас. Мыслей этих пугаешься сам, черт знает что иногда приходит в голову. Но это стряхиваешь с себя и забываешь. Также и с ним. А в главных вещах у него нигде этого нет. И когда Достоевский всерьез говорил о Пушкине, о самом любимом поэте, он назвал его лучшим качеством - отзывчивость. Удивительное русское слово. К несчастью, трудно его перевести с буквальной точностью на другой язык. Я думаю, что у нас люди разбивают головы, ищут какую-то новую русскую идею, и господин Куняев, и господин Сорокин, наши писатели, и мало ли кто. На самом деле, эта великая русская идея - всемирная отзывчивость.
Об удивительной книге
Я вспоминаю книгу Евгении Гинзбург. Одна из лучших сильнейших книг о человечности. Она дала нам урок человечности, написав удивительную книгу о женских лагерях. На меня она больше повлияла, чем "Один день Ивана Денисовича" и многие другие произведения на эту тему, потому что самое страшное, что было там - это сталинское издевательство над женщиной. И заметьте, что в этой документальной книге она нигде не позволила себе ненависть. И чем она спасалась? Она спасалась, когда ее кидали в "одиночку", тем, что помнила наизусть многих классиков. У нее была прекрасная память.
О терпимости
Меня часто упрекают за то, что преподаю в Америке. Уже даже в том, что я продал свою душу в ЦРУ, и т.д. А я преподаю тем внукам, которые обнимались с нашими дедушками и отцами на Эльбе. Я не хочу, чтобы они забыли об этом. Однажды моя студентка написала о моем фильме "Детский сад": "Я так благодарна вам, мистер Евтушенко, за этот фильм. Несмотря на то, что Россия воевала против Америки на стороне Гитлера, все-таки сохранились такие хорошие люди. И вы нам это показали". Знаете, у меня был какой-то обрыв, а потом я понял, я посмотрел на ее лицо, и я с ней поговорил нежно. Я ей все рассказал. И она стала одной из лучших учениц в моем классе. И прекрасно однажды прочла вместе со мной на пару стихи по-русски. Понимаете, просто не надо спешить называть всех потерянными, отрезанными, инопланетянами и т.д. Иногда они просто чего-то не знают.
Понимаете, надо посмотреть, что с ними происходит в их семьях. И почему они так ненавидят людей другой национальности. Я был потрясен, я написал стихотворение, посвященное Манделе до того, как он умер. Я хотел, чтобы он прочел это стихотворение, чтобы понял, какого года мальчик со "станции Зима" считает его одним из лучших президентов мира. К счастью, ему передали мое стихотворение.
И вы не представляете, какие письма я начал получать после этого. "Ты забыл про свой народ", "ты уже продался ЦРУ", "теперь ты прославляешь этого чернозадого"… Я смягчаю выражение, конечно. Это про одного из лучших гуманистов. Мы не должны об этом забывать. Все мы должны быть, в каком-то смысле, преподавателями, педагогами без указующего перста. Не быть занудными, а просто все-таки что-то объяснять. И уметь объяснить без давления, а по-человечески. И тогда не будет в будущем Сталина, Гитлера на земле. Потому что многое, что происходило с ними, это отголосок из их детства.
Когда меня спрашивают, почему я не преподаю в России, то я хочу напомнить о том, что я когда-то сделал 104 фильма биографических о русских поэтах "Поэт в России - больше, чем поэт". И получил за это премию ТЭФФИ. Не забывайте и о том, что сейчас уже вышло три тома "Антологии русской поэзии", последний том с Анной Андреевной Ахматовой, 91 стихотворение. Она идет вместе с Мариной Ивановной, после Александра Пушкина. Великие поэтессы.