Ответ сестры милосердия раненому офицеру
Я не верю, не верю, милый,
В то, что вы обещали мне,
Это значит, вы не видали
До сих пор меня во сне.
И не знаете, что от боли
Потемнели мои глаза.
Не понять вам на бранном поле,
Как бывает горька слеза.
Нас рождали для муки крестной,
Как для светлого счастья вас,
Каждый день, что для вас воскресный,
То день страданья для нас.
Солнечное утро битвы,
Зов трубы военной - вам,
Но покинутые могилы
Навещать годами нам.
Так позвольте теми руками,
Что любили вы целовать,
Перевязывать ваши раны,
Воспаленный лоб освежать.
То же делает и ветер,
То же делает и вода,
И не скажет им "не надо"
Одинокий раненый тогда.
А когда с победы славной
Вы вернетесь из чуждых сторон,
То бебрян* рукав Ярославны
Будет реять среди знамен.
Николай Гумилев, 1915 г.
На днях нашей рубрике исполнилось пять лет. За это время я получил около шести тысяч ваших писем. Низкий поклон вам! Иногда почта нашей рубрики преподносит удивительные сюрпризы. Недавно я получил письмо в ответ на публикацию, появившуюся в газете...четыре с половиной года назад (3 июня 2010 года).
Здравствуйте, уважаемый Дмитрий!
Прочитала в вашей рубрике стихотворение Николая Гумилева, посвященное великой княжне Анастасии, и сразу вспомнила рассказы бабушки. Мой дед Евгений Петрович Карпов был земским врачом. В 1914 году он ушел на фронт. Его назначили старшим врачом артиллерийской бригады. Дед возил раненых на санитарном поезде.
1 января 1915 года его назначили лечащим врачом в Царскосельский лазарет. Там он работал вместе с великими княжнами Ольгой и Татьяной. Бабушка говорила, что дома хранился подарок деду с царским вензелем. А старшим ординатором Царскосельского госпиталя была княжна Вера Игнатьевна Гедройц. Мой дед ассистировал ей во время операций. Она писала стихи и дружила с Гумилевым.
У нас сохранилось фото бабушкиной племянницы Нины Николаевны Царенко, сестры милосердия. Нина была дочерью сестры моей бабушки, а отец ее, Николай Авксентьевич, служил священником. Другая сестра бабушки была замужем тоже за священником, Дмитрием Феофановичем Игнатенко, которого после революции отправили в ссылку, а сын его Евгений, музыкант-альтист, отсидел десять лет.
Жилье у бабушкиных сестер было отнято. И перед войной они приехали к моей бабушке. Евгений Дмитриевич Игнатенко играл в оркестре Ленинградского радиокомитета. В 1942 году оркестр исполнил в блокадном городе Седьмую симфонию Шостаковича. После войны Евгений уехал в Ялту, играл в оркестре на набережной. А бабушкины сестры и Нина Царенко в блокаду умерли. Теперь я их навещаю на Серафимовском кладбище.
Вашу заметочку я вырезала из газеты несколько лет назад. Тогда у нас не было компьютера, а сейчас, перечитав, я обнаружила ваш адрес и вот пишу.
Светлана Всеволодовна Карпова, Петербург
Пишите Дмитрию Шеварову: dmitri.shevarov@yandex.ru
__________________
* Бебрян - нежный шелк