Сергей Владимирович, в СССР шла постоянная война моды с государством. Это правильное ощущение?
Сергей Журавлев: Не совсем так. Были разные времена и разное отношение власти к моде. Вплоть до конца 1950-х годов мода считалась "пережитком прошлого". Затем ее стали привечать, трактовать как "двигатель прогресса".
Впрочем, в 1920-е годы жены большевистских лидеров Каменева и Луначарского пользовались услугами лучших портных, включая известного модельера Надежду Ламанову. Супруга Молотова Полина Жемчужина была не только замнаркома легкой промышленности и руководителем Главпарфюмера, но и сразу после войны входила в Художественный совет при Московском доме моделей.
А вот если говорить о мужчинах во власти, то в первую очередь вспоминается Анастас Микоян, входивший в ближнее окружение Сталина, а затем и Хрущева.
А сам Анастас Иванович увлекался модой?
Сергей Журавлев: Да, конечно. Многолетний нарком торговли СССР, он понимал толк в одежде, был неравнодушным к моде и сам предпочитал пользоваться услугами лучших портных. В их числе был польский еврей Рубин Зингер, который после войны работал модельером мужской одежды в Отделе мод ГУМа.
По инициативе Микояна в 1930-е годы в крупных городах СССР были созданы образцовые универмаги. Они должны были стать "флагманами" советской торговли. В них (например, в столичном ЦУМе) появились моделирующие подразделения - ателье по моделированию и пошиву одежды, шляпок и прочего. К концу 1930-х образцовые универмаги имели и своих модельеров, и производственные цеха для пошива модной одежды. Руководивший этим делом Микоян активно лоббировал идею о том, чтобы моделирование одежды находилось именно в системе торговли. Мысль разумная, поскольку торговля ближе всех к потребителю и уж наверняка лучше швейных фабрик знает его запросы. Торговые отделы организовывали даже нечто похожее на социологические опросы - что удалось и что не удалось приобрести, какие модные вещи хотели бы видеть в универмаге. Данные обобщались, делались заявки своим модельерам, и пошитые малыми сериями вещи спустя некоторое время появлялись на полках магазина.
Кстати, Микоян в конце 1930-х годов съездил в США и привез оттуда немало идей, которые начали внедряться в СССР. Среди них - автоматизация торговли (на улицах появились автоматы для газировки, другие "выстреливали" бутербродами). Если бы не война, возможно, советский "Мак-Микоян" появился бы раньше "Макдоналдса".
Но московская "золотая молодежь", дети членов ЦК и прочие номенклатурные граждане все же предпочитали одеваться в "Березке"?
Сергей Журавлев: У представителей советской элиты (это всего 2-3% населения) был больший выбор, чем у рядовых людей. "Березкой" в 1970-1980-е годы (там покупались готовые импортные вещи) пользовались те, кто работал за границей и получал зарплату в "чеках" - эквиваленте валюты. Среди них были как дипломаты, так и тысячи квалифицированных рабочих и инженеров, трудившихся по контрактам в странах третьего мира.
Что касается представителей элиты, то не все они, говоря по правде, интересовались современной модой. Многие были к ней равнодушны. Но в ЦК партии и в советских министерствах существовал свой негласный служебный "дресс-код", исключавший, например, джинсы, свитер и рубашку темного цвета. Костюм должен был хорошо сидеть, а его цвет - соответствовать времени года.
Чтобы подобающим образом одеться, представители "элиты" могли заглянуть в особую "закрытую" секцию ГУМа и купить там за рубли готовые вещи, по качеству не уступавшие сети валютных магазинов "Березка".
Многие представители элиты, но также и обычные министерские работники, пользовались услугами ведомственных ателье, которые существовали в том числе при ЦК партии, при КГБ... Там делали одежду по индивидуальной мерке. В общей сложности в Москве в начале 1980-х годов было до 700 ведомственных ателье.
Среди них славилось ателье при МИДе: дипломаты должны были достойно выглядеть, чтобы представлять Советский Союз на международной арене. А поскольку протокол предусматривал присутствие на раутах супруг дипломатов, то и они имели право обшиваться в спецателье.
Когда говорят о моде и идеологии, часто вспоминают "стиляг", называя их первой модной оппозицией "серой советской действительности", идеологическим прорывом за "железный занавес"...
Сергей Журавлев: Вряд ли стоит судить об этом явлении по фильму "Стиляги". Это всего лишь талантливая пародия на советскую реальность. "Стиляги" на общем фоне всегда оставались меньшинством. Считается, что первые стиляги появились среди "золотой" советской молодежи - детей высокопоставленных номенклатурных работников сразу после войны. И это был вовсе не политический протест, а демонстрация достатка, стремление выделиться из общей массы. Вообще-то для молодежи всех времен свойственно стремление выделиться, продемонстрировать старшим и своим сверстникам противоположного пола, что мы - особые. Но как? С помощью модных западных шмоток, которые родители привезли из командировок или "самопошива" по моделям из иностранных журналов.
В конце 1950-х и в 1960-е годы это уже были другие "стиляги". Они представляли не "золотую молодежь", а городскую молодежь. Их тусовки, правда, сохранили молодежный протест против "взрослого мира", против запретов в одежде, в искусстве и в музыке (как известно, запретный плод всегда особенно сладок, особенно в условиях сексуальной революции на Западе). Да и советская пропаганда поработала, создав образ "стиляги", который во всем преклоняется перед Западом.
Постепенно сформировался негативный общественный стереотип - "стилягой" люди могли "пригвоздить" любого, кто носил яркую вещь, пусть даже портфель, и стремился выделиться в одежде или прическе.
Вряд ли "стиляги" 1960-х годов, как и другие "шестидесятники", в то время осознавали себя борцами с советским строем. Эта мода пошла после распада СССР, когда появилось множество желающих иметь диссидентскую биографию. На мой взгляд, идеологическая составляющая стиляжничества и его трактовка как движения политического протеста сильно преувеличены.
Мода и санкции, запреты - понятия, идущие рядом?
Сергей Журавлев: Конечно. Например, мода и религия - понятия трудно совместимые, религиозные одеяния практически не поддаются модным ветрам. Кроме того, мода всегда ограничивалась нормами общественной морали. Вот сравнительно недавно мэрия Парижа ввела запрет на купание в Сене в "откровенных" купальниках с модными трусами - "стрингами". И это в колыбели европейской демократии и в центре мировой моды!
В советские времена не было ни одного постановления ЦК партии, которое напрямую касалось бы запретов в одежде или моде. Зато в архивах можно найти примеры местного законодательства, которое, как и в современном Париже, учитывало мнение жителей относительно ношения одежды в черте города. Например, законы приморских городов, жители которых страдали от наплыва миллионов "расслабляющихся" отдыхающих в летний период, запрещали хождение по центру Сочи или Одессы в купальниках и пижамах. Где-то слишком откровенным нарядом в публичных местах считались женские брюки, где-то общественную нравственность возбуждали слишком открытые сарафаны и декольте.
Советские модельеры признавались, что прямой политической цензуры в их области не было, но, конечно, была определенная самоцензура. То есть они знали, какой наряд пройдет через эстетическую комиссию, а что покажется слишком смелым.
Единственное, что запрещала Конституция, это использование в моделях и аксессуарах религиозных символов. Были также случаи, когда в Прибалтике цензура запретила вещи, в цветовой гамме которых использовались цвета бывшего национального флага.
Модельеры, показы, модные тренды - это все о городах...
Сергей Журавлев: Провинция действительно воспринимала модников очень специфически. Есть любопытные документы рубежа 1950-1960-х годов. К примеру, письма в газету молодой семейной пары учителей, по распределению после столичного вуза поехавших на Дальний Восток в деревенскую школу. Они оказались "чужими" из-за необычного для деревенских жителей внешнего вида, их причислили к "стилягам", условно говоря, за то, что они носили пальто вместо ватника.
Вы случайно употребили слово "ватник" как символ "иной культуры". Недавно на Украине оно приобрело новый политический и географический смысл. "Ватникам" противостоит гламурная стилистика "вышиванок", киевская культурная элитарность в музыке, литературе, архитектуре, художественных проектах...
Сергей Журавлев: Нет, я не имел в виду современную ситуацию на Украине. Хочу напомнить, что "вышиванки" носил и выходец с Украины советский лидер Никита Хрущев, который питал особые чувства в этой республике и передал ей в свое время Крым из состава РСФСР. В целом же советская мода делала акцент на использование народных мотивов, и украинский народный костюм (как и костюмы других народов СССР) был крайне востребованным модельерами, которые черпали в нем новые идеи. Не думаю, что во времена СССР ношение "вышиванок" на Украине или где бы то ни было воспринималось властью как проявление идеологической оппозиции. Чего нельзя сказать о современной ситуации. Во вновь избранном парламенте Украины люди одеваются намеренно определенным образом, чтобы подчеркнуть свою национальную принадлежность или "боевые заслуги" во время ОТР. Слава Богу, в нашем парламенте такого нет. "Вышиванки", как и военная униформа, - это одежда, символ. Это мода политическая, рассчитанная в основном на эпатаж, на демонстрацию "особости".
Не секрет, что этнографические мотивы в одежде на Украине во взрывной форме проявились после распада СССР, когда республика стала незалежным государством и пыталась обрести свою национальную идентичность на разрыве с прошлым. Это большая беда для всех нас - россиян и украинцев. Уникальна ли данная ситуация? В истории все это уже было не раз - в разные эпохи и в отношении разных народов. Но в данном случае все это, к сожалению, приобрело антирусскую окраску. Немодна на нынешней Украине не только советская, но и русская культура, история, русский язык.
А ведь мировой тренд - это не искусственное разделение культур, а их взаимное проникновение. В том числе и в отношении моды. В спокойные времена такие процессы происходят весьма творчески. В советских среднеазиатских республиках, где население не сразу отказалась от ношения национального костюма и переходило на европейское платье, был особенно актуален вопрос создания национальной моды. С 1960-х годов там действовали Дома моделей одежды, которые довольно успешно адаптировали мировые тенденции в моде с учетом местных традиций и стиля в одежде. Вы ни за что не догадаетесь, где разработан вот этот женский костюм очень современного покроя, с брюками на бедрах и голым пупком - в стиле 90х...
А ведь это Ашхабад-70! И здесь видны мотивы знаменитого на Востоке танца живота. К сожалению, после распада Советского Союза бывшие республиканские Дома моделей одежды были закрыты. В связи с ростом религиозного фактора в Средней Азии возвращается традиция национального костюма. В этом смысле есть сходство с ситуацией на Украине.
Какое влияние на моду оказали первые лица государства? К примеру, как утверждает историк моды Александр Васильев, звезда майдана политик Юлия Тимошенко ввела моду на прически с уложенными на голове косичками. Их признали стилисты с мировыми именами...
Сергей Журавлев: Эта тема уже обсуждалась, и по фотографиям разных лет видно, как именно трансформировалась прическа Тимошенко, над которой в свое время очень удачно поработали ее имиджмейкеры. Индивидуальность - важнейшее условие политической популярности. А здесь - соединение индивидуальности и прически в национальном стиле. Все это в свое время "сработало". Но сейчас Тимошенко не во власти, так что далеко не все определяется модным имиджем.
Что касается советских лидеров, то известно, что Сталин довольно равнодушно относился к своей одежде и к моде, одевался просто и непритязательно. Хрущев, похоже, не обладал изысканным вкусом. Да и не было в советские времена в Кремле имиджмейкеров, которые могли бы что-то в этом отношении подсказать.
Есть фотография, где Хрущев с супругой запечатлены вместе с четой Кеннеди. Контраст налицо. К тому же Жаклин Кеннеди считалась в то время иконой стиля.
На фоне других советских лидеров выделялся Леонид Брежнев - если и не записной модник, то человек с хорошим вкусом, любивший красиво одеться. Это видно и по воспоминаниям, и по сохранившимся фотографиям. Брежнев обратился за помощью в Общесоюзный дом моделей одежды на Кузнецком мосту. Ему рекомендовали Александра Игманда, который стал его личным модельером. Об общении с Брежневым А. Игманд написал любопытную книгу "Как я одевал Брежнева".
И это тогда заметили западные журналисты...
Сергей Журавлев: Да, замечали. Брежнев был представительным и весьма симпатичным мужчиной, следил за собой... Даже на неофициальных фотографиях во время отдыха или охоты, за рулем автомобиля видно, что это человек, не лишенный стиля.
А знатоки моды уже оценили стиль нынешнего президента?
Сергей Журавлев: Подробности того, как формируется имидж Владимира Путина и подбирается его гардероб, мне, конечно, неизвестны. Создание имиджа первого лица - очень важная и ответственная в политическом смысле задача. Бесспорно, с ним работают профессионалы высокого уровня. Но мне кажется, как бы хорошо ни был скроен костюм, если у человека нет вкуса и он не умеет носить вещи, это скрыть невозможно. В этом смысле России повезло - у нее один из самых стильных мировых лидеров.